Корректировщик
Шрифт:
— Я составлю график дежурств, — закрепляю успех первого раунда переговоров. — Завтра — моя очередь.
— Отлично, — обрадовался толстяк, энергично двигая челюстями. — Я посплю.
— Завтра — исключение, — качаю головой. — Придется встать рано, потому что я ухожу по своим делам в город. Перед этим я покажу тебе комнату. Чтобы заложить стандарт.
— Не проблема.
Вот такой разговор состоялся накануне. Я знал, что после полуночи мой депозит пополнится двумя сотнями рублей. Их можно потратить на оружие. То, что доступно в качестве оружия в местных
Поговорим о вооружениях.
В Империуме аристократам доступны любые стволы, клинки, дробящие и метательные инструменты, луки и арбалеты, даже боевые роботы и авиация. Мещанам — только охотничье и спортивное оружие, там куча ограничений по джоулям и длине лезвий. Крестьянам — разве что вилы да вырубленные в ближайшем лесу дубины. В нынешней своей ипостаси я отношусь к категории мещан. Кроме того, мне нет восемнадцати. Означает ли это, что в драках я вынужден использовать только кулаки и магические умения? Нет, не означает. Потому что есть всякие полулегальные и нелегальные штуки, продающиеся в Сумраке. Спортивный инвентарь никто не отменял. Те же шесты или нунчаки. А еще лучше — тонфы. У меня и отмазка в случае чего есть — я намерен записаться в один из школьных клубов, культивирующих восточные единоборства.
И вот я стою на балконе, допиваю утренний кофе и окончательно формирую в голове планы на ближайшее будущее. Спать я завалился рано, быстро вырубился и теперь чувствую себя великолепно. Голова не болит. Ясный взгляд и тяга к свершениям. Орел — да и только.
Что же меня смущает?
Собственная тупизна.
Я слишком часто применяю стихийные техники, которые мне знать по классу не положено. Палюсь перед Лизой, затем — перед выродками у реки. Каратели в масках могли меня не запомнить, всё происходило слишком быстро. А могли и запомнить.
Ошибаться больше нельзя.
Формально практикуешь магию огня — действуй в границах «своих» возможностей. В этой реальности нет эфирных мастеров. Даже Архимаги работают со взвесью, они не заглядывали за грани возможного. Будешь оступаться слишком часто, Ярослав, и тобой займутся «компетентные органы».
Школьный полигон.
Оттачивай там огненные техники, в другие стихии не лезь. Появится возможность — заведешь еще одну тренировочную площадку. Ну, или отправишься в горы. В дикую глушь, где нет камер и одаренных.
Сложнее обстоят дела с навыками корректировщика. Их нельзя применять в школе ни при каких обстоятельствах. А еще их надо совершенствовать.
Не стоит забывать, что за мной охотится другой корректировщик.
Почему?
Семью моего носителя вырезали по некой причине. Докопавшись до этой причины, я сумею понять, что происходит. И обезопасить себя.
Любая вражда имеет корни.
И корни моих проблем тянутся в далекое прошлое.
— Вот она, — прерывает мои размышления Сыроежкин.
— Кто?
Толстяк указывает вниз:
— Наша соседка. Она с третьего этажа.
В корпусе живут три человека. Мы с Виталиком и мифическая девушка, которую поселили на третьем.
Перегибаюсь через перила и вижу, как
Тень узнавания.
Вчера я встречался с нашей единственной соседкой при весьма неприятных обстоятельствах. Мир тесен…
Что ж, Катя сделала правильные выводы.
Хочешь выжить среди агрессивно настроенных аристократов — тренируйся.
— Симпатичная? — я не сразу понял, что Виталик обращается ко мне.
Неопределенно машу рукой.
— Я пытался к ней подкатить, — доверительно сообщил сосед. — Без шансов.
— Через две недели, — допиваю кофе и выхожу с террасы, — тут будет две или три сотни девчонок. Выбирай любую.
Глава 14
Универсам «Новус» — лучшее место в городе для любителей частых обновлений гардероба. Не считая, конечно, вещевого рынка «Алтайский». Второй вариант мне не подходит — люблю добротную одежду. К тому же, нет смысла экономить, если за твоей спиной притаился могущественный клан.
В «Новус» я добирался на трамвае.
Шесть остановок на Дворянском проспекте плюс мост через Майму. Есть подозрение, что я увидел большую часть местных достопримечательностей, включая Башню Птиц и Фондовую Биржу. Еще дальше раскинулся Николаевский парк, но я решил отложить его посещение «на потом».
Делу — время.
Трамвай неспешно катил по проспекту, а я попивал имбирный чай из стакана-термоса и смотрел на утреннюю суету. Тучи окончательно разошлись, светит солнце, я экипирован в шорты, кеды и футболку. Одежда неброская, в нейтральных светло-серых тонах.
Позвякивание и гул массивных колес успокаивают. Я словно перенесся в архаичное прошлое — туда, где нет магии, из пространственных щелей не лезет всякая дрянь. Дети во дворах запускают змеев, а не коптеры. Мальчишки дерутся на деревянных мечах, стреляют по голубям из рогаток, бьют чужие стекла футбольными мячами. И не сидят под подъездами с пивом в одной руке и смартфоном — в другой.
Размечтался.
Выхожу на остановке «Универсам».
Передо мной — обширная бетонная парковка, на которой скапливаются машины. Сегодня обычный день, нет праздников и распродаж, но в окрестностях «Новуса», если верить Сыроежкину, всегда так. К универсаму съезжаются туристы, жители окрестных деревень, курортных поселков и дворянских имений. Я вижу двухэтажные экскурсионные автобусы, маршрутки, громадные автопоезда и кучу легковушек. Пересекать открытое пространство приходится осторожно, выискивая «зебры» и островки безопасности. В топку, на обратном пути вызову такси.
А вот и она — Мекка всех шмоточников Горно-Алтайска. Трехэтажный молл с бутиками, эскалаторами, продуктовым и хозяйственным магазинами, техникой, стройматериалами, мебелью, спортивными и туристическими товарами… Проще перечислить то, чего здесь нет. Если шопоголизм ударит по моему желудку, всегда есть возможность перекусить в пиццерии «Благородный Дон», суши-баре «Акихито» или ресторане корейской кухни «Хатико». Плюс — всевозможные блинные, пельменные. Чуть не забыл про «Дядю Федора» — знаменитый фаст-фуд отечественного розлива.