Коррупция в образовании, или Насмешки судьбы
Шрифт:
А я, наоборот, люблю вспоминать все эти моменты, хотя бы для того, чтобы проанализировать и попытаться уберечь себя от подобных ошибок в будущем. И своим студентам я всегда говорю: не бойтесь менять много мест работы, для начала карьеры это нормально, приобретете опыт, и в конце концов, найдете работу, подходящую именно вам.
Учебу в колледже я благополучно закончила. Родители со временем приняли мой выбор, деньги на проезд, конечно, давали. Иногда даже возили меня на учебу на нашей машине.
И день, когда состоялся наконец выпускной, стал одним из самых счастливых дней в моей жизни.
Это
В самый разгар нашего веселья, когда мы со всей группой пели, танцевали, выпивали и закусывали, в зал вошла моя мама.
– Мамочка, ты приехала? – радостно удивилась я. – А у нас выпускной. Мама, вот мой диплом с одними «пятерками» и «четверками»!
– Мы вместе с папой приехали, купили сегодня новый микроавтобус. И решили на нем прокатиться, за тобой съездить, да заодно проверить машину на дальнем расстоянии.
Все наши девчонки и преподаватели кинулись к моей маме поздравлять ее с моим днем рождения и с покупкой машины. Мы все были такие счастливые в тот день! Со многими моими однокурсниками мы долго потом общались и дружили после выпуска, помогая друг другу по жизни и словом и делом. Мы все вместе прошли такое испытание с этой учебой, мы вместе сдавали экзамены, защищали диплом, часто вместе добирались на учебу и обратно, и главное, благополучно добились своей цели, пришли к такому желанному финишу!
Мы с мамой тогда долго задерживаться не стали, в машине нас ждал папа, поэтому мы сели и поехали, на прощание с благодарностью помахав моей альма-матер.
И так приятно было ехать не в общественном транспорте, а в собственном автомобиле. И так радостно было от того, что все трудности позади, и я так надолго не буду уезжать из дома.
На наш звонок дверь открыл Миша с букетом цветов – моих любимых пионов, с подарками, веселый, красивый, влюбленный! Это был заключительный прекрасный аккорд того счастливого дня.
И разве можно после этого назвать меня непорядочным человеком или непорядочным преподавателем? Ведь я так хорошо понимаю своих подопечных, которые, как и я когда-то, учатся в колледже, преодолевают те же трудности, испытывают тот же страх и смущение, надеются по мою помощь и понимание, ждут своего счастливого дня защиты диплома.
ГЛАВА 3. ИНТРИГИ
В НАСТОЯЩЕЕ ВРЕМЯ
Есть у меня одно правило, которое я довожу до студентов в первый же учебный день.
– Никогда не беспокоить преподавателя во время перемены, – четко объясняю я, – полтора часа занятий выматывают настолько, что эти драгоценные пятнадцать минут на перемене хочется именно потратить на отдых. Давайте так, я на перемене не трогаю вас, а вы не трогаете меня, все вопросы решаем во время пары.
Но, как известно, у любого правила есть исключения, которые лишь подтверждают правило.
Поэтому, когда я после очередной пары увидела взволнованную Ксюшу, – это еще одна моя замечательная девочка, старшина четвертого курса, – я не стала ей напоминать о том, что вообще-то сейчас перемена.
Я попросила остальных
– Вероника Антоновна, я вам сейчас кое-что расскажу, а вы постарайтесь не волноваться, хорошо?
– Хорошо, – улыбнулась я, чувствуя, как заколотилось сердце и затряслись руки. Вид у Ксюши был такой взволнованный и тревожный, что я поняла – новости будут не из приятных.
– Вчера я ждала Сан Саныча в его кабинете, чтобы передать ему заполненные ведомости, – начала Ксюша, – и вдруг с другого входа в его каморку зашли Потопова и эта, как ее, Суходнищева. Я думала, они сейчас зайдут в кабинет, но они остались в каморке и меня не видели. Сначала я, конечно, хотела уйти, ведь подслушивать чужие разговоры нехорошо, но потом подумала, что мне тяжело будет после пар стоять в коридоре, и я осталась. Тем более, что я там такого подслушаю?
– Да конечно, – поддержала я, – они наверняка просто пришли попить чаю, какие там могут быть секреты?
– Сначала да, они доставали еду из холодильника, что-то там еще делали. А потом вдруг заговорили, да с такой злобой! Слышу, Потопова такая говорит: «Почему ее не уволили, я не понимаю? Уж за такое точно должны были уволить! Она на взятке попалась!»
– Это они про меня говорили?
– Скорее всего! – подтвердила Ксюша. – Потопова продолжает возмущаться: «Да кто ее крышует, интересно? Мы же были уверены, что она после такого сама побежит увольняться, и Говенко так говорил, что дело решенное. А у нее, скорее всего, какой-то покровитель есть?»
Я не удержалась от нервного смеха:
– Да, конечно, у меня тут и крыша, и покровитель, сама даже не знала о себе такого. А что Суходнищева, тоже ругалась?
– А она Потоповой говорит: «Ну вы же знаете, я сделала все от меня зависящее, как мы и договаривались, я и с девочками из своей группы поговорила, и попросила, чтобы они мамам своим рассказали, и у старшины всю информацию узнала, ну я все сделала! Я тоже так надеялась на результат, и вот на тебе, облом полный!»
– Я вспомнила! Ксюша, вот если теперь сопоставить, то, получается, что это точно Суходнищева организовала. Я тогда не обратила внимания на эту деталь, а теперь все понятно становится. Сейчас расскажу, и вы поймете.
В тот день, аккурат перед тем, как меня вызвали на неприятный разговор к завучу, ко мне явилась Суходнищева. И с вызовом начала выговаривать:
– Вероника Антоновна, вот вы некоторым девочкам из моей группы ставите «тройки», могу даже перечислить фамилии.
– И что? – удивилась я.
– А то, что у этих девочек «тройки» только по вашему предмету! Вы понимаете, что портите мне показатели по моей группе? Вы понимаете, что портите девочкам всю картину успеваемости?
Тон был возмутительным. Я тоже бегаю насчет своих мальчишек, но я разговариваю с преподавателями совсем по-другому. Я умоляю, расшаркиваюсь, стараюсь задобрить, приношу подарки. Ведь понятно же, что плохие оценки не просто так. И преподавателя нельзя злить. И уж тем более нельзя разговаривать в таком тоне. Выбери Суходнищева тон попроще, может, и разговор бы получился иным.