Корсары глубин
Шрифт:
«Наша лодка была однотипной «Дейтчланду» и перед тем два раза уже посетила Америку с грузом мирного характера. Когда Америка объявила нам войну, подводные транспорты были переделаны в минные заградители и снабжены всем необходимым для боевого использования. Первоначально наша лодка была известна под именем «Ольденбург» и в течение осени 1917 года под командой Копхамеля совершила длительное крейсерство к западному берегу Африки.
Корветтен капитан Ностиц- Йенкондорф получил приказание подобрать наиболее лихую команду и принять провизию и снабжение на нашу гигантскую подводную лодку для пятимесячного крейсерства. Но нам не сказали, куда мы направляемся. Однако, было ясно, что нам предстоит путешествие
Наконец, пришел приказ адмиралтейства. Он превзошел все наши ожидания. Соединенные Штаты Америки вступили с нами в войну, и мы должны были сделать набег на их побережье. «Дейтчланд» уже выполнил подобный поход, но в то время, в качестве купца, он нашел в водах Соединенных Штатов хорошую гавань для отдыха команды и пополнения запасов. «Бремен», однотипный ему корабль, погиб в подобном походе. Но наше предприятие являлось более суровым испытанием, нежели выполненное ими, потому что наш поход был непрерывным крейсерством со всеми вытекающими отсюда последствиями. Мы вышли в море 18 апреля 1918 года и пошли курсом на север через Балтику.
Был поздний вечер, и ночь наступила быстро. Мы прошли Копенгаген, отливавший заревом огней. У Хельсингборга на шведском берегу мы даже могли разобрать в ночные бинокли лица многих запоздалых бродяг, слонявшихся под уличными фонарями близ доков. Один из последних домов в верхней части гавани был ярко освещен. Мы проходили столь близко, что я мог ясно различить внутренность столовой. Веселое празднество было в самом разгаре. Празднично одетые люди сидели за обеденным столом. Розовая лампа распространяла над ними мягкий свет. Они смеялись и чокались стаканами. У нас, находившихся в темноте, это зрелище вызвало болезненное сердцебиение. Это был наш последний взгляд на землю.
Под покровом густого тумана мы как-то умудрились прорваться сквозь английскую блокаду, не заметив ни единого неприятельского военного корабля. Только чайки, утки и дельфины знали о нашем присутствии в этих водах. По выходе в Атлантику мы побрили свои головы и предоставили бороде возможность свободного роста, так как не хотели тратить времени на бритье.
2 мая послышался крик: «Пароход на горизонте!» Он мог оказаться большим вооруженным кораблем, а приказы нашего адмиралтейства запрещали нам атаковывать какие бы то ни было суда до подхода к американскому берегу, для того чтобы сохранить наш поход в строжайшем секрете.
Однако, этот пароход был слишком большим искушением, и мы не выдержали его. Наша атака оказалась неудачной.
Торпеда прошла мимо. Нам пришлось встать к своим орудиям. Однако, пароход, пользуясь преимуществом в скорости хода, сбежал от нас.
Затем мы перехватили его радио:
«Порт Саид. Мы встретили неприятельскую подводную лодку». Извещение заканчивалось передачей нашей широты и долготы.
Мы отнюдь не были горды. Нарушение официальных инструкций приводит к славе, когда вы добиваетесь блестящего успеха, но не тогда, когда вы терпите неудачу.
