Королевство Изгнанных
Шрифт:
— Я скучала по тебе. Боги, Нок. Это было так тяжело. Я не…Я не знала, выживу ли.
Я запустил пальцы в её волосы и стал массировать кожу головы.
— Я тоже по тебе скучал. Я был полный болван. У меня не было возможности доказать тебе, что я не знал, что Уинноу возьмёт тебя в качестве оплаты. Да и после всего, что ты рассказала мне о Гисс... Я должен был прислушаться. Мне так жаль, Лина.
— Я верю тебе, — она положила голову мне на руки, и напряжение в её плечах немного ослабло. — И ты прав, надо было слушать.
Она взглянула на меня, и на её губах заиграла лёгкая улыбка.
Только
— Простишь меня?
— Всегда, — она покрывала поцелуями мою шею, впиваясь руками мне в спину. — Какой бы я была анам-кара, если бы не могла?
Шум воды, падающей вокруг нас, притупился после её слов. Обхватив её лицо ладонями, я умолял её встретиться со мной взглядом.
— Скажи мне, что это значит для Заклинателей.
— Это значит, что я выбрала тебя. И я буду продолжать выбирать тебя каждый день своей жизни, через хорошее и плохое, потому что я не могу представить себе, что полюблю кого-то ещё, кроме тебя, — её глаза сияли. — Для Заклинателей нет более дорогих уз. Это более почитаемо и сокровенно, чем связь, которую мы разделяем с нашими тварями.
Я медленно провёл костяшками пальцев по её щеке. Она была такой лёгкой. Чистой. Я не мог поверить, что она удостоила меня своей любовью. Я не казался достойным такой преданности, но я потрачу всю свою жизнь, пытаясь стать тем человеком, которым она меня считала. Я посвящу себя ей так же, как она мне, потому что выбор её был самым лёгким решением, с которым я когда-либо сталкивался.
Нам ещё так много нужно было обсудить, так много узнать друг о друге, но, возможно, впервые за многие десятилетия я не боялся.
— В Вильгейме двое, которые выбирают друг друга, называются связанной парой. Я с радостью буду и твоей парой, и твоим анам-кара, и всем, кем ты захочешь, чтобы я был, до конца наших дней, — я приблизил свои губы к её. — Ты даже не представляешь… Каждый день без тебя был борьбой. Постоянная борьба между тем, что я чувствовал, и тем, в чём не хотел признаваться. Говоря это сейчас, чувствуя себя так… Это самое удивительное, что я когда-либо испытывал. И всё это благодаря тебе.
Прекрасное выражение облегчения промелькнуло на её лице.
— Я люблю тебя, Нок. Всем своим существом.
Глубокий стон разорвал мою грудь, и я уткнулся лицом в её шею.
— Я тоже тебя люблю.
Схватив её за талию, я притянул её ближе. Почувствовал ровное биение её сердца рядом с моим. Любить и быть любимым после того, как я так долго скрывал свои эмоции… Это чувство потрясло мой мир и привязало меня к ней. Навсегда.
Огонь вспыхнул между нами, когда она провела руками по моей спине. Прижалась ближе. Её губы скользнули по моей груди, а затем она подняла голову и нашла мой рот. Жар и потребность расцвели в моём животе. После того, как мы признались друг другу в любви, всё, чего я хотел — это быть с ней. Полностью. Но только если это не сломит её ещё больше. Она через многое прошла.
Отстранившись на мгновение, я провёл большим пальцем по её губам.
—
— Я хочу быть с тобой.
В её карих глазах не было ни капли сомнения, а у меня не было сил отказать ей. Да и не хотел. Прижав её вплотную к стене, я вкусил её шею. Она ахнула, выгибая спину и наклоняясь навстречу моим прикосновениям.
Я прижал её к себе, и она ногами обхватила мою талию. Она сцепила лодыжки вместе, чтобы удержаться на месте. Желание исходило от неё, густой и тяжёлый запах флиртовал с моим носом, и влага, никак не связанная с душем, скользнула по основанию моего живота. Я никогда не устану от её запаха. Не отрываясь от кожи её шеи, я проложил дорожку из поцелуев ниже к её груди.
Нежно. Мы будем безумными позже, но не сейчас. Не после того, что ей пришлось пережить. Ей нужны были нежные прикосновения и нежная преданность. Чувства истинной любви, чтобы стереть всё, что она пережила.
Я провел языком по её соскам, и её хватка усилилась.
— Нок, — от её стона у меня закружилась голова.
Она нуждалась во мне так же, как и я в ней. Она мягко покачала бёдрами и потёрлась клитором о головку моего члена. Влага, жар и желание хлынули от неё ко мне, и я выругался от этого ощущения.
Напряжённые карие глаза встретились с моими, и я был уничтожен. Медленно, я проник в неё. Запустив пальцы в волосы, я прижал её губы к своим. Наши языки танцевали, неторопливо чувственно исследовали. Я продолжал двигаться внутри неё, мучительно медленно и так чудесно глубоко. Её дыхание смешалось с моим, и вместе мы полностью погрузились друг в друга.
Жар душа не шёл ни в какое сравнение с теплом её кожи. Она была смешана с водой и хриплыми стонами, и она была самым потрясающим созданием, которое я когда-либо видел. Касание её груди и живота ласкали мою кожу. Бёдра крепко обхватывали мою талию. Глубокий жар её сердцевины поражал, когда она крепко сжималась вокруг меня.
Она была болью в моём сердце. Дыханием в моих лёгких. Это была Лина. Это была моя жизнь.
Она поцеловала меня с такой страстью, что у меня на глазах выступили слёзы. Я прервал наш поцелуй, желая провести губами по её шее. Вдоль её ключицы. Над её сердцем. Она задрожала и провела пальцем по моему подбородку, возвращая мои губы к своим. Я прижал её бёдра к себе и вжался в неё, проникая глубоко в её суть и вызывая горячие стоны из её груди.
— Не останавливайся, — её голос был не более чем задыхающимся стоном.
Встретившись с ней взглядом, я прошептал:
— Никогда.
Её тело задрожало и напряглось, втягивая меня глубже, и она прижалась головой к стене. Открыв рот, она закричала, когда оргазм запульсировал в ней, и это ощущение разрушило меня.
— Я люблю тебя, Лина, — прижавшись к ней, я превратил в удовольствие её толчки. Тяжело дыша, она обхватила моё лицо ладонями и скользнула языком мне в рот. Её вкус уничтожил остатки моего контроля.
Со стоном, я кончил внутри неё и прижал к своей груди. Никогда больше я не потеряю её. Никогда больше она не будет терпеть ужасов, которые всё ещё таились в её заплаканных глазах. Никогда. Она была моей, и я буду защищать и любить её вечно.