Косплей Сергея Юркина. Сакура-ян
Шрифт:
— Где? — раздаётся чей-то голос. — Во дворце?
В каком ещё «дворце»? А! Это намёк на мою «реинкарнацию»? По-видимому, да. И что отвечать? Пожалуй, лучше ничего. Как говорится, — «молчи, за умного сойдёшь»!
Делаю неопределённое движение плечом, как бы говоря, — «так вам всё и рассказала!»
— ЮнМи, на праздник соллаль в «Анян» состоится концерт. — поняв, что насчёт «прошлой жизни» разъяснений не будет, сообщает мне преподавательница. — Девочки готовят выступления. Ты к ним присоединишься?
— Честно говоря, -намеревалась быть зрителем, сонсенним.
Сначала литераторша предложила стихи «родить»,
— Госпожа Ким НаБом сказала, что ты пообещала участвовать в общественной жизни «Анян». — удивляются моему ответу.
Обещал? Я, — обещал?! Да, я обещал… Вот чёрт! Как-то из головы вылетело…
— Просто не ожидала, что участие начнётся столь быстро. — отбояриваюсь я и спрашиваю. — План мероприятия уже есть? Общее наполнение концерта, продолжительность выступления, его тематика, жанр, условия проведения репетиций? Сколько будет выделено времени на подготовку?
Вывалив кучу интересующих меня вопросов, гляжу на замешкавшуюся преподавательницу.
— От этого будет зависеть результат. — добавляю, пока она думает.
— Сразу видно человека, имеющего опыт работы. — хмыкают мне в ответ.
Спустя пару мгновений узнаю, что организатор действа есть и выяснять нужно у него, а не у бедной учительницы. Хорошо, будем выпытывать у него.
— Думаю, — он меня найдёт. — говорю я, подводя черту разговору.
— Мимо тебя — точно не пройдёшь. — юморит преподавательница, и присутствующие дружно начинают хихикать, поддерживая шутку.
Пффф! — мысленно выдыхаю и бросаю взгляд на БонСу, терпеливо ожидающую завершения разговора. И тут, из подсознания, словно жирным лососем из реки, выпрыгивает мысля, ярко сверкая своей чешуёй!
Пусть ЧжуВон соберёт подписи, но они, — это просто повод, предоставляющий формальное право для начала процедуры рассмотрения прошения о помиловании, но не дающий стопроцентной гарантии положительного решения вопроса! Решение ведь будет принимать президент! А для получения положительного ответа, — у главы государства должно быть законное основание. Вряд ли произведёт впечатление моё соблюдение распорядка дня «Анян» и дружба с местным контингентом. Одна драка тянет на «минус пятьсот» при рассмотрении вопроса. Здесь нужно иное. Какой-нибудь «мощный зум»! Вроде ещё не написанного бестселлера. Тут госпоже КынХе будет сложнее отказать. Триста тысяч корейских закорючек есть, новый мировой успех есть, — как такого человека в тюрьме держать? Надо выпускать! Однако, это всего один повод, на пути которого могут возникнуть совершенно неожиданные препятствия. Поэтому, — не литературой единой! Пожертвую ради свободы одним хитом всех времён и народов?Ещё одна музыкальная премия (типа «Грэмми») или очередная литературная (уровня «Хьюго»), — их не замолчишь. Придётся принимать конструктивное решение. Конечно, организовать производство хита, при полном отсутствии производственной базы, — будет непросто. Но «хочешь жить, умей вертеться». А жить хочется, причём — подальше отсюда. Кстати, всё необходимое можно попытаться выбить, прикрываясь подготовкой к намечающемуся концерту. Железобетонное основание.
— Скажите, сонсенним. — обращаюсь я к преподавателю. — А когда будет соллаль?
Судя по пронёсшемуся по залу вздоху, вопрос был из «тех». Которые люди не ожидали услышать.
— В этом году его будут отмечать пятнадцатого февраля. — удивлённо глядя
«Значит, есть месяц». — не обращая внимания на реакцию присутствующих, соображаю я. — «За такое время вполне можно сотворить какую-нибудь запоминающуюся штукенцию. С книгой всё равно недели две на раскачку уйдёт. Большие книгоиздания, — большие бюрократические машины. Пока по всем их 'кишкам» моё письмо пройдёт, пока они примут решение, пока пришлют на рассмотрение договор, да пока я его прочитаю и отправлю обратно, а они его примут и осмыслят, — точно половина месяца пройдёт. А чтобы НаБом не думала, — мол, пообещал, а сам дурака валяю — отвлеку её концертом. Всё складывается.
— Госпожа сонсенним, я хочу принять участие в концерте, посвящённом соллаль. — заявляю я. — И готова предложить свои услуги в подготовке танцевального номера…
Перевожу взгляд на трио, недавно закончившее своё выступление.
—… для группы БонСу. Если они, конечно, не против.
Пфф! — выдыхает хореограф. — ЮнМи, ты очень импульсивная девушка. Только что хотела быть лишь зрителем, теперь у тебя всё наоборот.
— Я быстро принимаю решения, сонсенним. — объясняю я инверсию.
— Да, это все уже знают. — кивает тренер.
Присутствующие начинают смеяться, глядя на меня. Но так оно и есть. Чего все снова хихикают?
— Ещё я хочу исполнить новую песню. — не став обращать внимания на придурошных, сообщаю я.
— «Новую»? — удивляется сонсенним.
— Абсолютно. — подтверждающе киваю в ответ. — Придумаю слова, музыку и спою. Но для этого мне потребуются синтезатор, компьютер и хороший микрофон.
Поняв, что я говорю серьёзно, хихиканье и шушуканье в зале смолкают, наступает тишина.
— Вполне может выйти хит, достойный «Billboard». — публично заявляю уровень своих притязаний. — Концерт в «Анян» способен навсегда войти в историю музыки Кореи.
— Ты серьёзно сейчас говоришь? — не верит мне сонсенним.
Пожимаю в ответ плечами.
— Зачем мне выдумывать? Я уже ходила этой дорогой. Почему бы мне не пройти по ней ещё раз? Тем более, что у меня сейчас избыток свободного времени. Но мне нужна аппаратура.
Пауза секунд на пять, в которой все усиленно пялятся на меня. Возможно, — ожидают, что я засмеюсь и крикну — «Ха-ха, я пошутила!». Но я не кричу.
— Хорошо, я доложу госпоже НаБом о твоём предложении. — наконец произносит сонсенним. — Пусть она решает.
— Благодарю вас, госпожа. — кланяюсь ей неглубоким поклоном.
(где-то в это время. Загородный дом семьи ЧжуВона. Кабинет главы семейства)
— ЧжуВон, в чём дело? Ты открыто демонстрируешь мне сыновье неповиновение!
— Прошу прощения, отец, но объясните, в чём оно выражается?
— Я ведь запретил общаться с Пак ЮнМи! А мне доложили, что ты организовал сбор подписей за её освобождение и посещал её в тюрьме! Как это понимать?
ЧжуВон молчит, опустив глаза.
— Объяснись! — требует отец.
— Я считаю, что должен это сделать. — подняв голову и смотря отцу в глаза, отвечает сын.
— С чего вдруг такое решение?
— Если бы не моё предложение генералу Им ЧхеМу использовать марш ЮнМи, то её не мобилизовали бы. А значит, история с дезертирством не случилась. Поэтому я считаю, что должен исправить ситуацию. ЮнМи не заслуживает провести лучшие годы жизни в тюрьме.
ДонВук ненадолго задумывается.