Короли старшей школы
Шрифт:
– Спасибо.
Он не торопится, делает длинную затяжку, выдыхает, затем медленно переводит взгляд в мою сторону:
– За что, чувак? Что позволил твоему брату получить пулю дважды? За то, что позволил сунуть пистолет в лицо Рэйвен, заставив ее убить собственную мать, когда, во-первых, я должен был быть там, чтобы предотвратить все это, и во-вторых, оказаться там достаточно скоро, чтобы быть тем, кто вонзит нож в бок Равины, чтобы Рэйвен не пришлось?
Я перевожу сердитый взгляд на зеленую
– Как насчет того, что я не уследил, как появились Лео и Виенна? Или того, что позволил Рэйвен слишком долго оставаться в доме Грейвенов и Джио пришлось спасать ее задницу, пока она брыкалась и кричала, пытаясь убедить служанку Грейвена жить, а не погибать?
– Остановись.
Он усмехается, отводя взгляд.
– Тогда не благодари меня, черт возьми, чувак.
Через секунду я спрашиваю его:
– Где тело?
– Доставили в крематорий, тихо. У них все готово и ждет ее решения, захочет она похоронить или сжечь ее.
– Она истерила? – спрашиваю я его.
Бас качает головой, глядя в траву.
– Нет, чувак. Она все держала в себе, прятала, как солдат, она и есть солдат. Ее первый срыв, Ройс был там, слава богу. Она держится, но на данный момент не очень крепко. Она не знает, что делать. Раньше ее поступки были проще, она помогала всем вам. Сейчас ей приходится думать, и мы оба знаем, что она обычно действует не так, она заблудилась. Она хочет тебя, чувак, но у нее есть чувство вины, чувство долга.
– Кэп никогда бы не внушил ей чувство вины.
– Нет. Он бы не стал. Но она думает, что он бросил все ради нее, а ты? Ты просто сдался. Что она должна с этим делать?
Я провожу руками по лицу, прислоняя голову к дереву.
– Дерьмо, да? – Он делает еще одну затяжку, затаив дыхание. – Я бы сказал тебе отвалить и ушел, если бы хоть секунду думал, что ты бросишь ее после того, как посадил меня ей на хвост.
Он встречает мой пристальный взгляд.
– Да, ну, после этого случилось кое-что, придурок.
– О, я знаю. Она пыталась сделать то, что, по ее мнению, было лучше для тебя. Разбиралась со всем тихо, подальше от вас. – Он поворачивает голову в мою сторону. – Каждый гребаный чувак здесь знает, что она никогда не была хороша в принятии решений, но когда она действует, будь уверен, она действует с мыслью о вас.
– Да? – я огрызаюсь. – Следишь за каждым ее движением, да.
Он долго смотрит на меня, потом отводит взгляд. Щелкает сигаретой и вскакивает на ноги. Он оглядывает здание больницы за нами.
– Донли упомянул видео, когда мы были там, доказательство чего-то. – Его взгляд возвращается ко мне.
Проницательный мудак.
Он отталкивается от земли, предлагая мне руку, чтобы я позволил ему поднять себя.
Я смотрю на него.
–
Он качает головой, уже зная.
– Тогда и я, чувак. Смотри: сюда идет твой брат.
Я киваю, оглядываясь назад, когда Ройс выходит на небольшую аллею, направляясь прямо ко мне.
Ройс старается как можно сильнее врезаться плечом в Бишопа, но Бишоп игнорирует его и возвращается к Рэйвен и остальным.
– Я устал от тишины. Как так получилось, что я был здесь и ни хрена не понял? Скажи мне, что, черт возьми, происходит? – требует Ройс, сердито скрещивая руки на груди.
– Она беременна.
Его брови подскакивают, он совсем этого не ожидал. Он пялится на меня, разинув рот, и чем дольше он смотрит, тем больше приходит в смятение. На лбу появляются морщины.
Он делает шаг вперед, его взгляд суров, но он крепко обнимает меня.
Извинение. Может быть, жалость, но я принимаю это, обнимая его в ответ.
Он ничего не говорит, но что бы он мог сказать? Прошло два гребаных месяца с тех пор, как она вышла замуж за моего брата.
Мы должны были быть к этому готовы?
– Мне нужно встряхнуться и свалить ненадолго, как насчет выпить по стаканчику, брат?
– Как насчет нескольких?
Он усмехается, отступая назад, и мы направляемся к его внедорожнику.
Он достает телефон и подносит к уху.
– Привет, Мак-чувак, – шутит он в трубку. – Мне нужно основательно отвлечься, а Мэддоку надраться. Площадка для пати через двадцать минут.
С этими словами мы покидаем больницу, готовые ненадолго забыться.
Будем надеяться, на этот раз это сработает.
Двадцать минут Ройса превращаются в час. Мы сделали крюк домой, чтобы он переоделся, но себя я даже не смог вытащить из машины.
Только когда мы добираемся туда, мы вспоминаем, что все место выпотрошили и переделали.
Непромокаемые кожаные диваны, которые стояли у стен, исчезли, их заменили более крупными и мягкими. Черные занавески теперь светло-голубые, соответствуют ковру на полу и искусственным цветам, стоящим на новом белом кухонном столе.
У западной стены стоит маленький кукольный домик, рядом с ним чайный сервиз, прямо там, где раньше стоял стол для пинг-понга.
– Может быть, нам следует…
– Нет, – отрезаю я, поворачиваясь, чтобы выглянуть за дверь, когда хруст шин по гравию предупреждает нас, что Мак уже здесь с несколькими членами команды.
Он выходит первым и идет прямо к нам, в то время как другие медленно поворачивают к багажнику его машины.
Он подходит и слегка ударяет кулаком в кулак. Он не напоминает, что я ушел, но кивает головой, как бы говоря, что рад, что я вернулся.