Корона Весны

Бахтиярова Анна

Девушка не удивилась, когда в ушах зазвучал раздраженный голос Короля. Разумеется, ведь Дората зол на неё, вот воображение и старается, рисует сюжеты, мучащие опустошенную душу. Лишь когда Его Величеству вторил не менее знакомый хриплый бас, Мари встрепенулась. Святые небеса! А ведь и впрямь Инэй! В компании Грэма спускается по лестнице — из библиотеки в зал с кубом.

— Не уходи от разговора! — донеслось до растерявшейся стихийницы требование Иллары. — Хотя бы дослушай!

— Прямо здесь? — насмешливо откликнулся Инэй.

— Зайдем в класс. На пару минут!

Сердце Мари

сделало сальто. Вот почему, спрашивается, учителю понадобилось тащить сиятельного друга именно в этот кабинет? Понятно, что он ближе всех к лестнице, но ведь есть точь-в-точь такие же помещения этажами выше и ниже! Девушка мышкой нырнула под парту. Доказывай потом разъяренному Королю, что не специально решила посидеть в классе, куда его угораздило зайти!

— Грэм, и всё равно я не вижу смысла продолжать этот разговор!

Мари не могла видеть двух мужчин, плотно закрывших за собой дверь. Но в красках представляла лица. Особенно Инэя. Сердится, хмурится, но смотрит без злости, так как дорожит другом. И, возможно, любит. По-своему.

— Потому что относишься предвзято и ждешь подвоха! — чересчур эмоционально для самого себя парировал Иллара.

— Не без оснований! Мы оба знаем, чем заканчиваются встречи с ней! С чего бы они ни начинались, каждый раз всё сводится к одному. И видит небо, если она не прекратит идиотские игры, которые я разгадываю с закрытыми глазами, однажды я её убью! Я не шучу!

— Не сомневаюсь, друг мой, — кажется, Грэм поморщился. — Ты знаешь, моё отношение к Роксэль, но сегодня я бы не стал пренебрегать её обществом. Она неспроста суетится. Встреться. Поговори. Чутье подсказывает, оно того стоит.

— Я вполне мог бы сделать это и через осколок. Так было бы безопаснее.

— Верно, но она настаивает на личном контакте.

— Это-то меня и тревожит, — в голосе Его Величества явственно зазвучал сарказм. — Роксэль отчего-то уверена, что, находясь рядом с собеседником, способна оказать максимальное давление.

— Инэй…

— Хватит, Грэм. Я не собираюсь с ней встречаться. Ни сегодня, ни в другие дни. Если считаешь, что дорогой советнице, действительно, есть что сообщить, ступай сам. Потом передашь "важное" послание.

— Но…

— Единственное, что меня сейчас волнует — это безопасность жены. Всё зашло слишком далеко, и, боюсь, мы перестали контролировать ситуацию.

— А тебе не кажется, что Королева не договаривает нечто важное? — Грэм явно постарался задать вопрос аккуратно.

Инэй тяжело вздохнул.

— Кажется. Но давить и требовать ответа я не могу. Всё вдруг стало слишком сложным. Боюсь сделать ещё хуже.

Иллара молчал. Видимо, счёл некорректным и дальше обсуждать брак Его Величества.

— Идём, — бросил Инэй, сочтя разговор оконченным. — Посмотрим, что покажет нам последний представитель клана. Надеюсь, не слишком опростоволосится…

Шаги Короля и учителя давно стихли, но Мари продолжала сидеть под партой. Хотя и понимала, что те не вернутся. Прогулка по Замку полностью утратила актуальность. Хотелось больно постучать себя по лбу. Зарекалась ведь (и не раз!) от тайн Дората!

Но каков Король! Убить Роксэль и защитить Киру! Ну и дела…

Впрочем,

у Мари и раньше проскальзывала мысль, что отношения Инэя с Норлок давно перестали быть трепетными. Зато её Дворцовая родственница преподнесла сюрприз. Да, на празднике Лета Кира эффектно смотрелась рядом с мужем. И он не выглядел привычной ледяной глыбой. Но чтоб столько заботы проявлял! Это и впрямь обескураживало.

Покинув, наконец, класс и спускаясь по лестнице, Мари не могла перестать думать о нечаянно подслушанном разговоре. Неужели, старшая Норда всё-таки сумела растопить замороженное сердце Короля? Он ведь искренне о ней беспокоился. Даже голос потеплел!

Интересно, а от кого Инэй пытается защитить супругу? Неужели Северина вновь активизировалась? Без сомнений, эта и взаперти способна наворотить дел. Нет, не то. Паучиха всегда благоволила к дочке Рейма и Риды. Да и кровное родство новоиспеченной Королевы со старухой полностью перечеркивало подозрения. Но тогда кто? Быть может, злоумышленник пытается навредить главе клана Норда? Помнится, Инэй сказал во время танца на Летнем празднике, что в достопочтенном семействе творится неладное.

Стоп! Мари мгновенно позабыла о Кире и всех её родственниках и превратилась в ледяной памятник самой себе.

О чём таком Роксэль Норлок не терпится поговорить с Повелителем Зимы? Уж не юной ли подданной, невольно проникшей в его воспоминания?! Ноги стали совсем холодными. Вот именно этой информации Инэю недоставало, чтобы навсегда посадить юную дочь Зимы (а, возможно, и незаконнорожденную племянницу) в темницу!

От тревожных мыслей отвлек шум за окном. Вспомнив былые подвиги, девушка в один прыжок взобралась на подоконник. Прижалась носом к стеклу — совсем, как в старые времена, когда пыталась разглядеть с высоты именитых гостей.

Впрочем, сейчас порог Академии собирались переступить не столь важные посетители. Прибыли яу, которые как раз, громко переговариваясь, вылезали из карет. Мари успела разглядеть запомнившуюся на уроке девочку с двумя светлыми косичками, но почти сразу забыла о ней, заметив Яна. Даже с высоты седьмого этажа наследник выглядел крайне взволнованным. Без конца поправлял волосы, но только сильнее портил прическу — белокурые пряди падали на бледное лицо в полном беспорядке. Дядя точно не придет в восторг, когда парень выйдет к кубу.

Мари протянула руку, чтобы постучать по закаленному стеклу и привлечь внимание Дондрэ, но остановилась в последний момент. Корделия не обрадуется, услышав, что гости видели наблюдательницу Зимнего Дворца, сидящей с ногами на подоконнике. Кроме того, подать приободряющий знак Яну можно и позже — непосредственно в зале испытаний.

Ох, как же не хотелось вниз! Вновь вспомнились холодные айсберги Инэя и искаженные от недовольства черты. Сразу захотелось вернуться назад — к Зеркалу, чтобы, наплевав на последствия, сбежать прямиком на срединную территорию через дом совета. Мари так напряглась, что слишком сильно потянула нитку белых бус из обычного дешевого стекла на шее. Маленькие шарики стремительно брызнули в стороны, обрадовавшись обретенной свободе.