Корона Весны
Шрифт:
На рассвете, проваливаясь в тяжелый сон, Мари, наконец, приняла решение — признаться бабушке, а опасный разговор с осу отложить до лучших времен. На душе сразу стало чуточку легче. Не зная об Эльмаре, Трент не станет ничего менять в их отношениях. А Майя… Майя, возможно, найдёт выход. При условии, конечно, что не позволит эмоциям взять верх над разумом.
Но утром пришлось забыть обо всех планах, ибо, не успела стихийница подняться с постели, разразился страшный скандал. Оказалось, Далила вернулась поздно не из-за работы. А чтобы не встречаться с бодрствующей Мари.
Рыжий ураган налетел,
— И как давно это продолжается? — яростно поинтересовалась Вилкок. Глаза горели грозным огнём, руки упёрлись в бока.
— О чём ты? — не сразу поняла Мари, на всякий случай отодвигая чашку — уж слишком грозно выглядела Далила. Того гляди, врукопашную пойдет.
— Об этом, — перед Ситэррой на стол лёг оранжевый лист — то самое письмо, которое Трент прислал в больничку с пожеланием выздоровления. — Ты встречаешься с мерзавцем у меня за спиной!
Первым порывом было всё отрицать и убеждать Далилу в ошибке. В конце концов, послание Вилкоэ содержало лишь невинные фразы. А то, что оно до сих пор сохранилось, могло быть простой случайностью. Но едва бело-голубые глаза встретились со злыми карими, в душе созрел протест. В самом деле! Сколько можно перед всеми оправдываться и отчитываться?!
— Даже если и так, я не обязана спрашивать у тебя разрешения, — бросила Мари Далиле, а сама почему-то представила Инэя — таким, каким он выглядел накануне. — Это моя жизнь!
Вилкок не ожидала столь скорого признания. Быстро заморгала и попятилась, но почти сразу взяла себя в руки и приступила к новой атаке.
— Дурочка! Думаешь, он всерьез? Он мне мстит — через тебя!
Мари ударила ладонями по столу, и несчастная чашка подпрыгнула, разбрызгивая сладкий напиток.
— Ну и самомнение! Тренту нет до вашего семейства дела. Он сам сказал!
— А ты поверила? — Далила укоризненно покачала головой. — Он отлично умеет притворяться. Отец до сих пор верит, что Трент — "хороший мальчик". Ещё и виноватым себя чувствует. Да-да-да, папе пришлось оставить его во Дворце! Но не одного же! А с бабкой и дедом. А заодно и с массой возможностей, которые дарит придворная жизнь! Мой братец не жертва, Мари, а манипулятор!
— А ты ведь действительно в это веришь, — девушка презрительно прищурилась. — Тебе, наверное, так легче жить. Чтобы оправдать неблаговидный поступок родителей. И собственное рождение!
Далила громко ахнула.
— Ты совсем голову потеряла под его "очарованием"! Прислушайся к голосу разума. Хоть на минутку. Мы рядом десять лет. Я хоть раз тебе лгала? Или подводила? Но ты предпочитаешь верить парню, который вот-вот женится на другой! Трент никогда не оставит Принцессу. А тебя подставит! Так, что до конца жизни не отмоешься!
С Мари было достаточно. Чувствуя, как от ярости пылают щёки, она вскочила из-за стола. Далила могла говорить, что угодно. Давить на жалость и совесть. Но дочь Зимы точно знала — та врёт. Или пересказывает ложь, которую внушила мать. А ещё Мари очень ясно поняла, что больше не может жить у Вилкок. И даже оставаться в её комнате. Ни секунды. Ни единой!
— Отойди с дороги! — велела стихийница, когда подруга преградила путь. — Убирайся!
А потом… Мари и сама точно не поняла, в какой
— Ты что творишь?! — вскричала Далила, в ужасе рассматривая покрытые льдом ладони. — Разве можно применять погодный дар против друзей?! Сумасшедшая!
Но Мари не стала слушать упрёки, а, быть может, и угрозы. Выбежала из дома и припустилась прочь. Неважно куда, главное, чтобы там не оказалось ни людей, ни стихийников. Не удивительно, что ноги сами вынесли на опушку, на которой стихийница по вечерам встречалась с ненаглядным Трентом. В самое прекрасное место во всей Левии. Глотая слёзы, девушка уселась на поваленное дерево, рассеянно гладя сухую кору, еще помнящую прикосновения осу.
Душу рвали звери. Но только из-за невозможности встречаться с Вилкоэ в открытую и требований Герта. Ссора с Далилой отчего-то совсем не тревожила. Мозг вычеркнул имя "незримой" стихийницы из списка друзей. Зачем нужна подруга, которая во имя собственного высокомерия плюет на чувства других? Вилкок с самого начала была против встреч Мари с братом, а ведь Трент перед ней точно ни в чём не виноват! Это она приумножает вражду!
Ох, как хотелось, чтобы здесь оказался Вилкоэ. Сел рядом, обхватил руку горячими ладонями. Так странно. Они всегда будто пылали огнём, но не обжигали, а дарили тепло. Не только коже, но и душе. Наверное, Мари смогла бы отдать всё немногое, что имела в жизни — невероятную силу и даже оставшихся друзей ради этих мгновений с чужим женихом.
Постепенно, когда клокочущая злость поутихла, мысли перетекли к Королю и его решению. Интересно, есть хоть призрачный шанс, что Майе удастся что-то противопоставить Инэю. Может, всё-таки Весту подключить? Она же сотрудничает с Повелителем Зимы. Вдруг получится с ним договориться? Но поразмыслив ещё немного, Мари отринула эту идею. Принцесса не станет рисковать большим планом ради благополучия юной родственницы, которой, к слову, не слишком обрадовалась…
Опушку стихийница покинула поздно вечером, когда стало ясно, что любимый не придет. Так и просидела весь день, то вновь взрываясь от злости, то утопая в жалости к себе. Нога за ногу добрела до дома Тиссы, не отвечая по дороге на приветствия местных жителей. Мрачная, как туча, перешагнула порог и едва ли не волком уставилась на Ериду Саттер, не очень представляя, что сказать.
Но объясняться не пришлось. Мать подруги была в курсе утреннего происшествия.
— Дочка пошла забрать твои вещи, поживешь пока у нас, — мягко сообщила женщина, поправляя рано поседевшие волосы. — Иди в столовую, там тебя ждут.
Стихийница не стала спрашивать о личности визитера, хотя и не представляла, кто мог захотеть навестить её тут. Вряд ли бабушка. Ерида не знает об их родстве, поэтому Майя просто оставила бы сообщение, что хочет видеть внучку. Грэм, который передумал и решил помочь? Нет. Он связался бы через осколок. Да и судя по вчерашним высказываниям, Иллара теперь палец о палец не ударит, чтобы помочь ученице — дабы не гневить сиятельного друга.