Король драконов и Принцесса-Апельсин
Шрифт:
– Ждала бы, – ответил Рихард, – ты бы уже жарил её где-нибудь в дворцовой кладовой. А так…
– Помолчи уже, советчик! – огрызнулся Тюнвиль.
«А чего ты сразу разобиделся? Правда глаза колет?», – позлорадствовала я, догадавшись, что дракоша подкатывал к Хильдике и получил жестокий отказ.
– Могу и помолчать, – король встал во весь рост, и я стыдливо опустила глаза, но не удержалась и снова посмотрела.
Всё-таки, он был впечатляющим чудовищем – казалось, весь состоял из мускулов. И кожа была гладкой, как
– Но всё-таки, женщина выбрала человека, а не дракона, – Рихард потянулся, хрустнув всеми косточками. – Чем-то он, значит, лучше тебя.
– Он стишки сочиняет, – презрительно фыркнул Тюнвиль. – Наверное, псалмы пишет на досуге. Я когда вижу это ничтожество, меня тошнит!
– Э, да тебя совсем повело, – Рихард прошёл мимо сидящего на траве брата и поднял рубашку, чтобы надеть.
– Кто бы говорил, – проворчал Тюнвиль, тоже поднимаясь и потягиваясь. – Вы тут все из-за него с ума сошли. Ты-то, надеюсь, проспался?
Рихард хотел отвечать, но вдруг замер и как-то странно повёл головой – как змея, которая поворачивается на дудку заклинателя.
– Здесь девица… – произнёс король вполголоса, но я расслышала и разглядела ухмылку на его лице.
– Неужели, тебя ещё интересуют девицы? – съязвил Тюнвиль, подбирая свои штаны.
– Я чувствую, – Рихард бросил рубашку повернулся на месте и вдруг безошибочно уставился на кусты, где пряталась я. – Вон там, – и ухмылка стала ещё шире.
– Там девушка? – Тюнвиль тоже заинтересовался и позабыл одеваться.
Так они и стояли голые, таращась в заросли олеандра, а у меня, словно у кролика при виде волков, бешено застучало сердце. Как они меня увидели? Нет, не увидели… Увидеть не могли. Почуяли? У драконов нюх, как у собак? Разве такое бывает?..
– Девушка, – подтвердил Рихард масляным голосом. – Или кто-то, обвешанный золотом с головы до ног. Ты во что больше веришь? – обратился он к брату, заговорив громче. – В девицу или в золото?
– Узнаем наверняка? – предложил Тюнвиль и первым двинулся к кустам олеандра.
Я не стала дожидаться, пока меня найдут. Вскочила и помчалась со всех ног, не разбирая дороги, а вслед мне летел весёлый хохот драконов.
Забавлялись, гады.
Ладно, посмотрим, кто будет смеяться последним.
Глава 13. Принцесса и дракон
– Ну вот, спугнул милашечку, – поругал Рихард брата, когда кто-то бросился бежать напролом через кусты.
– Откуда ты знаешь, что там милашечка? – проворчал Тюнвиль. – Может, она страшная, как твоя жизнь.
– Эй, мою жизнь не трогай, – посоветовал король, снова поднимая рубашку и натягивая её на голову мешком. – Моя жизнь… это моя
– Значит, сидела в кустах и подглядывала? – Тюнвиль усмехнулся. – Вот бесстыжая.
– Зато вкус хороший, – Рихард надел рубашку и потянулся за штанами. – Сразу оценила настоящего мужчину.
– Тебя, что ли? – Тюнвиль тоже начал одеваться. – Конечно, оценила. Поэтому и умчалась отсюда быстрее ветра, когда ты зарычал «девственница! девственница!». Тебе всё баб не хватает… – и он осёкся, нахмурившись, потому что вспомнил про молокососа Альбиокко.
Рихард сделал вид, что не услышал последних слов, надел сапоги, подпоясался, и, похоже, за убежавшей девицей гнаться не спешил.
– Ну что? Теперь можно и до города? – спросил он брата. – Этих как – потащим или пусть сами идут?
– Пусть идут, – скривился Тюнвиль. – Тащить их на себе ещё… Много чести.
Братья оделись и отправились за пленниками, которые, конечно же, лежали себе на месте, где их оставили, и никуда не делись.
– Ну что, красавцы, – Рихард достал из поясных ножен охотничий кинжал и проверил острие лезвия большим пальцем, – готовы к прогулке?
Связанные замычали и задёргались, как гусеницы, чем рассмешили короля и заставили герцога презрительно усмехнуться.
– Да не бойтесь, – Рихард наклонился и перерезал путы на ногах у одного из схваченных людей, – вы нам ещё понадобитесь. Для разговора. Разговаривать будете?
Пленники мигом притихли, а освобождённый осторожно задвигал ногами, разминая суставы.
– Подъём! – Тюнвиль не позволил ему прохлаждаться и рывком поднял, взяв за шиворот. – Сейчас у нас путешествие в Солерно по плану. И если кто-то попытается сбежать… – он клацнул зубами, и человек, которого только что поставили на ноги, рухнул, как подкошенный.
– Вот трус-то, – Рихард тем временем перерезал верёвки на ногах у остальных. – А так храбро собирались нападать на овец.
– Собирались ведь? – Тюнвиль снова поднял упавшего за шиворот и для верности встряхнул.
– Что ты с него спрашиваешь, – проворчал Рихард, доставая из валявшегося рядом мешка ещё одну верёвку и, не торопясь, связывая пленников цепочкой между собой. – У него рот заткнут. Как он тебе ответит?
– И правда, – согласился Тюнвиль и ослабил тряпку, удерживавшую кляп во рту пленника.
– Что вы с нами сделаете? – завопил он, как только смог говорить. – Я – Элизабар Манчини, брат графа Ламброзо…
– А я – брат верховного короля, – представился Тюнвиль. – А вот это – сам король, – он указал на Рихарда. – Так это граф Ламброзо отправил вас разбойничать? Что там предусмотрено за разбой по твоей Правде, братец? – обратился он к Рихарду.
– Штраф, – лениво ответил король, по очереди вздёргивая на ноги пленников. – Но для таких храбрых и отчаянных парней можно сделать исключение. Например, утопить вот в этом озере – и дело с концом.