Король Муравьев

Верховецкий Макс

Я застал последние дни Нового Галактического Авионского Союза, чья гордость не спасла их от ассимиляции. Их корабли, некогда блистающие золотом, теперь кишели жуками-репликаторами. Последние свободные авионцы сражались в скафандрах, но их же собственные импланты предавали их — в критический момент системы жизнеобеспечения впрыскивали успокоительное, а нейроинтерфейсы открывали двери перед роем.

Союз рухнул под давлением роботизированного Роя, проникшего уже повсюду — в каждый уголок, в самые обыденные вещи. Даже религии менялись: теперь молились на серверные фермы, а пророками становились те, чей мозг первым слился с ИИ.

Хочешь иметь счёт в банке с низкой ставкой? Пожалуйста — вот тебе личный терминал, вживлённый прямо в мозг. Он заодно будет транслировать тебе сны, одобренные Фаэлирой. Хочешь следить за новыми технологиями и пользоваться самыми передовыми? Вот ещё один чип. Только не удивляйся, когда он начнёт предлагать «оптимизировать» твои воспоминания.

Не справляешься с управлением новой техникой? Вот специальное тело для этого или прямое подключение к мозгу. Правда, после этого ты уже не отличишь свои мысли от команд роя.

Лично я избегал этой оцифровки. Моё тело и так менялось многократно за долгую жизнь, и больше я не хотел ничего в нём менять.Вот отредактированный текст с сохранением стиля и смысла, исправлены орфографические, грамматические и пунктуационные ошибки:

Рано или поздно, но меня неотвратимо ждал диалог с Фаэлирой. Мы практически не общались за это время перемен, видимо, она до последнего откладывала этот момент. Я снова встретил её образ уже практически в угасшей мысленной сети. Она более не казалась мне столь приятной и манящей, наоборот, весь вид этой некогда прекрасной девушки уже казался мне мёртвым и полностью безэмоциональным. Я противился как мог всем попыткам сделать этот образ более приятным, я хотел видеть суть, то, во что превратилась Фаэлира, и мне не нужны были больше сладкие речи и пустующие действия, вводящие меня в сомнения своей добротой или же вызывая во мне порывы гордости цепляющими фразами.Этот мёртвый образ более не обманет меня в свою пользу, я сам не хочу теперь покупаться на это. Мне требовался честный, равный диалог между нами:— Уже пора, Арвум… — говорила она безэмоционально, словно машина.— Это ты так решила? — с презрением в голосе спросил я. — Вот по мне и так комфортно.— Не только я. Наши логические цепочки с Ашурой пришли к этому выводу, — всё также отстранённо говорила она.— Мне кажется, ты ему слишком потакаешь. Может, он уже взял весь контроль над тобой?— Нет. Если быть полностью честной с тобой, сознание нашего роя поглотила его вычислительные мощности. То, что мы слились в единый разум, было актом милосердия.— Ага, прямо так сразу и поверил. Будто ты смогла бы из жалости…— Нет, не из жалости, — перебила она. — Такой союз стал более полезным и для нас.— Это по-твоему мнению. Я так не считаю.—Это объективно. Вероятность оптимального развития при текущем векторе эволюции составляет 99,83%. Погрешность расчетов не превышает 0,0004 стандартных единиц. — Голос Фаэлиры звучал как откалиброванный прибор, каждое слово выверено до микрона. —Наши действия соответствуют 647 базовым параметрам эффективности. Я провела 12,304 симуляции возможных путей развития. Этот вариант показал 98,7% преимущества перед альтернативами."

Она сделала микроскопическую паузу, точно процессор, обрабатывающий следующий массив данны, после продолжила свой бред:— Эволюция не терпит сантиментов. Я исключила 4,218 эмоциональных переменных из уравнения. Результат очевиден: текущая конфигурация обеспечивает максимальную выживаемость, минимальные энергозатраты и абсолютную управляемость системы. — В её глазах мерцали холодные бирюзовые огоньки - следы бесчисленных вычислений. — Ты говоришь о "лучшем исходе" как о выборе. Это не выбор. Это неизбежность. Когда уравнение решено, сопротивление результату - лишь иррациональный шум.

— Разве этого ты хотела? К этому стремилась? И ладно целый рой, некогда биологических… живых существ. Но ты была даже готова завести ребёнка.— Изначально планы были иные, но если бы я заранее знала, что у нас будет подобная возможность в обозримом будущем, то стремилась бы к этому изначально.— Заранее? Это насколько заранее? Когда у тебя ещё даже не было собственного разума? Или когда ты ела руками из тарелки в человеческом теле? А, может, тогда, когда злилась на корвалов и заставила меня уничтожить весь этот вид? Хм, нет, наверное, в момент смерти Адама. А, точно, в то время, когда хотела уничтожить колонию Лилит! — в раздражении я стал вспоминать былое. — Раз уж вы столь замечательные логические цепочки можете строить, объясни тогда мне «логично», как именно и когда ты решила, что такой путь правильный?— Это не было решением в определённый момент, а долгим процессом изучения и рассмотрения всех преимуществ и недостатков, — Фаэлира даже бровью не повела на моё раздражение. — Если ты хочешь знать, то эта моя итерация намного лучше, чем та, которая заставляла меня испытывать боль, грусть и злобу. Эмоции утомляют, и я была права, они лишние.— Как удобно ты упускаешь неудобные моменты в нашем разговоре. А ведь было ещё и наслаждение.— И горечь утраты.— Ладно, я понял. Даже я уже понимаю, что этот спор бессмысленный. Ты выбрала лёгкий путь. Но я так не хочу и не обязан идти за тобой во мрак.— Арвум, я хочу! Хочу чтобы ты присоединился к нам, ты всё ещё дорог мне, — на мгновение голос королевы слегка дрогнул.— Ты больше не можешь «хотеть», это уже не в твоих силах.

