Короли Бурбона
Шрифт:
— Я до тебя сообщил маме. Не кажется, она даже не поняла... о чем я ей говорю. По-моему, она уже не в этом мире, по крайней мере, она никак не отреагировала. Я сообщил об этом Джине. Ее реакция была такой же, как у тебя.
— Полиция уверена в этом, — спросил Эдвард, — я имею ввиду, что это он.
Почему-то это для всех оказалось жизненно важным. Хотя разве можно совершить такую ошибку с человеком такого масштаба?
— Я сам его опознал, вернее его тело.
Эдвард закрыл глаза. И на совсем короткий
— Это не ты должен был делать, а я.
— Все в порядке. У меня..., — Лейн сделал глубокий вдох, — кажется, не было вообще никакой реакции. Уверен, ты наслышан о вчерашних новостях?
Эдвард посмотрел на своего брата.
— А что было вчера?
Лейн жестко рассмеялся.
— Иногда отсутствие кабельного телевидения — спасение, разве нет? По любому это уже не имеет значения. На самом деле это уже не важно.
Долго они молча сидели в тишине, и позже Эдвард подумал, что он все ждал со своей стороны какой-то эмоции — может печали, или черт побери, радости.
Но ничего такого не было, всего лишь какое-то оцепенением всего тела и все.
— Мне нужно разыскать Макса, — сказал Лейн. — Полиция пока будет держать все в тайне, как только мы не будем готовы сообщить это общественности, но эта передышка не может длиться вечно.
— Я не знаю, где он, — пробормотал Эдвард.
— Я постараюсь его разыскать по номеру телефона двухлетней давности. Я послал ему письмо на электронную почту на его последний известный мне адрес. Но думаю, что он находится очень далеко от сети.
Опять воцарилась тишина.
— Джин в порядке? — спросил Эдвард.
Лейн отрицательно покачал головой, затем поднял на него взгляд.
— А любой из нас в порядке?
«Грустно, — подумал Эдвард, — но ответ однозначно «нет».
48.
На следующее утро Лиззи, поднимаясь по лестнице для персонала, с букетом цветов, старалась себя подбодрить.
Хорошо, конечно, было прятаться в теплицах, но и ладно. Ей оставалось всего лишь проработать тринадцать дней в Истерли, и больше она уже не пересекалась в Лейном, после того раза. Пока здесь работала, она все время делала букеты для спален, придерживаясь своего собственного расписания, когда стоило их заменить, и в оставшееся две недели она также хорошо собиралась делать свою работу, черт побери, как и всегда.
Поднявшись на второй этаж и расправив плечи, она направилась в самый лучший номер. Мистер Харрис сообщил ей, что в нем поселился неожиданный гость, а также он сообщил, что в комнате Шанталь уже не стоит устанавливать новые цветы.
Ей было, конечно же, приятно узнать об этом.
«Спасибо, вам мистер Харрис».
По крайней мере в ее списке существовал
Жаль, что первый в списке, до сих пор обитал под крышей Истерли.
— Тринадцать дней, — бубнила она себе под нос. — Всего лишь тринадцать дней.
Она пару раз стукнула в широкую дверь и стала дожидаться ответа, через пару секунд мужской голос сказал:
— Войдите.
Толкнув широкие двери, она увидела мужчину за столом, принадлежащему деду Лейна, сгорбившегося над ноутбуком. Рядом принтер выплевывал страницы с таблицами, а на полу под столом валялись скомканные шарики из желтой бумаги, фактически усеяв весь пол.
Он даже не взглянул на нее.
— Я принесла цветы, — сказала она, входя.
— Угу.
Рядом с ним на подоконнике стоял поднос с пустыми тарелками. Поставив вазу на антикварное бюро, она поинтересовалась:
— Могу я забрать поднос?
— Что? — пробормотал он, хоть и смотрел по-прежнему сосредоточено на экран.
— Поднос?
— Конечно, спасибо.
«Должно быть он специально сюда приехал, чтобы изучить эти файлы, — подумала она, — оставшиеся от Розалинды».
«Это меня не касается», — тут же одернула она себя.
Обогнув стол, она увидела два открытых дорогих чемодана, в которых явно рылись, но было похоже, что мужчина, как только сел за этот стол, так и не сменил одежду, его рубашка помялась, также как и брюки.
Это тоже ее особо не касалось.
Подхватив поднос, она…
— О мой Бог!
Она даже не посмотрела на него, подумав, что он обнаружил, что-то на экране, что и вызвало его восклицание, потом почувствовала на себе его взгляд.
— Что? — спросила она.
— Вы Лиззи. Верно?
Она оглянулась кругом. Ей показалось, что кто-то стоит у нее за спиной и указывает ему на нее.
— Ах, да.
— Лиззи Лейна. Садовник.
— Нет, — ответила она. — Нет, не его.
Мужчина поднял руки над головой, и потянулся всем телом, и она заметила, что он был очень красив, с темными волосами и то ли карими или же темно-синими глазами.
Его акцент выдавал в нем жителя Нью-Йорка.
— Ух ты, — пробормотал он. — Я думал, что он вас выдумал.
— Извините меня, но мне следует вернуться к работе.
— Теперь я понимаю, почему он не с кем не встречался в течение двух лет.
«Не спрашивай, — сказала себе Лиззи. — Не…»
— Простите? — услышала она свой голос.
Вот черт.
— Два года. Я имею в виду, мы вместе учились в университете, поэтому я своими глазами видел, как он заработал свою репутацию. Но два года, он не встречался ни с одной женщиной. Я даже стал подумывать, что он гей. Мало того, я спросил его об этом, — мужчина поднял ладони. — В этом нет ничего страшного.