Кошак
Шрифт:
Признаюсь, меня самого накрыло не по-детски. Наверное так себя ощущали палачи прошлого рядом со своими жертвами… И пусть республиканские методы допроса казались — по сравнению с теми же средними веками Земли — более гуманными, сродни острой сексуальной игре, но пыткой от этого быть не переставали. Да, пытка удовольствием и возбуждением — далеко не пытка калёным железом, различными башмачками со стальными штырями, выдёргиванием ногтей, растягиванием на дыбе… А позже — электричеством и психотропными препаратами, воздействующими прямо на мозг, вызывающими удушье беспомощности, приводящими к разложению личности… Здесь личность оставалась самой собой, вот только… если вдуматься, особой разницы между болью и возбуждением не было. Всё имеет свою меру, и её чрезмерное превышение как раз и заканчивается страданием тела и разума. Однако сейчас меня занимало другое. Сейчас
Когда валькирии поуспокоились, я первым делом попросил их прекратить бессмысленные мучения страдальца за права сектора. «Мышка», едва ощутив свободу, сразу провалилась в спасительное забытьё. Видимо, нервная система не выдержала даже сравнительно лёгкого воздействия. Что, впрочем, мало заботило кошек, ощутивших себя полновластными хозяйками попавшейся в их коготки мышки.
— Лай, я тебя сегодня не узнаю. Обычно ты спокойная и рассудительная, а сейчас… ведёшь себя, словно Эйди. Или Сай, когда играется, — нужно было стравить накал страстей, и невинная тема для разговора пришлась как нельзя к месту.
— Дорвалась. Я просто банально дорвалась, — виновато вздохнув и грациозно потянувшись всем телом, ответила лежащая по правую руку от меня снежка. — Столько месяцев без полевой работы… Дело даже не в этом мальчике. Просто… хочется вновь ощутить этот охотничий азарт… почувствовать себя хищницей… Такая вот я странная. Долгие лета в крови по колено накладывают отпечаток, Кошак.
— Ладно, хватит лирики. Вы же меня не трахаться сюда позвали?..
— Признаюсь, Кошак, именно трахнуть я тебя здесь и хотела, — не стала отнекиваться Миска, раскинувшаяся на полу звездой и закинувшая на меня руку и ногу. — Заводит тут не по-детски, так что не обессудь. Ты — мой кот. Кого мне ещё тут прикажешь трахать?
— То есть большой ценности пленник не представляет?
— Я этого не говорила. Мне сейчас вообще сложно оценивать. С точки зрения нашей миссии — однозначное «нет». С точки зрения так любимого тобой Отдела террора — безусловное «да». Мы его за компанию взяли, чисто случайно. Уже после подключения ребят из Отдела проверили всё более точно, и поняли, что мальчик не так прост. Но именно как политический.
Однако, как бы аморально это ни прозвучало, страдалец за стеклом волновал меня сейчас в последнюю очередь. Куда важней было разобраться в своих кошках, а именно — в этой новой для меня стороне их личности.
— Миска, скажи, тебе нравится вот так… смотреть, когда мужчина корчится на пыточном столе? Ты своих мальчиков тоже… вот так?..
Метиллия на секунду задумалась, но после решительно качнула головой. Отрицательно качнула.
— Я считаю, мальчика должна трахать его девочка. Вот так — это изврат. Бессмыслица. Знаю, некоторым сёстрам нравится трахаться с одним из своих мальчиков, наблюдая такие вот «страдания» другого. Однако своему я такой судьбы не хочу. Он такой же республиканец, как и я, он тоже вершит нашу общую Экспансию. Большинство сестёр считает так же. Но когда пытаешь врага Республики, невольно ощущаешь сексуальное возбуждение. Ты, кстати, тоже не исключение, — хмыкнула кошка, поглядывая на меня с известной долей иронии. Чтобы видеть мои глаза, она даже на локотке привстала. И взгляд её сейчас был таким… мудрым. Никогда бы не подумал, что безбашенная Миска может вот так, глубоко и по делу, да ещё и чётко понимая, зачем я этот разговор вообще начал.
— Ты, котик, не волнуйся, — поддержала её Лай. — Если кто и окажется на столе по ту сторону стекла — это будет валькирия. Ты же… будешь с этой стороны.
— Не понял тебя, — нахмурился, не разделяя весёлого настроя рыжей.
— Если валькирия сбивается с пути, она попадает в цепкие лапы Ордена, — повела плечиком Миса. — Ну а ты, как бы, его часть.
