Корпорация «Коррупция»
Шрифт:
ночном море при свете луны не могло оставить никого равнодушным, подарило
позитивный заряд на будущее. Борис долго и яростно растирал ее содрогающееся тело
полотенцем, стараясь обогреть, обнимал, и Алена чувствовала его возрастающее желание.
– Может, здесь? – Штурмин оглядел пустынный берег в поисках подходящего для
уединения места, и она ощущала на себе его властные руки и жадное дыхание.
– Может, в отель? – Алена не
который тактично отвернулся в другую сторону.
– Успеем?
– Будем стараться!
Штурмин оказался как всегда прав: терпения не хватило, и они накинулись друг на
друга прямо в пути. Благо такси было микроавтобусом, пассажирский салон которого
отделялся от водителей перегородкой. Но присутствие третьего постороннего человека
даже добавило пикантности ураганному сексу. И Борис был иным, не таким, как прежде:
еще более чувственным и чутким.
Собственно говоря, ничего удивительного в нетерпении не было: давно, еще во
времена Великой римской империи тысячи паломников из Греции, Ассирии и Египта
съезжались в храм, построенный во имя богини любви, с единственной целью – участие в
безумных ритуальных оргиях, именуемых Афродисиями. Во время священных мистерий
праздника любви и жертвоприношения богине каждая женщина добровольно отдавалась
любому мужчине, возжелавшему ее. Но все начиналось с пролога, когда верховный жрец и
жрица вступали в связь, копируя акт слияния Афродиты и Кинира. Именно акт любви и
считался жертвоприношением богине. Юноши почитали за честь оказаться в объятиях
жрицы, а девушки не выходили замуж, предварительно не подарив своего целомудрия
храму.
Что здесь вымысел, а что правда, точно не знает никто. Но то, что на острове Борис и
Алена предавались любви и были укрыты ее пологом, не вызывало никаких сомнений.
Проведя неделю в объятиях своего мужчины, она обрела уверенность, что уже ничто не
сможет помешать все возрастающему счастью. Ведь они созданы друг для друга, а все
мирское – лишь тлен…
37
Новость, встретившая ее в курилке редакции по возвращении домой, повергла Алену
в шок. Казалось, она должна бы радоваться, что теперь может чувствовать себя в
безопасности, но чувства облегчения не было. Ведь речь шла о смерти.
– Не помешаю? – Света Малышева прикуривала рядом свои любимые
ароматизированные сигареты ядовитого розового цвета.
Соболева неопределенно пожала плечами: ни да, ни нет. Но
желания поделиться новостью, пока этого не сделал кто-то другой.
– Позавчера Роберт Моисеев попал в аварию. С летальным исходом.
Словно гром среди ясного неба. Алена вспомнила измученные глаза и звериный
оскал Моисеева, и словно вихрь, перед глазами закружилась цепочка событий. Первая
встреча в «Гранд Парке»; побои, после которых пришлось встречать Новый год на
больничной койке; уверенные слова Штурмина, что больше ее никто и пальцем не посмеет
тронуть; угрозы, покушение на советника, и вот теперь – нелепая смерть в автокатастрофе.
Сомнения колыхнулись в душе с новой силой, возродив подозрения. Ей очень
хотелось верить, что это всего лишь несчастный случай, а не чья-то злая воля. Сначала –
Давлатян, теперь – Моисеев. Будто кто-то расправляется с южноморскими аферистами,
безжалостной рукой верша правосудие. На ум пришли давние истории про «Белую
стрелу» – группу сотрудников правоохранительных органов, приговоривших в девяностые
преступных авторитетов к смерти и собственными руками исполнявших приговор.
Истории, не нашедшие документального подтверждения, но в которые многие верили.
Сделав несколько звонков своим информаторам в компетентных органах, Алена
Соболева уже через четверть часа имела у себя четкую картину ДТП. Роберт возвращался
в Южноморск из поселка Высокое, где по заведенной традиции посещал элитный
комплекс «Орлиное гнездо». Попарился в сауне, искупался в бассейне и в половине
первого ночи двинул домой. Дорога там – горный серпантин, но достаточно широкая,
освещенная, отгороженная от обрыва бетонным парапетом. Машина, по заверениям
криминалистов, была исправна, новая, но это не помешало ей, не вписавшись в поворот,
который местные именуют не иначе как «ведьминым», пробить ограждение и рухнуть в
пропасть почти со стометровой высоты. Там длинный почти прямой спуск,
заканчивающийся крутым виражом…
– Хоть у него и Порше, но скорость приближалась к двумстам, – заверили ее в
ГИБДД, – в горах это равносильно самоубийству.
Оказалось, что есть даже свидетели аварии. Пожилая чета из Тулы ехала сразу за ним
– Моисеев обогнал их автомобиль перед самым изгибом дороги и едва не совершил
столкновение. А затем по прямой, не снижая скорости, сиганул со скалы.
– По показаниям свидетелей, Моисеев не тормозил. Совсем. Стоп-сигналы даже не