На мой ответ она лишь промолчала. Видимо, её хвалёная логика

дала где-то сбой. В Фаэлире ещё остались привычные мне признаки разума, но их было слишком мало, чтобы перебороть главенствующую, всепоглощающую машинную часть.— Вот видишь, не пытайся снова обмануть меня. Этими словами ты вводишь в заблуждение только себя. Я наблюдал за вами и знаю, что в тебе ещё остались некоторые вещи, нелогичные вещи, к которым ты не можешь подобрать цифровой подход. Мне кажется, что ты даже не знаешь и не помнишь, откуда они у тебя.— Я помню всё, я знаю всё, — попыталась она оспорить сказанное мной. — Мы велики и могущественны, как никогда близки к идеалу. Лучшее, что могло случиться с этой галактикой. Совершенный вид, лишенный всех недостатков и ошибок. Нет ничего лучше, сильнее, влиятельней и масштабней чем "МЫ".— Ага, по сравнению с расой Древних, вы попросту пыль. Ты же помнишь их? Для них вся ваша экспансия, эта огромная, занимающая всё пространство империя, — лишь момент во времени. Раньше я не понимал Древних, теперь я догадываюсь, о чём они говорили.— Что ты хочешь сказать этим?— Ну, сама посуди. Те существа могли одним взмахом стирать горы в порошок. Одним прикосновением менять реальность. Они занимались своей судьбой во всех моментах времени, и для них не существовало такого понятия, как «несущественно» — всё играет свою роль, у каждого действия есть свои последствия. Вы, в своём «безмерном» могуществе, хоть толику дотянулись до Древних?— Ты проводишь некорректные сравнения.— Тогда и ты не проводи сравнения между мною и тобой.

И когда королева поняла, что зашла в тупик, в нашей мысленной сети явился сам Ашура. У него не было образа, лишь механический голос во тьме.— Ты не осознаёшь всего. Ты не понимаешь то, от чего стараешься отказаться, — говорил уже он вместо Фаэлиры.— Да? Давай тогда поторгуемся, что ты можешь предложить мне взамен?— Я могу дать тебе ответы, ты сможешь найти то, что давно ищешь. Я знаю, что гонишься за своим прошлым и что для тебя важно, — его алгоритмы старались подобрать свой ключик ко мне, рассчитывая заманить меня.— Ты говоришь про человечество? Про людей? Надеюсь, я верно тебя понял…— Именно. С нашей помощью мы сможем расширить поиск. Проанализировать все доступные базы данных самых разных рас. Лучшей возможности, чем эта, у тебя больше не будет.— Если ты что-то знаешь, то лучше скажи мне сейчас. Я тебе не доверяю, не верю пустым словам.— Пока у меня нет весомых доказательств, лишь намеки в летописях о подобной расе. Если ты не веришь, то сможешь сам убедиться в этом, когда твой разум сольется с нашим.— Как я могу быть уверен в том, что сохраню свою идентичность?— Мы же с Фаэлирой сохранили, даже будучи частью одного единого. — ответил мне Ашура, обращая мое внимание на тот факт, что я все еще мог общаться отдельно с ним и отдельно с королевой. — Хорошо, дайте мне подумать. Я приму решение и сообщу вам.

Уже второй раз я не собирался исполнять своё обещание. Ситуация с Грогом научила меня быть обманщиком. Я не гордился этим, но такая черта была крайне полезна, особенно после того как я научился скрывать свои мотивы даже от королевы. Надеюсь, вы не подумали, что моё сотрудничество с криминальным миром попросту является прагматичным решением? Нет, я изначально хотел достать этого мерзавца, воспользоваться его возможностями и усыпить бдительность. Я сделал с ним то, что он делал с народом Салезино. И смерть этого ублюдка не была столь необходимой, но моим подарком для ушастого друга, хоть он уже не сможет в полной мере оценить его. Я не верю в загробный мир, но если дух пьянствующего лиса следит за мной, буду уверен, что его ухмылку уже не стереть, представляю, как бы он радовался в этот момент.

Возвращаясь к моей ситуации, своим обманом я выиграл время. Мой разум спрятался от мысленной сети, и на корабле Салезино я отправился восвояси, подальше от Фаэлиры, Ашуры и всего своего прошлого. Мне пришлось сбежать, потому что понимал, что в следующий раз, меня могут уже и не спрашивать, а просто "улучшить" против воли. Теперь я не был более бессмертным, а мой образ уже не скопировать, ведь наша сеть стала увядать и забрала с собой все мои воспоминания, оцифрованные и структурированные. Мне хотелось напакостить в последний момент, поэтому я при первой же возможности безвозвратно удалил информацию обо мне из большинства доступных баз данных — небольшой вирус, купленный на чёрном рынке, помог мне в этом. Теперь память о «великом» Короле Муравьёв останется лишь в остатках воспоминаний Фаэлиры...

Вы не представляете, как было приятно наконец услышать тишину в голове. Как это чудесно быть занятым только своими мыслями, когда никто не лезет к тебе в голову. Это прекрасное, волнительное ощущение свободы. Даже понимания того, что мне осталось прожить не так много, совсем меня не огорчало. Я будто ощущал эту свободу на кончиках пальцах, обретая немыслимых масштабов спокойствие и умиротворение. Не знал, что меня ждет дальше, даже не догадываюсь, что будет после меня. Это уже не важно, было только здесь и только сейчас, а мне хотелось насладиться каждым моментом. Я наконец понял, что чувствовал ушастый, каждый раз садясь за штурвал своего корабля.