Космические тайны курганов

Шилов Юрий Алексеевич

И древнейшие, и последующие за ними подкургап­пые захоронения чаще всего направлены головой на северо-восток, к восходу солнца в дни летнего солнце­стояния. Вероятно, однако, что важнее было направле­ние не темени, а лица погребаемого — и тогда, при преобладающем положении скорченно на левом боку, покойники были обращены все-таки на юго-восток, то есть к рассвету зимнего солнцестояния, к Ушас.

В соответствии с основной идеей курганного об­ряда — воскрешением погребаемых, одним из назначе­ний ведийской Ушас было пробуждение мертвых:

Ушас, обращенная ко всем существам,

Ты

стоишь прямо, как знамя бессмертия.

В другом посвященном Ушас гимне риша-сказитель, уподобив себя покойнику, обращается к мертвым:

Вставайте, пришел к нам дух жизни!

Тьма удалилась, приближается свет.

Свободен путь для движения солнца,

Мы пришли туда, где продолжается жизнь.

Ушас содействовала не только пробуждению, но и возрождению покойников. "Заставь нас родиться среди людей, о Всежеланная!" — сказано в том же гимне. Такая роль богини рассвета согласуется с характерным для подкурганных захоронений скорченным, "внутри­утробным" положением мертвых.

Ашвины, сыновья-близнецы Дьяуса, несколько пред­шествуют появлению на небе Ушас, то есть они боже­ства не зари, а рассвета. Мифологически они близки греческим Диоскурам. Значение их имени охватывает широкий круг представлений, связанных с "конями" и "орлами", "небом" и "водами", "камнем" и "древом жизни" или "жертвенным столбом". Это уже не столь­ко вселенский образ, сколько модель мироздания, очер­чивающая структуру Вселенной.

Ашвины исцеляют и воскрешают. То есть, подобно их родной сестре Ушас, также имеют отношение к по­гребальному обряду. Однако они не пробуждают и невозрождают, а как бы выхватывают обреченных — из воды, из земли, из огня. Поэтому они связаны не толь­ко с природными стихиями, но и с. кораблями, коле­сницами, птицами.

Да привезут вас, Ашвины, орлы,

Запряженные в колесницу, быстрые птицы,

Которые, пересекая воды, словно небесные коршуны,

Привозят (вас), а Насатья, к жертвенной пище!

Таким образом, их можно связывать с лодками и по­возками при погребенных, а также с птицеобразными конструкциями курганов у Цнори и Большой Белозер­ки. Эти соответствия охватывают курганный обряд бронзового века на всем его протяжении. На плитах Каменной Могилы есть изображения коней в сочета­нии с непохожими на колеса кругами: не только с че­тырьмя, по и с тремя "спицами" (рис.28). Последние, будучи, очевидно, символами принятого у индоевропей­цев трехчастного года, перекликаются и с "трехместной, трехчастной колесницей" Ашвинов.

Агни ("огонь"), обязательный участник жертвопри­ношений, не связан определенными родственными от­ношениями с другими богами Он родился от небесно­го солнца, от трения деревянных палочек (то есть "от (растений) земли"), от молнии в грозовой туче ("в во­дах") и, соответственно трем уровням мироздания, своим "светом протянулся через землю и через это не­бо — через два мира и через воздушное пространство". Горящий

во многих местах, он един. Как ветви дерева объединяет Агни в себе всех богов, ибо всем им до­ставляет он жертвы.

Следы Агни — "Огня" оставлены едва ли не в каж­дом из подкурганных захоронений. Сооружение Высо­кой Могилы началось с возведения насыпи над горя­щим шалашом с погребенным, а закончилось сожже­нием покойника на вершине последней, солнце-подобной досыпки (рис.6, 11). Вообще роль огня в курганном обряде с середины IV до середины II тыся­челетия до нашей эры все возрастала и закончилась распространением обряда сожжения трупов. Интересно, что ближе к лесостепи, где топлива было побольше, этот обряд проявился раньше и шире практиковался. Но и в степях он достигал порой выразительности не­обычайной. Таково, например, трупосожжение на вер­шине кургана № 2 у Большой Белозерки, последняя досыпка которого была оформлена в виде птицы. В Ин­дии такую форму алтарям придают и доныне.

Агни редко выступает героем мифологических сю­жетов. Из них наиболее развит миф об "индийском Прометее", Матаришване. Одно из объяснений его имени — "кусок дерева для добывания огня" древней­шим способом, трением. На этом мифе мы остановимся ниже.

Трита Аптья — "трех (главый) водяной" — древней­ший из распространенных среди индоевропейских на­родов образ громовержца, борющегося со змиевиднымн демонами. Наиболее известны среди них в античное время Зевс или Аполлон, побеждающие Тифона, а в средневековье — поражающий змия Георгий Победо­носец. Считается, что этот сюжет возник при наблюде­нии молний в грозовых тучах. В этом смысле Трита Аптья связан с одним из способов рождения Агни.

Но в отличие от Агни, он устремлен не в небеса, а под землю. Трита защищает от вторжения сил поту­стороннего мира: принимает грехи богов и людей на себя. Главный его подвиг — убийство трехголового дра­кона и освобождение коров — гавас, под которыми в индоиранской мифологии подразумеваются обычно лу­чи солнца или Ушас, новогодней зари. В другом мифе он поразил страшного вепря. Образ Триты во многом близок Парджанье.

В кургановом обряде соответствия Трите проступа­ют прежде всего в кромлехах. Не олицетворен ли он быком-Тельцом и двумя собаками-Псами, преследую­щими Вепря па плитах Велико-Александровского кур­гана? Не исключено, что связанные с Тритой Аптьей сюжеты изображены и на двух плитах Каменной Мо­гилы. В обоих случаях композиции сходны. Сначала представлены треугольник и парящий над ним дракон, составленный из ромбов и треугольников; затем дра­кон изображен расчлененным. Впоследствии подобные композиции встречаются на посуде и в особенности на каменных "громовых" топорах.

В заключение необходимо отметить, что древнейшие, индоевропейские образы "Ригведы" находят близкие соответствия лишь в более ранних курганах Северного Причерноморья. Эти курганы носят следы первых вы­ходцев с Балкан и Кавказа. По мере их слияния воз­никали новые, местные образы, хотя пережитки старых продолжали встречаться.

ИНДОИРАНСКИЕ БОГИ

Индоиранский, или арийский, пласт в "Ригведе" — центральный и наиболее развитый. Входящие в него многочисленные божества подразделяются на два клас­са: асура ("жизненная сила") и дэва ("сияние"). Су­ществуют две точки зрения на происхождение и сущ­ность такого деления.