Король без трона
Шрифт:
Между тем этот наследник сидел в отдаленном будуаре с маркизой, и оба они вели дружескую беседу.
Маленькая комната, слабо освещенная двумя лампами под розовыми абажурами, была обтянута белым шелком, вышитым бледными цветами, и меблирована во вкусе Людовика XV. Диана принимала здесь только избранных; сюда же привела она своего высокого гостя-героя. Наедине с ним она горячо расспрашивала его о прошлых приключениях, о настоящих планах, о будущем… Она умышленно подчеркивала свое смирение верноподданной, чтобы дать принцу сильно почувствовать всю дерзость Изабеллы Иммармон.
Но Людовик был осторожен, говорил общими фразами, помня мнение, высказанное
Он уже отчасти сожалел, что открыл свою тайну, хотя против желания, по необходимости, этому исступленному Бруслару и полоумной Диане д’Этиоль.
Теперь он болтал с ней чрезвычайно любезно, но только о пустяках. Его снова поразило сходство маркизы с Полиной Боргезе; можно было подумать, что та была ее младшей сестрой, и это немало располагало принца в ее пользу, вызывая невольную симпатию к красивой вдовушке.
Она в свою очередь забыла все свои прежние увлечения, считая, в том числе, и Бруслара, и уже воспламенилась пылкими мечтами о всевозможных подвигах ради своего преследуемого короля. Она, как Изабелла Иммармон, уже готова была на все, не отделяя женщины от фанатичной сторонницы королевского дела, мечтая занять первое место в сердце своего законного государя.
Полина Боргезе была права, предупреждая своего возлюбленного, что за ним будут гоняться всевозможные красавицы, как только он откроет свое инкогнито. Ее предсказание исполнялось уже вторично.
Чтобы польстить принцу, Диана восхваляла теперь доброе старое время, когда аристократия занимала первое место, доброту его отца-короля, красоту Марии-Антуанетты, жизнь в Трианоне — все это она знала только понаслышке, так как ей было всего лет шестнадцать во время великого переворота, смерти Людовика XVI и залитого кровью трона Франции. Но, по ее мнению, и наступившее время империи не уступало всем ужасам террора, продолжая его кровавую вакханалию, с той разницей, что нож гильотины сменили жерла пушек, а разнузданная жестокость разных негодяев уступила место тирании чудовищного узурпатора. Все изменилось к худшему: сыновья булочников, ничтожества сделались генералами, маршалами, герцогами и принцами, чуть ли не королями только по капризу корсиканского авантюриста. И это Франция? О нет, никогда! Настоящая Франция живет и существует по ту сторону границы, рассеянная, униженная, но все еще гордая, хотя и вынужденная — правда, пока, в ожидании лучшего, — пользоваться подозрительным гостеприимством Англии, Германии или Италии. Но это лучшее могло наступить неожиданно, внезапно, в любую минуту, может быть — завтра же! Если Бруслару удастся его смелая затея, Франция будет избавлена от тирана, его власти придет конец, и тогда, тогда…
— Тогда придет ваше время, государь! — заключила Диана, подвинувшись ближе к своему гостю.
Принц ответил ей уклончиво, связанный данным словом, а еще более своей любовью к сестре этого самого тирана. В последнее время тяжесть своего величия начинала тяготить принца. Что значили все честолюбивые планы в сравнении с улыбкой любимой женщины? Королю без трона бесконечно милее всех его партизан, хлопотавших о признании его своим законным государем, была красавица Полина, простиравшая к нему свои белоснежные руки среди таинственного сумрака ночи. Однако теперь принц улыбался, слушая речи пылкой маркизы, придвигавшейся к нему все ближе и ближе.
Ласковая кошечка, опытная в искусстве обольщения, она пускала в ход все свои ресурсы, весь арсенал тонкого кокетства, чтобы покорить этого
Она продолжала говорить, пользуясь своим даром красноречия, которым обладала в избытке.
Если попытка Бруслара не удастся, то тогда можно поднять восстание в Вандее, в Бретани, еще плохо усмиренных. Ударят в набат со всех колоколен, именем истинного короля поднимут крестьян, бывших шуанов, недовольных новым правительством… Снова начнутся знаменитая борьба шуанов, среди кустов и камней, ночные нападения при лунном свете, среди степей, на берегу беспредельного моря… Бурная, славная жизнь сменит покорность и апатию, а если Бог отвернется от правого дела — все-таки можно, по крайней мере, удивить мир и погибнуть с честью и славой!
В порыве увлечения Диана схватила руки принца и сжимала их в своих горячих руках пылким, многозначащим пожатием. Принцу еще раз пришлось усиленно вызвать в своей душе пленительный образ Полины Боргезе. Но пылкие речи красивой вдовы были прерваны самым трагическим образом.
Издали неожиданно донеслись звуки выстрелов, послышались громкий шум и говор… Из замка раздались ответные крики: на сцене появился Кантекор со своими драгунами.
Принц вскочил с места и побледнел, понимая всю опасность своего положения, если его застанут в этом шуанском гнезде, среди заговорщиков, к тому же еще проигравших свое дело.
Маркиза д’Этиоль тоже поняла это и испугалась.
— Вы здесь! Надо бежать! — воскликнула она.
В комнату влетел как буря Бруслар, потерявший на этот раз свое обычное присутствие духа.
— Государь, — крикнул он еще с порога, — замок окружен со всех сторон! Нам изменили! Наша стража отбивается, подходят войска… Главное несчастье, что вы среди нас!
Все трое замолкли, не зная, что делать. Выстрелы слышались ближе, уже на опушке парка.
— Бежать? Попробовать прорваться?! — сказал принц.
— А если вас поймают? Будет еще хуже! Все равно узнают, — отрывисто проговорил Бруслар.
— Спрятать вас здесь? — живо предложила Диана, довольная предлогом.
— Перероют все сверху донизу! — заявил шуан.
— Бруслар! Бруслар! — послышались крики снаружи.
Глава шуанов, в первый раз в жизни покинувший свой пост в критическую минуту, ломал руки… Тяжело было видеть отчаяние этого бесстрашного до сих пор человека.
Вдруг он ударил себя по лбу, его лицо просияло.
— Вы спасены, спасены, государь! — радостно воскликнул он. — Диана, принесите скорее веревки из зала, которыми был давеча связан принц. Они брошены на пол в углу. Я свяжу вас, и очень крепко, ваше величество, — обратился он к Гранлису, — и мы отведем вас в подвал… Когда явятся солдаты, начинайте кричать изо всей силы, шумите вообще, как только можете. Вас освободят: офицер императора окажется жертвой заговорщиков. Вам еще не отдали вашей шпаги? Ну и отлично!
Диана принесла длинную веревку. В одну минуту Бруслар сверху донизу связал принца (для него это было делом привычным), оставив ему только возможность передвигать ногами, чтобы он мог дойти до предложенного ему помещения.
— Уф! — вздохнул принц. — Однако ловко!
— Что делать? Это необходимо, — заметил Бруслар. — Теперь скорее следуйте за нами. Диана, берите лампу!
Странное трио двинулось по коридору, потом по сырой лестнице. Здесь Бруслар без церемонии втолкнул принца в пустой погреб. Там он окончательно связал ему ноги, и принц растянулся во всю длину на брошенной на полу соломе.