Королева ночи
Шрифт:
Постучав в дверь кабинета брата, Ребекка, не ожидая ответа, повернула ручку. Она знала, что Джеймс ждет ее. Слуга передал ей, что он хочет поговорить с ней, чему она крайне удивилась. Не из-за самой просьбы, а из-за часа, когда она была передана. Уже начало дня, а Джеймс все еще дома? Ребекка была уверена, что брат ушел в свой офис сразу после завтрака. Джеймс был предан работе до мозга костей, как и их отец.
Толстый обюссонский ковер заглушал её шаги, пока она шла через кабинет. Панели красного дерева, до половины закрывавшие стены, и темно-зеленая обивка кресла говорили о том, что этот кабинет
– Доброе утро, – быстро сказал он, поднимая глаза. – Я хотел предупредить тебя, что на неделю уезжаю из города. Короткая поездка за город. – Джеймс потянулся к ящику и вытащил кипу бумаг. – Сомневаюсь, что ты заметишь мое отсутствие в связи с наступлением нового сезона. Но время от времени вспоминай, что у тебя есть брат. Я подумал, лучше сказать тебе о моем отъезде, чтобы ты не искала меня в доме следующую неделю.
– Джеймс! – шутливо насупилась Ребекка. – Ты меня обижаешь! Разве я могу забыть о тебе?
– Конечно, нет. Я ведь твой дорогой брат. – Он рассмеялся, закрывая ящик. – Какие планы на сегодня?
– Амелия говорила, что хорошо бы посетить Бонд-стрит…
– Если тебе что-то приглянется, просто…
– …пришлю тебе счет. Спасибо, я знаю.
Господи… он, кажется, счастлив. Действительно счастлив. Ребекка давно не видела, чтобы брат так улыбался, так нежно и без тени беспокойства. Нет, нельзя сказать, что Джеймс отличался меланхолией. Он скорее был серьезным, очень ответственным, и это еще больше обострилось со дня женитьбы. Ребекка чуть-чуть склонила голову набок, изучая его, пока он проверял содержимое кожаного саквояжа. На его щетках появился румянец, и это не было следствием быстрых движений. Брат выглядел рассеянным, словно его мысли были где-то далеко. И видимо, именно это вызывало улыбку на его губах.
Ребекка уже видела эту улыбку. В тот день в парке, когда он познакомил ее с той красивой женщиной. Брюнетка с поразительными светло-голубыми глазами, которые она не сводила с ее брата.
– Мисс Роуз тоже покидает город? – спросила Ребекка так небрежно, как только могла, как раз когда он потянулся к серебряному чернильному прибору и перу.
Перо со стуком упало на пол.
Ребекка подняла его и протянула ему.
– Ты берешь ее с собой в Хани-Хаус, да?
Джеймс смотрел на нее, широко открыв глаза. Можно было подумать, что ему двенадцать и она застала его в тот момент, когда он украл кусок торта на кухне. Джеймс взял перо и засунул его в боковой карман саквояжа.
– Прости, Ребекка, но это не твое дело.
Значит, ее предположение верно. Хани-Хаус значил очень много для Джеймса. Во время летних каникул они часто отдыхали там. Идиллия солнечных дней наполняла их долгие прогулки по окрестностям. В Хани-Хаусе он снова становился мальчишкой, который ничего не хотел так, как провести день со своей младшей сестрой. Должно быть, мисс Роуз очень много значит для брата, если он везет ее туда.
– Она, кажется, очень милая.
Его губы сжались.
– Тебе лучше забыть о ней.
– Она твоя…
– Ребекка! – твердо сказал Джеймс, прерывая
И снова продолжил складывать вещи.
Можно подумать, ее испугала его недовольная реакция… Она хотела поцеловать его в щеку и рассказать, что она счастлива за него. Она не какая-то пустоголовая мисс, ничего не понимающая в таких вещах. Это не первый визит Ребекки в Лондон, и ей давно стало ясно: брак Джеймса и Амелии – типичный союз, распространенный среди аристократов. Заключенный скорее по договоренности, чем по обоюдному чувству. Хотя Джеймс терпеливо влачил эту ношу до сих пор, уже со дня их женитьбы стало очевидно: они не подходят друг другу. И ничьей вины здесь не было, это скорее исходило из их непримиримых отличий. Амелия с упоением вращалась в среде роскошных балов и приемов высшего света, тогда как Джеймс чувствовал себя в своей стихии только в деревне или за письменным столом.
Не нужно было обладать особой наблюдательностью, чтобы заметить, что у Амелии есть любовники. Ребекка не сомневалась, что она познакомила ее с одним из них на ужине у Марксонов. Амелию было не узнать, когда она разговаривала с лордом Альбертом, – ее лицо светилось непередаваемой мягкостью. А сейчас Джеймс нашел кого-то, кто заставил улыбаться его. И за это Ребекка была искренне благодарна Роуз.
– Она красивая.
Джеймс хмыкнул, уголки его рта дрогнули.
– Она больше чем красивая.
– Мне нужно зайти в офис, сделать кое-какие распоряжения в связи с моим отъездом и проверить одно последнее дело. Я оставил записку Амелии, сообщая ей, что уезжаю.
Что-то отвлекло его внимание, он по смотрел через ее плечо.
– Хиллер, – позвал он.
Она оглянулась. Один из слуг проходил мимо кабинета. Мужчина остановился в дверях, держа руки за спиной.
– Да, мистер Арчер?
– Дорожная карета готова?
– Да, мистер Арчер, – сказал Хиллер, для большей уверенности кивнув головой. – Все готово. Ваш багаж уже отнесли вниз.
– Благодарю. – Джеймс взял свой саквояж и, обойдя стол, подошел к Ребекке. – Ничего, что я оставляю тебя на неделю?
Забота светилась в его глазах.
– Конечно.
Она улыбнулась ему. Она будет скучать без него за завтраком, но следующая неделя будет наполнена шопингом, дневными визитами и обсуждениями новых приглашений. Пик волнения для нее, но это не значит, что Джеймс обязан сопровождать ее.
– Если тебе что-то понадобится, дай мне знать. Я пришлю все, что нужно.
Джеймс поцеловал Ребекку в лоб и вышел из кабинета практически бегом.
Роуз закрыла чемодан и защелкнула замки. Все собрано. Когда она вернулась в заведение, то увидела, что все платья готовы и лежат в ожидании ее оценки. Здесь же она нашла все необходимые аксессуары, такие как чулки, белье, комнатные туфли, пара крепких кожаных ботинок, два капора и даже несколько пар перчаток. Все, что могло ей понадобиться во время поездки. Отсутствовал единственный предмет гардероба – ночная сорочка. Была ли это инструкция Джеймса, или модистка не успела подобрать то, что нужно? Хотя она не забыла положить синий халат. Шелк был такой тонкий, что скользил между пальцами, как струя холодной воды.