Вскоре мы дошли до района Азорских островов. Наша низко расположенная палуба была очень близка к поверхности моря. Мимо нас проплывало дрейфующее дерево, водоросли и медузы всех форм и цветов. Проходили огромные косяки дельфинов. Через наш нос перескакивали летучие рыбы. На наш стальной борт бросилась меч-рыба, но, напрасно ударив по металлу, нырнула и ушла прочь. Рыбы, медузы, похожие на серые пузыри и отливавшие всеми цветами радуги, гордо проплывали мимо нас по ветру. Мы прошли мимо массы плавучих обломков, говоривших о какой-то недавней жертве моря. Ночью мы собирались вокруг боевой рубки послушать музыку. Старые песни под аккомпанемент гитар и мандолин. Небо было полно звезд. Море сверкало. Оно горело миллионами мельчайших
Мы могли следить за путями смелых летучих рыб, словно чертивших линии по серебру. Когда они выскакивали из воды, то получался освещенный фонтан. Проходили дни, и кораблей в виду не появлялось. Мы держались далеко в стороне от обычных судовых путей. Теперь мы уже прошли середину океана, и если бы поступило донесение о нашем появлении, то возникло бы подозрение, что мы идем в американские воды.
Однажды вечером за нами появились клубы дыма. Прямо на нас полным ходом шел 4000-тонный пароход. У него были орудия на носу и на корме. Эти пушки явились вызовом. Невзирая на инструкции адмиралтейства, мы выпустили по нему торпеду. Все было тихо. Мы снова промахнулись. Пароход шел зигзагом и увидел торпеду. Несколько позже мы перехватили радио, доносившее английской станции на Бермуде о нашем присутствии. Это был «Хунтресс» — пароход Британско-Индийской компании. При наличии извещения о нашем присутствии не могло уже быть надежды на неожиданный подход к американскому берегу. Можно поручиться, что мы были готовы побить себя за свое неразумие.
Позже мы перехватили по радио новости, переданные с американского берега. К нашей великой радости они заканчивались обычным: «Подводных лодок нет. Военных предупреждений нет». Мы оказались более счастливыми, нежели того заслуживали.
Казалось, что до американских властей не дошло ни слова о нашей атаке на «Хунтресс». Мы изумлены этим. Счастье было явно на нашей стороне. День за днем мы перехватывали те же успокоительные заверения по радио: «Подводных лодок нет. Военных предупреждений нет». Позади себя мы снова заметили облако дыма, а также парус. Мы дали им обоим дорогу. Никаких атак, пока не дойдем до американского берега. Мы легли на север по направлению к мысу Гаттерас. Торговое движение становилось все более оживленным, и мы уклонялись то вправо, то влево, то под воду, чтобы с гарантией избежать встречи с судами.
Утром 21 мая, через месяц и три дня по выходе из Киля, вода стала серо-голубой. Мы измерили глубину и нашли, что она равняется ста четырнадцати футам. Итак, мы дошли до берега, хотя еще и не видели земли. Здесь лежало западное полушарие, в котором должны были начаться боевые действия нашей лодки».
Глава XXVIII.
Приключения «U-151» в Делавэрской бухте
У нас на лодке имелось более сотни плавучих мин. Одна из наших задач заключалась в том, чтобы ловко расставить их на главных торговых путях между Соединенными Штатами Америки и Европой. Первым местом минной постановки была избрана Чисапвикская бухта, внутри которой находилась Балтимора, величайшая американская военная гавань. Вторая постановка намечалась в устье Делавэрской бухты против торговых судов, выходивших из Филадельфии и других американских портов. «U-151» двинулась к месту назначения.
В этот вечер мы обнаружили пятимачтовую парусную американскую шхуну, но к сожалению слишком далеко, чтобы ее можно было поймать. Это была такая красота, что мы не особенно горевали, видя, как она ускользает прочь. Каждый моряк любит старые клипера, и я никогда не чувствовал удовольствия от перспективы отправить один из них на дно. Шхуна уже почти исчезла из нашего поля зрения, когда на горизонте неожиданно появился военный корабль — бронированный крейсер типа «Чарльстон».
«О, вот бы выстрелить по этой цели», — думал я. Крейсер мирно шел своим путем, совсем не предполагая смертельной опасности. Лодка находилась в подводном положении, готовая к атаке, но к несчастью не могла подойти достаточно близко к нему для торпедного выстрела.