Королева Жанна. Книги 1-3
Шрифт:
Черный Принц поднял красивые брови.
— Ты бел, но темен, глупый брат мой Ты хочешь войны — и я дам тебе ее. Еще посмотрим, кто победит. Прощай.
Они разошлись. Рокот барабанов превратился в грохот. Черная армия, в долгополых одеяниях, наподобие монашеских ряс, выстроилась перед Эльвирой. Рядом с ней появился человек в одежде католического прелата Жанна сразу узнала Вильбуа.
— Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа, аминь, — заговорил он, осеняя воинов многочисленными благословениями. — Еретики пожелали воевать с нами, отправьте их в ад, им там самое место. Истинно говорю вам, дети мои, что рай принадлежит вам, и вы все попадете туда, но еще
Армия Жанны — полурота мушкетеров — вразвалку прошагала перед ее креслом и остановилась. Мушкетеры были одеты турками, алжирскими пиратами; стоя перед государем, они подбоченивались и скалили зубы. Давешний рыцарь, в котором Жанна наконец узнала Альтисору, с грохотом приветствовал ее шпагой.
— Король, вот мои ребята! С ними я трижды брал Рим и два раза Париж…
— И один раз Луну, — подкинул кто-то из рядов.
— Вер-рна! — гаркнул Альтисора. — И один раз Луну, мой король, и всякий раз безуспешно! Отличные головорезы, государь!
Государь коснулся пальцем плеча Лианкара:
— Мы довольны. Моисей Рубаго, пожми ему руку.
Извиваясь, как змей, Лианкар поднырнул к Альтисоре и, глядя ему в глаза снизу вверх, пожал руку:
— Король доволен. Славные молодцы!
Альтисора левой рукой поднял правую и показал армии.
— Р-ребята! Вы видели! Вот эту руку пожал кор-роль! Чистую тряпку мне, поскорее! Год не буду мыть эту руку! Не оср-рамите меня сегодня, ребята, хорошенько побейте черных! Ур-ра!
— Ур-раа! — заорали «ребята» и под звуки труб выкрикнули боевой клич государя — Пух и перья! Пух и перья! Пух и перья!
С той стороны откликнулась армия Черного Принца.
— Нафанаиил! Иерихооон! Навуходоносооор!
Принцы сели на коней, музыка заиграла марш, со стен ударили пушки. Дым застлал солнце. Иллюзия войны была полная.
Черное и пестрое воинства шеренгами сошлись у границы. Жанна и Эльвира шпагами перерезали шнуры, и начался второй акт балета.
Мушкетеры бились учебными рапирами. Побежденным считался тот, у кого сбивали шляпу: этому следовало красиво упасть и изображать убитого. Жанна поискала глазами лейтенанта Бразе. В ее армии его не было — значит, он был у черных. Она почему-то пожалела об этом.
Пестрым приходилось туго: чалмы и фески то и дело взлетали в воздух. Жанна увидела, что Моисей Рубаго и пажи, верхами, подобрались к Черному Принцу сзади и пытаются сбить с его головы шапочку. Это входило в сценарий, было условлено заранее, тем не менее Жанна, видя это, невольно закричала. — Да помогите же ему!
Ее крик был как будто бы услышан, из задней шеренги черных выскочил лейтенант Бразе — Жанна узнала его мгновенно — и отбил решающий выпад Лианкара. Эльвира тоже отмахивалась шпагой от Лауры и Анхелы, но силы были неравны. Лейтенант Бразе вертелся между четырьмя лошадьми, как дьявол; некоторое время он успевал всюду, но скоро черная шапочка Эльвиры оказалась вздетой на шпагу Лианкара. Пажи испустили торжествующий визг, перекрывший даже шум сражения. Эльвира бросила шпагу и перекинула ногу через седло. Лейтенант Бразе помог ей спуститься на землю. Лошадей развели, откуда-то взялся черный плащ, и Эльвира легла на него, закрыв глаза.
Лейтенант Бразе возопил рыдающим голосом:
— Наш государь убит! Его нет — и нам не жить! — Он сбросил с себя шляпу и упал, «как падает мертвец». Это в сценарий не входило и вообще было сыграно troppo vero [23] ,
— Победа за нами! — заливались пажи. — Черные, сдавайтесь, кладите оружие!
Все стихло. Появился прелат. Шагая через лежащих, он подошел к государю и склонил голову.
23
Слишком правдиво (ит.)
— Ты победил, государь, но увы! Вот лежит убиенный брат твой. Этого ли ты хотел, государь?
— Я сам не знаю, чего я хотел, — ответил государь, прикладывая к глазам платочек. — И где же ты был, святой отец? Почему ты не объяснил мне раньше, чего я должен хотеть?
— Король, король, — вмешался Гроненальдо в астрологическом колпаке, — не слушай его, он поп. Он может только плакать. А я знаю, чего ты хочешь, и сделаю это. Ты хочешь, чтобы я оживил твоего брата, и я оживлю его, э?
— Именно этого я и хочу, о мудрейший! Сделай это, и ты получишь богатейшую награду!
Вперед выступил Альтисора.
— Войска! — взревел он, громыхая ржавыми доспехами. — Все вы покрыли себя славой настолько, насколько это было возможно! А теперь стройся! Мер-ртвецов не трогать, пусть валяются! Кто дал себя убить, тот трус и пр-редатель! Оставьте их в пищу воронам, пр-роклятье Сатаны!
Остатки пестрых и черных войск построились и двинулись к парадному крыльцу. Впереди на плаще несли Эльвиру Звучал траурный марш, сочиненный, впрочем, на мотив широко известной простонародной песенки.
Наш Гаспар в лису стрелял, Себе в голову попал, Его звери схоронили, Слезы горькие пролили. [24]Эльвира кусала губы, чтобы не улыбнуться. Жанна, следуя за ней верхом на лошади, тоже зажимала себе рот. Господа отменно владели собой: лица у них были торжественно-печальные, как требовалось по сценарию.
На парадном крыльце уже стояли две длинные скамьи, покрытые коврами. Эльвиру положили на одну из них, сложив ей руки на груди. Гроненальдо прогнусил:
24
Наш Гаспар в лису стрелял… — сюжет об охотнике, умершем (или погибшем) в лесу и похороненном зверями, проливающими притворные слезы, широко известен в европейском фольклоре. Отзвуки его имеются и в искусстве новейшего времени: третья часть первой симфонии Густава Малера (1860–1911), называемая «Траурный марш в духе Калло», представляет собой музыкальное воплощение этого сюжета.
— Король, король, чтобы оживить твоего брата, нужна всего одна жизнь. Здесь есть Андрогин, у которого как раз есть одна лишняя. Я возьму ее и отдам Черному Принцу, э?
— Заранее благодарю тебя, мудрейший! Где Андрогин?
Графиня Альтисора величественно легла на спину рядом с Эльвирой. Гроненальдо взял ее руку и положил Эльвире на грудь.
— Теперь смотрите все. На пятнадцатой секунде произойдет чудо. Эй, музыканты, ээ, бездельники!
Оркестр заиграл уже просто «Нашего Гаспара». Гроненальдо делал пассы над лежащим, выкрикивая в такт: