Космические Рейдеры

Анджей Б.

— Мда… Положеньице… Ладно, будь по-твоему. Иди к перекрестку, твой харч будет рядом с указателем.

По серой роже дедули было видно, что он мне не поверил. Однако, что он терял? Потому, кряхтя и ругаясь, медленно поковылял в указанном направлении.

Я тем временем срочно связался с Молли. Только бы уже не обижалась — сейчас нет времени на глупости.

— Эй, Молли, ты на связи? У меня тут непредвиденные расходы. Снаряди робота брусками питательной биомассы и пусть он везет их сюда.

— Я на связи, Кэп! Неужели вы даже

посреди диких грибных джунглей смогли кому-то задолжать ресурсы?

— Молли, сейчас не до дискуссий. Пусть робот вывалит груз у перекрестка, рядом с окаменевшим грибом-указателем, и возвращается назад.

— Вас поняла, Кэп, спешно снаряжаю робота.

Дедуля вернулся не скоро. Хорошо, что за это время болото не засосало меня еще глубже. Возможно, я достиг дна. Но проверять не хотелось, потому оставался неподвижным. Ведь, как гласит древняя мудрость: «Когда ты достиг дна, радуйся, что пока не прорвало днище». Впрочем, шутка устарела — скафандр второго поколения легко справляется с подобными проблемами. Жаль вот только, что выбираться из трясины в нём ещё труднее.

На этот раз старикашка явился уже без ведер. Возможно, сбегал на ферму, пока я тут страдал на волоске от смерти. Но главное, что дед находился в благодушном расположении духа.

— Какой у тебя странный питомец, однако. И еда твоя не менее странная. Ну хоть какое-то разнообразие… А сейчас буду тебя вытаскивать. Святой Старец за базар отвечает!

— Хотел бы я, чтоб за базар ответил тот, кто надпись про богатствохранилище сделал… Шутник, чтоб его. В глаза бы ему посмотреть…

— А хочешь посмотреть — смотри! Это я написал. Знаешь, как на этой жиже грибы растут? Лучше удобрения вовек не придумаешь! Богатство, и есть!

— Ну да, конечно… А уж если кто в твоем богатстве увязнет и его надо за плату вытащить, так вообще шикарно, да? Ой, что ты сделал?

— Как что? Пробку вытащил. Жижа переливается в другую яму. Скоро ты будешь свободен. А я спешу, пока!

— Пробку? Так просто? А я думал, ты будешь меня веревками тянуть, трудиться! Мелиоратор, блин…

Фуф… Вот и вылез… Эй! Ты где? Вот же ушлая дикарская морда! Уже смылся! Ободрал меня как липку — и свалил…

Вроде все наоборот планировалось. Это ж я должен был, как говорится, втюхивать аборигенам стеклянные бусы в обмен на золотые слитки…

Не знаю, что там у него по поводу святости, но и вправду хитёр старик.

Настроение упало до такой степени, что прям жить не хотелось. Однако погружаться в депрессию я не умел, а потому решил использовать суицидальные мысли во благо. А именно — всё-таки отправиться по изначально запланированному маршруту. Тому самому, где «невидимая смерть». Учитывая, кто накорябал эти надписи, ситуация уже не казалась настолько страшной. Ведь хитрый старик мог таким образом пытаться скрыть что-то действительно ценное.

Почти сразу за указателем тропа закончилась. Очевидно, что здесь давно никто не ходит. Спустя ещё минут десять топтания грибной каши ботинками скафандра, я достиг цели. Впереди возник

из грязи новый интересный объект, явно не природного происхождения.

К необъятной ножке старого грибодерева была прикручена полусгнившая металлическая табличка. В этот раз писанная явно не старым фермером. За долгие годы надпись стерлась окончательно, но еще можно было различить изображения: черепушку грея со скрещенными под ней костями, и значок, которым греи обозначают высокий уровень радиации.

Несмотря на это, портативный дозиметр молчал, показывая совершенно нормальный для этих мест радиационный фон.

Из-за зарослей проглядывали очертания допотопной тарелки греев, самой первой модели. Древний космический корабль завалился на один бок, словно врос в землю. Время и беспощадная грибная растительность сделали свое дело: тарелка насквозь прогнила и лишь чудом сохраняла свои формы.

Чтоб меня! Такие тарелки использовались ещё до нашествия кукловодов! Не каждый день увидишь подобное. Прилететь бы сюда с красивой девушкой на историческую экскурсию… А теперь получается, что весь день впустую. Даже переработать тут уже нечего… Металл проржавел насквозь. Постучишь — рассыплется в труху.

Разве что сфотографироваться на фоне тарелки. А что ещё остается делать? Не зря ведь столько прошагал. Ладно, это потом. Надо бы всё-таки проверить, что там внутри. Ведь минералы не ржавеют, вдруг повезет.

Так-с, шлюз запечатан. Но попробую забраться через вон ту дыру в корпусе… Что это за звук?

Мне кажется или тарелка начинает оседать? Нет-нет, постой, не разваливайся! Это же такой уникальный шанс… исследовать… был…

Ну здорово. Теперь это просто здоровенная куча гнилой ржавой пыли…

А это что? Неужели, черный ящик — серый шарик? Они ведь вообще вечные! Надо срочно отправить данные Молли на расшифровку!

Нет смысла подробно рассказывать, что было дальше. Потому что не было ничего, кроме бесконечной, мучительной пешей прогулки в сторону родного и любимого корабля.

— Кэп, с возвращением! Я получила ваше сообщение, и уже готова к расшифровке серого шарика.

— Ты займись шариком, а мне надо немного прийти в себя — эти грибные джунгли выжали из меня все соки…

Избавившись от скафандра, я доковылял до пилотского кресла и с наслаждением рухнул в его мягкие объятья. Не прошло и минуты, как тьма сгустилась — и я провалился глубоко-глубоко…

— Кэп, просыпайтесь! Я закончила расшифровку! Это уникальный материал!

— А? Что? Да… Кгм… Отлично! Повествуй! У меня как раз освободилась минутка-другая.

— Кэп, боюсь в минутку мы не уложимся, запись длится 18 843 часа. Желаете услышать основные моменты?

— Эмм, пожалуй. Подробности давай как-нибудь в другой раз.