Король драконов и Принцесса-Апельсин
Шрифт:
Наверное, по приказу брата герцог Тюнвиль на завтраке не присутствовал – ушёл сразу же. А после завтрака ушёл и король. Слуги доложили, что отправился он в суд и объявил день прошений. Разумеется, половина города сразу же побежала в здание суда, чтобы подать прошение или жалобу самому королю.
Это было не слишком приятно – с чего это дракон взялся суд судить в моём городе? – но давало передышку. Не очень-то мне хотелось общаться с ним после вчерашнего. Впрочем, за весь завтрак король ни разу не заговорил со мной и даже не посмотрел. Будто забыл, что принц Альбиокко существует. Я рассудила, что
В этот день, после обеда, прозвенел серебряный колокольчик на стене, и я получила донесение от своих шпионов, что у графа Ламброзо грандиозные планы относительно Солерно. Он надеялся, что король встанет в нашем споре на его сторону, но король не торопился что-то решать, да ещё объявил, что женится на принцессе Аранчии. Такого Ламброзо допустить не мог, поэтому решил сжечь несколько собственных загонов и пустить слух, что виноват в этом обнаглевший принц Альбиокко, возомнивший себя королевским зятем. По-своему, план был хорош, особенно если учесть, что Рихард не слишком благоволил принцу. Кто знает этого дракона? Вдруг он ухватится за любую возможность, чтобы наказать меня? Даже разбираться не станет.
– Готов на любую подлость, собака, – сказала я, задумчиво барабаня пальцами по карте, разложенной на столе. – Скорее всего, жечь будет вот здесь, – я указала на обозначенную пограничную деревушку. – Тут у них три небольших загона и свидетели из деревни найдутся. Кого там Ламброзо решил отправить – узнали?
– Отправит Манчини, – услужливо сказал Лионель, временно допущенный до участия в государственных делах. – Он же, вроде, бастард графского папаши, Ламброзо ему доверяет. И человек пять с ним отправит, скорее всего. Сегодня вечером собираются, как раз будет дождь, тучи – чтобы ночь потемнее.
– Надо перехватить их, – сказала я, ведя пальцем по карте. – Вот здесь, у озера. Тут апельсиновая роща, там легче всего укрыться до ночи, и роща по дороге из города до границы, мимо они точно не пройдут. Отправим человек десять, чтобы наверняка. Повяжем, а потом допросим. Если Манчини сдаст братишку, я ему даже медаль пожалую. От благодарного Солерно.
– Кого отправите? – Лионель суетился, пытаясь оправдать свою трусость на драконьем празднике.
– Тебя, – я с усмешкой посмотрела на него, и он виновато потупился. – Нет, не тебя. Сам пойду.
– Лучше бы вам в эту ночь быть на свидетелях, – посоветовал Лионель.
– У меня и так будет куча свидетелей, – отрезала я. – Ты и моя жена. Других не понадобится. Зато буду уверен, что всё пройдёт без сбоев.
Для ночной вылазки я лично отобрала самых надёжных людей из числа королевских гвардейцев, и никто из них не знал, куда мы отправимся ночью. Это я собиралась объявить уже в пути, чтобы не допустить утечки сведений. Хильдика получила чёткие указания – сидеть в покоях, не высовываться, а около полуночи приказать слугам принести вина для принца – дескать, его высочеству захотелось выпить. Вино она должна была взять, стоя у порога, и ласково бросить в комнату: «Сейчас я подам вам бокал, ваше высочество».
Так мы собирались обеспечить легенду пребывания принца во дворце. Не слишком изощрённо, но действенно.
Вечером я сыграла
– Что наши гости? – спросила я, имея в виду драконов.
– Король до обеда был в суде, – принялся перечислять Лионель, – потом посетил городской совет, потом поехал в казначейство, затребовал бумаги и сидел с ними до вечера. Уже в сумерках проехал по торговым лавкам, перед закрытием разговаривал с торговцами. Герцог всегда был с ним.
– Ревизор хвостатый, – буркнула я. – Выискивает что-то. С лавочниками о чём разговаривал?
– Спрашивал, как идёт торговля, какие пошлины платят, какие налоги, – тут Лионель замялся.
– Ну? – потребовала я ответа. – Ничего не скрывай.
– Расспрашивал про ваше высочество, – вполголоса сказал мой слуга. – У всех расспрашивал.
– Точно до чего-то докапывается, – я только махнула рукой, потому что о расспросах короля о моей персоне у торговцев можно было подумать позже.
Много он там нарасспрашивает, гений сбора сведений. Как будто кто-то из подданных скажет правду о своём короле. Им ведь потом жить со мной в одном городе, а милорд Рихард уедет. Без принцессы.
Конечно же, Хильдерика пришла в ужас, когда узнала, что я не собираюсь надевать литой металлический нагрудник. Но нагрудник был хорош во время рыцарского турнира, когда только и надо, что сидеть в седле прямо, а вот во время воровской вылазки, когда потребуется ползти змеёй и сидеть в засаде, он помешает. Но защиты от удара кинжалом не будет, в этом моя подруга была права. Только я не собиралась рисковать и рассчитывала, что когда мы схватим поджигателей, до драки не дойдёт.
Из дворца я и мой отряд вышли через потайную дверь и покинули город через дальние ворота, чтобы не привлекать внимания. Там нас уже ждали лошади, и мы отбыли к границе, чтобы до ночи засесть в апельсиновой роще.
Луна была жёлтой, как половинка сыра, и давала совсем немного света. Мы сидели в кустах три часа, но по дороге от графского города никто не показался, хотя шпион доложил, что Манчини уже выехал, и с ним – четыре человека.
Через три часа я начала злиться, через четыре – забеспокоилась, через пять окончательно убедилась, что вылазка провалена. От города до рощи – около часа пути, даже если ползти, а не ехать на лошадях. Надо было признать, что или я ошиблась в расчётах, и люди Ламброзо поехали жечь что-то другое, или шпионы нас подвели, попавшись на уловку, или в наших рядах появился предатель, и Ламброзо был предупреждён о засаде.
На всякий случай я отправила двоих, чтобы проверили – целы ли загоны и пограничная деревня. Через полчаса, когда уже начало светать, посыльные вернулись и доложили, что там тишь и благодать. Никаких пожаров, никакой потравы.
– Возвращаемся, – велела я.
Мои люди благоразумно помалкивали, а я от досады чуть не щёлкала зубами, подобно голодному дракону. Я вела лошадь в поводу, и сразу насторожилась, когда она повела ушами. Чтобы не всхрапнула, я похлопала её по морде и прислушалась.