— Да ты не дёргайся, Кошак. Всё это — не более чем гипотетическая возможность. Ты не дашь сбиться с пути нам, а мы — тебе. Мы — одно целое, — с натуральной страстью во взоре зашептала Лайна, привставшая ради такого дела на локотке с другой от меня стороны. Её тонкие пальчики заскользили по торсу, поднялись выше, несколько раз остро ущипнули соски, и остановились только на середине груди, веером разметавшись тут по грудной
После такой исполненной экспрессии тирады обычно следовала очередная порция секса, но только не в этот раз. От последних слов снежки кошки ощутимо подобрались. До того мы просто валялись на полу, теперь же Лай заставила меня сесть, уселась передо мной, оплетя ножками, а Миска в это время сноровисто пристроилась сзади. Я оказался в плену двух сильных напряжённых тел. Последним штрихом стали женские головки, удобно умастившиеся у меня на плечах, каждая — со своей стороны. Закончив свои загадочные приготовления, рыжая заговорила — очень тихо, как-то даже мурчаще, с придыханием:
— Поставь пелену, котик. Так будет лучше. Так ничьи ушки не услышат, как мы будем ворковать, а ты — стонать.
Сказано-сделано, хотя я и не видел к этому предпосылок: трахаться почему-то можно и без пелены, а стонать — только с ней. Что-то тут не сходилось. Скорее всего, все последние телодвижения девочек были направлены на сохранение предстоящего разговора в тайне — слишком уж красноречивую позу они приняли. И валькирии не обманули моих ожиданий.
— Кот, у нас небольшие проблемы, и мы хотели подключить тебя к их решению. Ты вроде неплохо спелся с Отделом террора… так что должен справиться. В общем, наш объект покупал оружие. Он посредник. Нам он без надобности, но мы заинтересовались номенклатурой его покупок. Подняли на него информацию, и выяснилось, что он ни разу не бандит. Всё буквально кричало, что парень — законопослушный гражданин! Так бывает в двух случаях. Во-первых, когда мы имеем дело с агентом какой-то там разведки, или профессиональным бандитом, действующим по поддельным документам. Во-вторых, если этот человек посредник. И раз он дожил до своего возраста и ни разу нигде не всплыл — посредник из политических.
— Мы вообще-то искали крупного поставщика, сливающего местным торговцам оружие, — после секундной задумчивости продолжила кошка. — А этот субъект на такого явно не тянет, к тому же он покупал, а не продавал. Решили взять и посмотреть, не агент ли он внедрения. Бывает и такое. На подобных мелочах иногда вскрываются старые матёрые разведчики, залёгшие на дно ещё при прошлом режиме. Таких следует выявлять всеми доступными средствами, и в конце их обычно ждёт смерть. С нашим «другом» мы плотно побеседовали, даже, можно сказать, с интимом. Не тянет он на агента. Не те реакции. Политический это, сомнений быть не может. Вместе с Отделом подняли его контакты за всю прошлую жизнь — так можно, когда чётко знаешь, по кому искать. Иначе стоит проблема в ворохе наличных данных выявить что-то конкретное. Всё ведь пишется. В результате раскрутили цепочку его контактов. Собственно, он нам теперь не нужен. Но если дать ход делу, первым под раздачу попадёт торговец оружием, через которого он действовал. Это заставит крупного поставщика нервничать, он затаится, что нас категорически не устраивает. Поэтому передавать его Отделу нельзя ни в коем случае. Но и просто отпустить не получится, тогда занервничают его политические дружки, да и оружейник может заподозрить, что его выявили. В общем, всюду клин. Пока самый логичный вариант — чтобы он просто исчез, а все следы привели бы к каким-нибудь местным дворовым бандам.
— Подожди, Лай. Но ведь оружие в колониях под строжайшим запретом! И вы, зная торговца, так просто с этим миритесь?
— Я тебе больше скажу. Мы знаем почти всю сеть торговцев в этом и в ряде других городов. Они нам пока не нужны. Зато нужен тот, кто им это оружие поставляет. Есть подозрение, что он связан с пиратами, либо теми, по кому мы работаем. Откуда оружие, спросишь ты? Да элементарно, Кошак! Тут всего десять лет назад отгремела космическая война. Лёгкого и среднего стрелкового оружия было произведено столько… Военные объекты наши пытаются выявлять ещё в начале, но некоторые секретные вскрываются значительно позже. Особенно это актуально для всяких схронов по линии спецслужб. Они там чуть ли не к партизанским действиям порой готовятся. Когда же сталкиваются с жестокой реальностью и всё начинает рушиться, им резко становится не до партизанщины. Самим бы выжить! Кто-то ударяется в пиратство… ну а кто-то распродаёт оружие из тайных схронов. Контрабандой оно перетекает между нашими Секторами. Поэтому вообще не факт, что поставщик отсюда, но мы должны это доподлинно установить. Вот и ждём, пока клюнет крупная рыбка — расставили сети, и ждём.