Королевство руин
Шрифт:
— Почему именно в этой закусочной?
— Ты что, не слышал часть о вкусной еде? — он возражает, как будто это единственное возможное объяснение, и я закатываю глаза от его тупого мыслительного процесса.
— Как ты вообще мог подумать, что она там будет в безопасности?
Вот на чем зациклился мой мозг. Как, черт возьми, он мог подумать, что это хорошая идея? Он не должен был никого туда приводить, особенно без меня, а я, блядь, ни за что не собирался там показываться. Но фейри? Гребаная фейри? Волкам не нужно видеть
— Я об этом не думал. Я думал о еде и киске, — признается он, проводя пальцами по волосам, в то время как Рейден со смешком откидывается на спинку дивана.
— Ты чертовски туп, чувак, — бросает он с видом «я же тебе говорил». Мне не нужно, чтобы его самомнение добавлялось ко всему этому.
— Ты не собираешься извиняться? — Спрашивает Крилл, приподнимая бровь на Броуди, который удивленно смотрит на него.
— За что? Если уж на то пошло, я оказал Касс услугу. — Он направляет палец на меня, и я в шоке откидываю голову. Вот ублюдок.
— Каким образом? — Спрашиваю я, стремясь понять ход его мыслей — или их отсутствие.
— Больше никакой Летиции. — Он произносит это медленно, как будто я ребенок, и это только еще больше выводит меня из себя.
— На первый взгляд это может казаться хорошим ходом, но это также распространится подобно лесному пожару среди других волков в академии, и Адди окажется в его эпицентра. Ты только что связал меня с этой чертовой фейри, даже не осознавая этого, — рычу я, не в силах больше сдерживать свой гнев.
Его плечи опускаются, когда он поднимает лицо, чтобы посмотреть в потолок. — Потрахаться мне теперь не светит, да? — бормочет он со вздохом, и его охватывает чувство поражения, а я в недоумение качаю головой.
— Полагаю, что нет, — огрызаюсь я, сжимая руки в кулаки.
— Блядь. Мой член был таким твердым, когда я смотрел, как она дерется, — признается он, демонстративно поправляя себя через штаны.
— Расскажи мне об этом. — Признание исходит от Крилла, что кажется более удивительным, чем если бы это сказал Рейден, но я держу эту мысль при себе.
— Я говорил вам, что мы должны были прикончить ее в первый же день, — ворчит Рейден, потирая руки о бедра, как будто он не говорит о том, чтобы убить кого-то так небрежно.
— Не делать этого — лучшее решение на свете. У меня определенно не будет шансов, если она не дышит, — ворчит Броуди, и я прижимаю пальцы к вискам, пытаясь унять бушующую головную боль, которая берет верх из-за всего этого дерьма.
— По крайней мере, это интересно, — добавляет Крилл, и я вздыхаю.
Я не знаю, что это. Драма. Это точно.
— Если вы, ребята, не хотите со мной соглашаться, то можете убираться к чертовой матери, — заявляет Рейден, указывая на дверь. Его карие глаза мерцают вызовом.
Он хочет избавиться от адреналина, бегущего по его венам, споря, а у меня нет сил противостоять ему сейчас. Поэтому я встаю и, не сказав больше ни слова, направляюсь к двери.
Я понятия не имею, что решили сделать Крилл или Броуди, пока спускаюсь по шести лестничным пролетам. Конечно же, я должен был подружиться с вампиром, который получил пентхаус. Я уверен, что это потому, что его мать работает здесь главой вампиров, но даже Вэлли живет на четвертом этаже, а ее семья связывает ее с Советом.
К счастью, я не встречаю ни одного вампира, когда спускаюсь вниз и выхожу на ночной воздух, делая глубокий вдох, когда прохладный ветерок касается моей кожи. Я несусь по тропинке от здания вампиров, но мой шаг замедляется, когда я сворачиваю на волчью тропу.
Она вырисовывается впереди, зловещая на фоне темного неба, и только луна освещает путь.
Все, через что я прохожу, все разочарования, исходящие от моей стаи, и особенно от отца, — все это потому, что я решил быть здесь, и сейчас я сомневаюсь, правильным ли было это решение.
Быть Кеннером высоко ценится в волчьем сообществе, даже среди других стай, которые подчиняются Совету. Когда мой отец отказался от места в Совете, чтобы сосредоточиться исключительно на своей стае, это не сделало его аутсайдером; это сделало его чертовой легендой. Поэтому то, что его первенец и истинный наследник стаи отказался от своей роли, чтобы найти свое место в новом королевстве, которое формируется на глазах у всех, для него стало ничем иным, как провалом.
Разочарование в его глазах до сих пор вспыхивает в моей памяти, а за ним быстро следует ущерб, который он причинил нашему дому в порыве ярости. Он думал, что его истерика заставит меня подчиниться, но все, что он сделал, это подтвердил, что я поступаю правильно.
У каждой стаи должен быть альфа, но, когда он отказываются смотреть дальше собственной перспективы ради блага людей, она неизбежно начинает рушиться. Кроме того, когда поползли слухи о создании академии, я поклялся своим друзьям, что мы вместе столкнемся с этим и изменим будущее нашего королевства. Я поклялся в этом перед тем, как посвятить в это своего отца, не то чтобы это имело для него значение. Он не должен ожидать, что я посвящу себя ему из-за каких-то пактов и прочей ерунды.
Я — член семьи, и только это должно иметь значение.
Вздыхая, я подхожу к зданию, но дверь открывается прежде, чем я достигаю ее. Выходят двое омег, и на их лицах быстро расплываются улыбки, когда они замечают меня. Я отвожу взгляд и пытаюсь молча пройти мимо них, но меня останавливает рука на груди.
— Привет, Касс. Ты не хочешь…
— Не разговаривай с ним. Разве ты не слышала о дуэли? — Мой позвоночник напрягается, когда одна из девушек перебивает другую, говоря обо мне так, будто меня здесь нет.
— Дуэль? Из-за чего?
— Летиция бросила кому-то вызов из-за него и проиграла.