Король Муравьев
Шрифт:
— Адам и Лилит были не совсем людьми и не совсем жуками. Они так и не определились со своим местом в жизни. Ну, Лилит хотя бы пыталась. — я задумался. — К тому же они родились сразу взрослыми, с осознанными возможностями, а здесь всё иначе…
— В целом, я не против наследника. Создать личность и воспитать — разные вещи. Может, в этот раз всё получится лучше. Нам нужен кто-то, кто будет заниматься политикой, представлять нас. Мы с тобой едва справляемся — возможно, тут нужен свежий взгляд и гибкое мышление. — Королева замолчала на мгновение, затем ехидно добавила: — Тем более, в этот раз
— Это ещё что за заявление? — раздраженно спросил я. — О каком «депрессивном влиянии» ты говоришь?
— Лилит и Адама я создавала по твоему образу и подобию, передавая им твои мысли и опыт, чтобы ускорить их развитие. Ну и мой опыт они тоже переняли. Теперь я думаю, что их кризисы были связаны с тобой. Именно из-за тебя они начали сомневаться и рефлексировать.
— Странно. По твоей логике, я давно должен был сойти с ума, как Адам, или уйти, как Лилит.
— Ты почти прав. Просто ты справился со своими кризисами — у тебя было больше времени и меньше возможностей. А они воспитывались на твоих, по сути, искусственных воспоминаниях.
Фаэлира приступила к еде. Стол был накрыт слугами местного поместья — обильный обед с множеством яств. Королева выбирала то, что считала менее вредным, и, бросив: «Не понимаю, зачем нужны приборы, ведь руками есть куда удобнее», — принялась набивать рот, будто голодала неделю.
— Теперь я лучше понимаю близнецов. Их действия больше не кажутся мне просто помешательством.
— А мне кажутся. С этим ребенком мы справимся лучше. Особенно ты со своим идеализмом — сам захочешь уберечь его от проблем.
— А что помешает ему порыться в моих воспоминаниях и сойти с ума?
— Чтобы найти что-то в мысленной сети, нужно знать, что именно ищешь. По отдельности твои воспоминания, мысли, идеи и рассуждения — просто хаотичный набор данных. Чтобы добраться до сути, придется изучить весь твой многовековой опыт, а на это уйдут сотни лет. — Фаэлира говорила спокойно, и я удивлялся, как она успела всё это продумать за несколько минут, ведь изначально она была против.
В целом, её решение меня устраивало. Создать жизнь — другую, не жука, а человека — было для меня чем-то особенным. Фаэлира была права: ребенка можно было воспитать иначе, что было выгодно ей и мне. Особенно если в наших спорах появится голос, схожий с моим.
Но нашим планам не суждено было сбыться. Когда мы направлялись на очередные переговоры в совет и шли по широким улицам, на нас напал отряд наемников. В аккурат после нашей беседы, где произошло редкое явление: мы единодушно пришли к согласию. Хорошо обученные киборги в полной боевой готовности высадились с небольшого грузового, атмосферного судна. Даже не предупреждая, начали стрелять по нам.
Вокруг началась паника. Вспышки плазмы, свист рельсотронных снарядов… Подсчитать убийц я не успел, но их было куда больше, чем нас. Четверо наших телохранителей яростно стали отбиваться. Завязалась короткая битва, после яркая вспышка перед глазами, мгновение боли — и темнота…
Я очнулся в старом хитиновом теле в нашей системе. Мне не сразу удалось понять и вспомнить что произошло. Голова была будто в тумане, а ощущения меня подводили, в
Из хороших новостей: Избранные Золотом сохраняли нейтралитет, как и многие в совете, рассчитывавшие торговать с обеими сторонами во время войны.
— Значит, нас убили… — обратился я к Фаэлире в мысленной сети.
— Да. Наша охрана даже не успела среагировать толком, — холодно ответила она.
— Странно. Дорогостоящая наноброня должна была дать им преимущество.
— Наемников было слишком много. — Её образ оставался бесстрастным, но я чувствовал ярость, скрытую за этим безразличием. — Это уже не важно.
— А ребенок?
— Погиб. Вместе с моим телом.
Склонен предположить, что произошедшее сильно задело королеву. Её эмоциональная часть тяжело переживала события, а прагматичная злилась из-за стольких трудов, потраченных впустую. В один миг мы превратились из стремительно развивающейся фракции в ужасного врага практически всех разумных рас в галактике.
Медлить нельзя, благо на мне уже не лежала ответственность за управление флотами непосредственно во время боя. Новых фронтов образовывалось слишком много, поэтому я управлял нашей военной кампанией из й главной системы роя. Это напоминало мне шахматную партию на своеобразном галактическом поле из биомассы и голограмм, где я наблюдал за миллионами наших кораблей.
Нас стремительно теснили, и я принял решение отступить вглубь наших территорий, буквально даря врагу те системы, которые мы никак не сможем оборонять от огромных вражеских армий. У нас получилось зафиксироваться на основных позициях, буквально проводя линию фронта на картах, где главными точками стали врата. И мы, и наши враги обороняли эти позиции всеми возможными методами.
Когда мы остановили резкое наступление и стало понятно, что война затягивается, мы с королевой стали подготавливать и другие армии с разными видами, которые были лояльны к нам или находились под нашим управлением. Благо наше влияние в совете принесло хоть какие-то плоды.
Лучше всех показали себя рыболюди. Их развитие прошло стремительными темпами, и способ их размножения (икринный) под чутким руководством королевы сделал из них крайне многочисленную фракцию, которая находилась под нашим управлением. В космической гонке они очень быстро освоились, хорошо ладили с другими культурами, но всё также считали наш рой великим божеством. Их преданность не знала границ, преданней королеве были только её жуки, на которых рыболюди и ориентировались.
Поэтому рыболюди пользовались особыми привилегиями в нашей своеобразной империи роя. Мы выделяли этот вид как любимчиков. Их преданность вызывала огромное доверие, и мы всячески способствовали их развитию и укреплению позиций в галактике, где они расплодились по самым разным системам и планетам. Следовательно я был особенно доволен своим решением, когда мы оставили их в живых и взяли под свою опеку.