Кошка Белого Графа
Шрифт:
«Ты идиот, фендрик?!»
«Виноват, ваше высочество!»
А сам и правда принял идиотский вид, встал навытяжку – ест глазами королевского наследника, как собака хозяина. И чем злее бранится Гюнтер, тем преданней фендрик на него таращится.
В общем, обошлось. Брат Альрика и мысли не допустил, что какой-то сопляк-гвардеец осмелится его дурачить.
Кайса слушала своего спасителя, то обмирая от страха, то прыская в кулачок, а в конце поцеловала от избытка чувств. Правда, всего лишь в щеку. Потом парочка осталась любезничать, а я пошла по своим делам.
Проследила
Во время нашего разговора из-за двери высунулись две пушистые собачьи мордочки с круглыми глазками и маленькими черными носами.
– Спокойно, – объявила Шоколадка. – Это свои.
– Привет, – сказала я мордочкам. – Вас как звать?
Шоколадка и Муфта засмеялись.
– Это же собаки! Они говор-рить не умеют! Только гавкают и р-рычат!
Спорить я не стала. Но как мне учиться разговаривать с людьми, если я даже с собаками объясниться не способна?
Вечером мы с Кайсой впервые за долгое время сопровождали Камелию на свидание с Альриком. Король показал невесте дворцовую коллекцию марин. Он был галантен, но при этом успевал бросать заинтересованные взгляды на юную фрейлину.
На следующее утро я первым делом пробралась к комнатам кавалера Болли, однако ничего интересного не увидела. Старая Гиннаш поила Эмелону чаем, кормила конфетками и уверяла, что все будет хорошо. Когда пришел сам кавалер, я отползла поглубже, но он сразу удалился в другую комнату, и Гиннаш последовала за ним, а барышня Эмелона подперла щеку кулачком и пригорюнилась.
К баронессе Хендевик заглянул в гости Вильфред Клогг- Скрапп. Они выпили эйланского хереса, вспомнили старые времена. Баронесса расспросила его о сыновьях, о покойной жене, потом незаметно перевела разговор на Камелию и отношения в королевской семье…
– Младшая дочь, – вздохнул Клогг-Скрапп. – Пока Небер не отметил Ками даром моря, Бертольд просто не обращал на нее внимания. А ведь она самая светлая из его детей. Если бы не эта любовь…
Глаза герцога потемнели, на лице промелькнуло виновато-болезненное выражение.
– Да, любовь бывает жестока, – согласилась Гелеона, и оба посмотрели друг на друга с пониманием. Баронесса прищурилась: – Вилли, скажи честно, что вы с Бертольдом задумали?
– О чем ты? – удивился Клогг-Скрапп и постучал по перстню на своем мизинце.
Я бы и внимания не обратила на этот жест, если бы внезапно не оглохла. Губы герцога продолжали двигаться, но до моего укрытия в стене не долетало ни словечка. Гелеону я тоже слышать перестала.
Было ясно, что баронесса настаивает и язвит. Герцог возражал, примирительно улыбаясь и разводя руками.
Не думаю, что Гелеона добилась от него правды. Однако я бы очень хотела знать, что он говорил, уходя от ответа…
Король Альгредо что-то задумал. Король Бертольд что-то задумал. И орудием в исполнении их тайных замыслов должны
Возможно, Бертольд хочет лишь укрепить союз с Альриком, обретшим слишком большую силу. Возможно, Альгредо хочет этому помешать. А Клогг-Скрапп действует в его интересах, поэтому и устроил Фьюго к Камелии… Если двор узнает, что принцесса привезла с собой любовника, свадьбы не будет, верно? Может, герцог служит Эйлану еще с тех пор, как был там послом?!
Все это было слишком сложно для моей кошачьей головы. Но не думать и не прикидывать я не могла. Судя по всему, в этой партии у каждого из игроков припасено несколько планов. Который из них пустить в ход, зависит от того, каким путем пойдут события.
А мне пора выбрать, на чьей я стороне. Если я доверяю Рауду, надо рассказать ему о разговорах герцога и баронессы Хендевик. И о странном медальоне Камелии, предназначение которого от нее скрыли…
Пока я подглядывала за герцогом и баронессой, сама Камелия завтракала с королевой-бабушкой. Пили чай, и принцесса обмолвилась, что привезла с собой травяные сборы, приготовленные ее матерью, королевой Бетильдой. Королева-бабушка проявила живой интерес, и, вернувшись к себе, Камелия попросила Кайсу отнести ее величеству корзинку с несколькими мешочками. Я решила, что нелишним будет проведать старую даму, и пошла с фрейлиной.
Поручение мы исполнили. Я дала себя как следует погладить и съела предложенный зефир – кто еще угостит кошку сладостями? Кайсе тоже перепало.
А на обратном пути нас ждали.
Я заподозрила неладное, когда мы свернули в коридор, украшенный цветущей жимолостью. Кто-то там был – не в самом коридоре, но рядом. Пару раз шаркнули подошвы, как бывает, когда несколько человек переступают с ноги на ногу, стоя на одном месте, тихо прошелестел мужской шепот.
Ловушка!
Я схватила Кайсу за подол.
– Ты что, Белка? – удивилась фрейлина. – На ручки хочешь?
Я отступила, не давая себя взять. Иди! Ну же, иди за мной!
За спиной стукнули кованые каблуки, и стало ясно, что мы попались.
– Какие кошечки, – из открытых дверей появился принц Гюнтер, а с ним еще пара молодых шалопаев, одетых так же небрежно, как их вожак. – К нам спешите?
– Нет, к нам! – глумливо хрюкнули за спиной.
– Ты задолжала мне поцелуй, вайнорская крошка!
Гюнтер быстро двинулся к нам – к Кайсе, но смотрел больше на меня, а правую руку держал за спиной.
Не нужно большого ума, чтобы догадаться: вплотную его лучше не подпускать.
Я метнулась к стене и взлетела наверх, цепляясь за окаменелые листья и цветы.
А в следующий миг по полу стегнул двухвостый хлыст… но меня в том месте уже не было!
Кайса взвизгнула:
– Что вы делаете?
– Достаньте эту тварь! – Гюнтер махнул своим прихвостням на меня и притиснул к себе испуганную фрейлину. – Не упрямься, малышка, а то больно будет.
Приятели принца сгрудились под стеной. У них был еще один хлыст и холщовый мешок.