Король звезды
Шрифт:
— Не беспокойся, он уже умер! — приняв задумчивость мальчика за страх, успокоил его профессор Локхард. — Наш Гарри победил его! Тёмный Лорд хотел убить Гарри, когда тот был совсем маленьким, но наш малыш оказался не так-то прост!.. Жаль, я тогда был занят схваткой с ужасным привидением. Если бы этот злодей узнал, что я рядом, он вряд ли бы решился напасть!
Карлу показалось, что профессор Локхард больше всего на свете мечтает оказаться на месте «малыша Гарри».
— Привидение было просто кошмарным! — с воодушевлением продолжил Гилдерой Локхард. — Однажды ночью, когда…
— Простите, профессор, но мне
— Обращайся в любое время! — улыбнулся он. — Кстати, как дела с валентинками? Смотри, сколько я собрал!.. А у тебя?
— Пока ни одной, — тоже улыбнулся Карл.
— Не теряй надежды! — подбодрил его профессор. — День только начался!..
А в конце дня Карл как обычно сидел в классе зельеварения и готовил настойку из полыни. Ситуация с сердечками существенно не изменилась, точнее говоря — совершенно не изменилась. Но Карла больше волновало другое. Как Гарри Поттер смог победить великого тёмного волшебника? Конечно, он отлично играет в квиддич и вообще очень смелый, но откуда взялась в ребёнке такая сила?.. Почему Волан-де-Морт не смог убить его?
— Смотрите, что делаете! — раздался резкий голос профессора Снейпа.
Задумавшись, Карл не заметил, как пролил несколько капель настойки. Схватив тряпку, он начал вытирать стол. А потом вдруг спросил:
— Профессор, почему Тёмный Лорд не смог убить Гарри Поттера?
Профессор Снейп молчал.
— Профессор… — повторил Карл, решив, что он не услышал вопроса.
— Мать Гарри Поттера… Она очень любила… своего сына… — ответил Северус Снейп.
Весь вечер в классе и потом, возвращаясь к себе, Карл думал о словах профессора. Он пытался представить эту женщину, её любовь и что чувствует человек, которого так любят… Жаль, что все люди не умеют любить так, как мама Гарри, — тогда никого нельзя было бы убить. А может, люди бы вообще перестали умирать… Может, любовь — и есть философский камень, способный подарить вечную жизнь?..
Мальчик вздохнул. Чем бы ни была любовь — ему не достанется ни крошки от этого камня… Вдруг он вспомнил ещё одного человека, которому никогда не скажут слов любви.
В туалете было темно и сыро. Где-то капала вода, и слышались рыдания.
— …и пусть!.. Ну, и пусть!.. Нам ничего не надо, правда?.. Нам и так хорошо!.. А они пусть развлекаются! Ничего, вот умрут и тогда… и тогда…
Карл растерянно посмотрел на свои руки. Палочку он оставил в комнате: профессор Снейп ещё на первом уроке сказал, что для приготовления зелий не нужно махать палочкой. Но что же подарить Миртл?.. Он порылся в карманах и достал старый мятный леденец. Вряд ли привидение обрадуется еде… И тут Карл вспомнил гениальную идею, подсказанную заведующей приюта: совершать волшебство можно и без палочки!.. Кажется, пришло время проверить эту теорию.
Мальчик внимательно посмотрел на мятный леденец.
— Я не знаю, хочешь ли ты и дальше оставаться леденцом, — тихо сказал он, — но тогда тебя рано или поздно съедят. Может, для тебя это не очень страшная смерть, потому что Бог сделал тебя леденцом — чтобы дети ели тебя, когда им грустно. Но одна девочка… Она не может больше есть… Поэтому… ты не обидишься, если я попробую превратить тебя во что-нибудь другое?
Леденец молчал,
Карл закрыл глаза и постарался представить, как леденец медленно меняет форму, цвет… Через несколько минут в его руках лежало маленькое плюшевое сердечко, пахнущее мятой.
— Получилось… — поразился Карл.
Он поднялся и постучал в кабинку. Рыдания стали ещё громче.
— Миртл, это я. Можно войти? — он осторожно открыл дверь.
— Зачем? — спросила девочка, размазывая по лицу слёзы.
— Медвежонок просил меня кое-что передать тебе.
— Медвежонок?
— Да, — он показал на сидящую напротив Миртл игрушку.
— Он плюшевый, он не может говорить, — не поверила девочка.
— Ну, это же Хогвартс, здесь всё возможно, — пожал плечами Карл. — Вот держи, — он протянул ей сердечко.
Миртл испуганно уставилась на плюшевую валентинку.
— Он хотел прислать тебе обычную открытку, но я сказал, что здесь бумага быстро испортится. Поэтому он решил прислать это. С праздником!
Карл наклонился и положил сердечко рядом с медвежонком.
— Ну, я пойду. Мне запретили гулять по замку. Если профессор увидит, будет ругаться. Спокойной ночи!
И он пошёл к себе, думая о том, что «никогда» — очень страшное слово. Но порой так просто его разрушить.
А ночью ему приснился профессор Локхард в костюме гнома.
— Как у тебя дела с валентинками? — спросил профессор.
— Без изменений, — ответил Карл.
— А у меня вот сколько! — он снял с плеча огромный мешок, в котором лежало много-много сердечек. — Только они на самом деле не мои, — шёпотом добавил профессор, — мне нужно все их отдать другим. Но это секрет, — он подмигнул Карлу.
— Я никому не скажу, — пообещал мальчик.
— Не грусти, четырнадцатое февраля — это не двадцать девятое, — улыбнулся профессор, — оно бывает каждый год!..
Сон изменился и Карл увидел мужчину в алой тоге. Склонившись над пергаментом, мужчина вывел красивым почерком «четырнадцатое февраля». А ниже написал:
Вместе друг с другом горят созвездия — Ворон со Змеем,
А между ними ещё Чаши созвездье лежит.
Вдруг буквы стаей чёрных ворон взмыли в небо и закружились над бледным юношей со светлыми волосами и прозрачным взглядом. Карл никогда не видел фотографии Альфреда фон Дитриха, но почему-то понял, что это он.
Юноша зачерпнул горсть снега и протянул вверх. Подул ветер — и снег полетел из тонкой ладони, превращаясь в пепел. Юноша смотрел вдаль и тихо шевелил губами, читая новое стихотворение.
Снег одинокий с мольбой прикоснётся к стеклу. Но зачем мне февраль? Я отдам свои крылья и молча сорвусь сразу с трёх башен вниз. Ты поймай моё тело в паутину из пальцев, и тогда я дождусь, пока ты сосчитаешь, сколько звезд в моих потускневших глазах…