Косово поле. Россия
Шрифт:
— Да не нашел я ничего. Самого брать надо. А как — не знаю.
— Адреса нэт?
— Нет. Только ресторан знаю, где он тусуется...
— Тогда это просто. Если у него постоянный кабак есть, там знают, как его найти. Съездим и выясним.
— Легко сказать...
— А тэбе идти нэ надо. Я схожу. Подозрений нэ будет, отвечаю. — Азербайджанец пододвинул к себе пепельницу. — Предложу товар, вместе пыхнем, поговорим... Так всегда дэлается. Абрэки общий язык обязательно найдут.
— Ты ж не абрек, — засомневался Влад.
— Любой горец — абрэк. Я в одном
— Ну смотри... — Влада отчего то охватила тревога.
— Всё путем будет! — засмеялся Азад. — Черножопый черножопому — друг, товарищ и брат. Вам, нэверным, этого нэ понять...
Глава 7
ЧТО ТАКОЕ «КРАНТЫ» (ПРОДОЛЖЕНИЕ)
— ...А еще я читал, — сообщил Вестибюль оглы, — что наш губернатор имеет свою долю в «Пэ Пэ Че» [32] .
32
«Пэ Пэ Че» («Приют похмельного чухонца») — гостиница «Прибалтийская», где в основном останавливаются гости из Скандинавии (питерский сленг)
Ресторан был пока заполнен лишь на треть, и Азад с Владом убивали время за приятной беседой, сидя в припаркованном у дома напротив «мерседесе».
— Ага, щас! В «Комсомольце Москвы» скоро не такое напишут! Как Щука нацелился протащить своих людей в Думу, так на него и навалились... ОРТ и НТВ нас вообще «криминальной столицей» объявили. — Рокотов аккуратно затушил окурок и открыл термос с кофе. — Будешь?
— А давай! — Вестибюль оглы снял свою пустую чашку с торпеды.
— Честно говоря, меня вся эта политика достала, — биолог разлил почти черный напиток, — ничего хорошего я в ней не вижу. Одно словоговорение... А как доходит до дела, простой человек имеет одни неприятности. Вот возьмем меня.
— Возьмем, — согласился азербайджанец.
— Все передряги, в которые я попадал, были следствием моего неверия в наше государство. Ибо я представляю себе, что значит обратиться к нашим чиновникам. И это происходит не потому, что я такой особенный дурак, а из за сложившейся системы. Да ты и сам все видишь. Ни в одной нормальной стране гражданина не будут вычеркивать из списка живых только потому, что отсутствие его в ведомости портит общую картину отчетности. И ни в каком государстве собственность так беззастенчиво не захватывают. А у нас могут...
— Нам надо сильное государство.
— Ошибочка, друг мой. Существует строгая закономерность: сильное государство — слабый гражданин и наоборот. У государства и человека — противоположные цели в жизни.
— Тогда что дэлать?
— Искать разумный компромисс, — Рокотов пожал плечами. — По другому никак... Баланс сил и интересов. Этим правительства нормальных стран и занимаются. И мы когда нибудь к этому придем.
— Скоро? — недоверчиво спросил
— Я откуда знаю... У нас фигуры достойной нет. Одни воры и клоуны. Нормальные люди, как мне кажется, во власть не идут принципиально. Противно очень.
Ибрагимов поудобнее устроился в кресле и приоткрыл боковое окно.
— У меня в республике тоже. Брат недавно приезжал, рассказывал... Без взятки ни на одну должность не устроиться.
— Так менталитет то советский, — согласился Владислав, — новый пока не вырос. И наше поколение такое же... И ты, и я были пионерами и комсомольцами, учились и советских школах, я в универе зубрил труды Ленина. От этого никуда не деться.
Вестибюль оглы наморщил лоб.
— Абыдно...
— Не без этого. Но это не повод опускать руки. Как нибудь выживем.
— Перспективы нэт, — серьезно сказал Азад, — бизнес свой нэ построить, налогами задушат, проверками...
— А ты что, решил легализоваться? — хохотнул Рокотов. — Открыть малое предприятие по переработке опиумного мака?
— А я же пробовал нормально торговать... В девяносто втором, когда сюда приехал. Организовал фирму, нанял работников. Дэньги на развитие были. Хотел электронику продавать. Видики, камеры, магнитофоны. Тогда большой спрос был... — Вестибюль оглы нахмурился. — Даже с братвой отношения наладил. Родственники помогли.
— И что произошло?
— Сначала проверки. Пожарники, санэпидстанция, участковый, местная администрация... Сам понимаешь, если всем платить, никаких денег не хватит. Месяца два помурыжили, потом вызвали в лицензионный отдел. Предложили фирму отдать одному из налоговой инспекции. Мол, я буду официальным владельцем, но на окладе. А налоговая все остальные вопросы проконтролирует...
— Так прямо и сказали?
— А что со мной церемониться, вздохнул азербайджанец, — я же «черный», человек второго сорта... Прямо так и сказали. И дали три дня на размышления.
— И что потом?
— Я подумал, что отобьюсь... Послал их, человеку одному сказал. Из авторитетных. Только времени мне нэ хватило. На следующий день у меня в квартире обыск сделали и нашли полкило анаши. На фирму арест, меня — в камеру... А следак мне на первом же допросе и говорит — так, мол, и так, не подпишешь документ о передаче фирмы, сядешь на пять лет. Прокурор еще зашел в кабинет, подтвердил. И ручку держит, типа готов санкцию на арест подмахнуть... Я и сломался.
— И с тех пор...
— Ага, — Азад грустно усмехнулся, — так и живу. Дело, конечно, тут же закрыли... Да и не было никакого дела, на понт меня брали. Менты же траву мне и подбросили. Но если б не согласился фирму отдать, сейчас бы сидел. Или на кладбище лежал бы. Шансов выйти живым у меня мало было...
— Но твое нынешнее занятие не назовешь безопасным.
— Кушать то на что то надо. Я тогда для себя решил — будь что будет. Раз эти сволочи со мной так, я по их поганым правилам играть не буду. Сделал вид, что испугался, переехал в другой район, год сидел тихо, бабки копил... Потом вот квартиру рядом с тобой купил.