Кошка в сапожках и маркиз Людоед
Шрифт:
Почему же милорд Огрест так любит прогуляться по потаённым переходам? Какие сокровища он там прячет?
Нет, удержаться было невозможно!
Поставив поднос на столик у стены, я уже привычным путём заглянула в спальную комнату, в уборную и в крохотную гардеробную, которую Лоис приспособила под кладовку – Огреста нигде не обнаружилось. А ведь я была уверена, что заглянув в гостиную он пошёл к себе. Я слышала его шаги.
И куда он пропал сейчас, поясните?
Я подождала ещё, но маркграф не появлялся. Пришлось забрать
Наверх я взлетела, как птица, умудрившись не расплескать чай, на секунду задержалась, стараясь выровнять дыхание, а потом постучала.
– Войдите, - раздалось из кабинета.
– Месье маркиз, - сказала я, снова толкнув дверь бедром, - не откажитесь попробовать пирог с черносливом? До ужина ещё далеко, самое время согреться чаем и откушать сладостей.
– Благодарю, но я уже говорил вам, что не люблю сладкое, - маркграф снял и бросил в кресло меховой плащ.
– И всё же, попробуйте, - я поставила поднос на столик. – Этот пирог приготовлен специально для вас. И я уверена, вы его оцените.
– Вы уверены? – спросил он ледяным тоном, не глядя на меня.
– Конечно, - ответила я беззаботно. – Рецепт, проверенный веками. Нравится мужчинам любого возраста, сословия и характера.
– Тогда угостите им господина Лиленбрука, - посоветовал Огрест. – Я только что от него, и он любезно согласился принять ваш девичий оркестр завтра. Сообщите своим подружкам, что место сбора поменялось.
– Вы быстрый, - произнесла я сквозь зубы, ничего не смогла с собой поделать.
– А вы, похоже, недовольны?
– Недовольна.
– Да, планы по сводничеству провалились, - притворно посочувствовал он. – Но вы можете проявить свои таланты на господине Лиленбруке. Он давно вдовец.
– Сейчас вы говорите очень глупые и обидные вещи, - ответила я, и он смутился. – Попробуйте пирог. Тогда я приму ваши извинения.
– Но я не извинялся! – возмутился он.
– Тем хуже для вас, - сказала я, наливая чай в чашку. – Потому что галантным мужчинам небеса посылают добрых и послушных жён. А грубиянам – сварливых и капризных. Позаботьтесь о себе, месье. Вам ведь не нужна сварливая жена?
– Мне не нужна никакая жена, - отрезал он. – И это вы болтаете глупости.
– Пирог, - напомнила я, указывая на поднос.
– Я съем, только оставьте меня в покое, - сказал он с сарказмом, и взял блюдце и ложку.
– Лучше сядьте в кресло, - посоветовала я.
– Зачем? – поинтересовался он, отправляя в рот первый кусочек.
– Получать удовольствие от вкусной еды надо полностью, а не по частям, - сказала я, внимательно наблюдая за ним. – Лучше удобно сесть, подумать о приятном…
– Ваша заботливость настораживает, - он съел и второй кусочек, и облизнул ложку. – Надеюсь, вы не отравить меня задумали?
– Бог с вами, что такое говорите? –
М-да, эффект от пирога был совсем не таким, как в случае с госпожой Броссар.
То ли книга ошиблась, то ли милорд Огрест был настолько обмороженным, что даже волшебство не подействовало. Он не забился в рыданиях, не стал бледен и задумчив, и даже… не признался мне в пылкой любви. Полный провал. И для чего всё это было нужно?
Но зато милорд уплетал пирог за обе щёки, а не делал одолжение, как раньше, когда пробовал мою стряпню, и я спросила:
– Вам нравится?
– Неплохо, - признал он, не переставая жевать. – Но завтра вы всё равно собираетесь у Лиленбрука. Это не обсуждается.
– Какой вы упрямый, - сказала я и опять вздохнула, едва удержавшись, чтобы вслух не пожаловаться на бесполезный перевод продуктов.
– Думайте, что хотите… - Огрест уничтожал пирог с такой скоростью, будто голодал неделю и, наконец, дорвался до вкусной и здоровой пищи. – Да, и правда неплохо. Как это называется? – он доел последний кусочек и с сожалением посмотрел на пустое блюдце.
– «Любовный приворот», - серьёзно сказала я, а когда маркграф изумлённо уставился на меня, пояснила: - Влюбитесь в первую девушку, на которую посмотрите. На веки вечные. И это даже не обсуждается.
– Вы в своём уме? – он поставил блюдце на стол и отряхнул руки.
Как мне показалось – с некоторым испугом.
– Ладно, не волнуйтесь, - ответила я мрачно. – Это была шутка.
– Смеяться сейчас? – съязвил он.
– А вы разве умеете?
– поинтересовалась я.
Теперь вздохнул маркграф.
– Послушайте, Кэт… - начал он со страдальческим видом, и я окончательно уверилась, что в этот раз книга попала переплётом в небо.
– Вы любите её до сих пор? – спросила я, решив разом развязать все узлы.
– Что?.. Кого? – переспросил Огрест.
– Леди Юджени, вашу несостоявшуюся невесту, - от нетерпения я уже пристукивала каблуком. – Вы поэтому не желаете жениться? Потому что до сих пор любите её?
Несколько секунд в кабинете было так тихо, что я слышала собственное дыхание. Или это я дышала слишком громко?
Вопрос произвёл большее впечатление, чем торт по книжной рекомендации.
Милорд Огрест сначала побледнел, а потом начал краснеть. Но в этот раз меня его смущение не умилило. Наоборот – разозлило. Нашёл время гореть щёчками, как девица на выданье!
– Марлен уверена, - сказала я как можно холоднее, - что вы до сих пор влюблены в её покойную мать. Объясните, почему у ребёнка такие мысли?
– Откуда мне известно, откуда у вас с Марлен такие мысли? – огрызнулся он. – Бредовее бреда я в своей жизни не слыхал, и не понимаю, почему должен выслушивать его. От вас! Вы же, вроде бы, благородная и благовоспитанная барышня?