Король гордости

Хуан Ана

Не делай этого, — предостерег голос разума. Это ужасная идея. Тебе не следует рассказывать ей о..

— Встретимся у главной лестницы после того, как ты уйдешь, — сказал я. — Я должен тебе кое-что показать.

У

меня была история принятия неправильных решений, когда дело касалось мужчин, поэтому неудивительно, что я появилась на лестнице после своей смены. Если бы нас поймали, я была бы по уши в дерьме. Не Кай, конечно, поскольку его статус защищал его от любых последствий. Но я, просто служащая? Меня вышвырнули бы с территории Вальгаллы быстрее, чем я успела бы сказать «двойные стандарты».

Тем не менее, любопытство было требовательным зверем, и оно крепко держало меня в своих когтях, пока мы поднимались по лестнице и шли по коридору второго этажа.

— Ты же не заманиваешь меня на черный сайт, где можешь порубить меня на куски, не так ли? — Спросила я. — Потому что это не то, как я бы предпочла провести свой субботний вечер. У меня сильное отвращение к физической боли.

Кай бросил на меня недоверчивый взгляд.

— Ты слишком много занималась исследованиями триллеров.

— Нет, просто слушаю много настоящих криминальных подкастов. — Что, как я предполагала, было одним и тем же. — Никогда не помешает быть осторожной.

— Обещаю, что мы не пойдем на черный сайт. Это зарезервировано для вечеров вторника.

— Ха-ха. Уморительно, — проворчала я, но замолчала, когда мы остановились перед знакомой дверью.

— В библиотеке. — Разочарование полоснуло по моим нервам. — И это все?

Мне понравилась библиотека так же сильно, как и любому другому человеку, но после того, как я ожидала увидеть лабиринт потайных ходов или причудливую потайную комнату, это было немного разочаровывающим.

Легкая улыбка тронула губы Кая.

— Доверься.

Библиотека Вальгаллы возвышалась на два этажа до замысловатого потолка собора, на котором были выгравированы гербы семей-основателей. Стремянки на колесиках и филигранные винтовые лестницы соединяли основной этаж с верхним уровнем, который изобиловал книгами в кожаных переплетах и бесценными безделушками.

Я последовала за Каем вверх по одной из этих лестниц в отдел мифологии, где он провел пальцами по полке с книгами, такими старыми, что их названия были едва разборчивы. Он остановился на потрепанном экземпляре «Илиады», другой рукой повертел золотую статуэтку льва на соседнем столе и вытащил книгу, прежде чем убрать ее на полку.

— Что ты...

Тихий скрип открывающегося книжного шкафа поглотил остальные мои слова. У меня отвисла челюсть.

О Боже мой.

Плюшевый фиолетовый ковер приглушил мои шаги, когда я вошла внутрь, чувствуя себя так, словно попала в середину фильма о каком-нибудь богатом, эксцентричном миллиардере, которому нравилось морочить голову своим наследникам загадками и секретными ходами.

Итак, сюрпризом оказалась потайная комната. И не просто какая-нибудь потайная комната,

а потайная комната моей мечты

Красивый стол на колесиках и стул занимали правую стену, дополненные винтажной пишущей машинкой и стеклянной лампой от Тиффани, которая заливала комнату мягким янтарным сиянием. У противоположной стены антикварный кожаный сундук служил столом для стопок старых журналов и разнообразных безделушек. Посреди комнаты стоял уютный на вид диван, заваленный подушками и красным кашемировым покрывалом.

Вырвался мечтательный вздох. Обычно я предпочитала шум и хаос тишине и покою, но я могла бы завернуться в это одеяло и остаться здесь навсегда.

— Мой прадедушка построил эту комнату, когда была основана Вальгалла, — сказал Кай, закрывая за нами дверь. — Он был самым замкнутым из основателей, и хотел место, где он мог бы побыть один и никто не смог бы его найти. Только управляющий комитет знает о его существовании, и только моя семья знает, как его открыть.

— И я, — тихо сказала я, поворачиваясь к нему лицом.

Кай сделал паузу.

— И ты.

Эти слова так глубоко въелись в мою кожу, что у меня перехватило дыхание.

— А ты не боишься, что я кому-нибудь расскажу?

Он прислонился к стене, воплощение непринужденной элегантности, его глаза не отрывались от моих.

— А ты сделаешь это?

Я задержала его взгляд на мгновение, прежде чем медленно покачать головой. Мои нервы гудели, как провода под напряжением под дождем, рассыпая искры осознания по моему телу.

Два человека. Потайная комната.

Наше присутствие здесь казалось болезненно интимным, как последнее свидание пары несчастных влюбленных или запретный взгляд в чей-то дневник.

Улыбка тронула губы Кая.

— Эта комната — не сокровищница. Здесь нет бесценных артефактов или запасов золота. Но если тебе нужно было тихое место, чтобы писать ...

Искры осознания растаяли в золотистом, медовом тепле.

Я плохо работала в тишине. Мои сомнения и раздумья усиливались в отсутствие компании, отращивая когти и клыки, которые рвали мое творчество на ленточки.

Но жест Кая был таким заботливым, что у меня не хватило духу сказать ему об этом, поэтому я просто улыбнулась, несмотря на расцветающую боль в груди.

— Спасибо. Это... — Я запнулась, не уверенная, как выразить эмоции, захлестнувшие меня. Я не могла вспомнить, когда в последний раз кто-то делал что-то настолько внимательное для меня, не ожидая ничего взамен. Не тогда, когда дело касалось моего писательства, к которому даже мои друзья иногда относились как к хобби больше, чем к чему-либо другому. — Это потрясающе.

Тепло его внимания оседало у меня на спине, пока я шла по комнате, разглядывая детали, декор и различные названия на полках. К моему удивлению, они не ограничивались классикой. Там были детские книги, академические тексты, любовные романы и фэнтезийные дверные пробки. Достоевский и Остин сидели рядом с китайскими классиками, такими как «Путешествие на Запад» и «Сон в красной комнате»; Нил Гейман и Джордж Р. Р. Мартин занимали полку под Джуди Блум и Беверли Клири. Эклектичная коллекция охватывала впечатляющий спектр культур, жанров и эпох.