Костоправ. Книга 2
Шрифт:
— Да, — подтвердил я. — Не считая господина Рони и господина Емриса, под моим началом двадцать четыре солдата.
— Мы ожидали большего… — задумчиво протянул Садрок.
— Из них девятнадцать моих людей, — решил уточнить я. — Господин Торвальд смог выделить только пятерых своих бойцов.
— Господин Торвальд ещё не отправил конкретных сведений, — сказал Садрок. — Среди вернувшихся так много раненных и погибших?
— Очень много, — ответил я. — От воинской части, увы, мало что осталось.
— Что
— Благодарю.
— Господин Эйдан, скольких людей вы потеряли в той битве? — неожиданно спросил кто-то из благородных.
— Почти половину своего подразделения, — ответил я, поворачиваясь на голос.
— Вам удалось сохранить аж половину?
— Прошу прощения, не имею чести знать вашего имени, — вежливо произнёс я.
— Рыцарь Оксар Имиф, — представился мой собеседник.
— Господин Оксар, мой отец прислал из Волноломных земель тридцать пять превосходных воинов. За один-единственный бой полегло шестнадцать из них. Признаюсь, я рассчитывал потерять не более пятерых, поэтому ваше удивление ставит меня в тупик.
— Похоже, вам здорово повезло, — не стал спорить Оксар.
— Так вы лично не участвовали в битве? — подключился к разговору ещё один благородный.
— С чего вы взяли? — нахмурился я, понимая, к чему он клонит.
— На вас ни царапины.
Прежде чем я нашёлся с ответом, вмешался Емрис:
— Господин Эйдан был на самом острие атаки. Пока некоторые достопочтенные благородные наслаждались знойным деньком, пересекая вражескую границу, нам приходилось колоть рьянков и рубить головы врагам.
— Неужто вы нас ещё в чём-то обвиняете? — возмущённо спросили со стороны.
— Господа, прошу вас, — с мягкой улыбкой произнёс Бьярвиг. — Я уверен, никто из вас не желал никого оскорбить.
— Господин Эйдан, если вашим солдатам что-нибудь потребуется, дайте знать, — сказал Садрок, стремясь разрядить напряжённую обстановку.
— Непременно, господин Садрок. Если позволите, мы вернёмся к подразделению.
Он коротко кивнул, и мы, откланявшись, покинули шатёр.
— Вот же хмыри, — проворчал Емрис, стоило нам отойти немного дальше. — От них бы на поле боя и мокрого места не осталось.
— Похоже, йелнанские благородные из Саминда ещё не прибыли, — сказал я. — Иначе бы им растолковали, что к чему.
— Надеюсь, здесь будет полегче, — вздохнул Рони, а затем с горькой усмешкой добавил: — И зачем я только пошёл в армию?..
Глава 10
Дэн Бьерд был высоким, крепко сложенным мужчиной с резкими чертами лица и пронзительными серыми глазами. Тёмные волосы он всегда коротко стриг, а одевался подчёркнуто строго и сдержанно, избегая любых излишеств. В его облике и манерах сквозили холодность и отстранённость человека,
Он всегда был тем, кем хотел его видеть отец. Он редко позволял себе мечтать о чём-то своём, зная, что его судьба предрешена. Дэн старался быть идеальным сыном: собранным, решительным, беспрекословно послушным. Он безошибочно угадывал, каких поступков и слов от него ждут. Даже родная мать любила называть его «безупречным наследником».
Стремясь во всём походить на отца, он рано отдалился от остальных, и особенно болезненным было отчуждение от младшего брата. В памяти, заполненной бесконечной чередой уроков и изнурительных тренировок, лишь драгоценные мгновения, проведённые с Ганнером, сохранили свою яркость и душевное тепло.
Дэн до сих пор помнил, как они с Ганнером сбегали из дома, чтобы поиграть с деревенскими мальчишками или искупаться в реке. Как устраивали шуточные поединки на деревянных мечах, мечтая стать доблестными воинами. Как Ганнер приходил к нему ночью, напуганный страшным сном, и засыпал рядом, доверчиво прижавшись. В те мгновения Дэн чувствовал себя по-настоящему нужным и любимым.
Но годы шли, и их пути неумолимо расходились. Дэн всё больше времени проводил с отцом и наставниками, постигая премудрости управления Домом. Прежняя близость постепенно истаивала, уступая место вежливой отстранённости. И Дэн почти убедил себя, что так будет лучше для них обоих, ведь он не хотел, чтобы в семье появился ещё один «безупречный».
Вся его жизнь, если вдуматься, оставалась совершенно пустой и серой. В свои двадцать шесть он по-прежнему был холост, потому что отец, не желая довольствоваться малым, никак не мог найти ему подходящую пару.
Всё, что ему оставалось, — это быть прилежным сыном, пока власть над Домов не перейдёт в его руки. Только был один нерешённый вопрос: а что дальше?
— Хуже и представить невозможно, господа!
Громкие разговоры вывели Дэна из задумчивости. Он оглядел шатёр, полный людей, и остановил взгляд на Морне Броллиане — командующем одного из войск, что было разбито ювийцами. Морн объявился вместе со своими людьми около получаса назад и с тех пор не умолкал ни на миг, живописуя ужасы недавней бойни.
— Клянусь, мы будто попали в кошмар наяву! — продолжал Морн. — Сколько славных воинов полегло!
— Хитры ювийцы, хитры…
— Жаль, нас там не было, господин Морн! Мы бы им показали!
Дэн слушал разговоры вполуха. Его вдруг охватило острое чувство неправильности происходящего. Все эти люди — и он сам — словно жили в каком-то замкнутом мирке, где истинную ценность имели лишь власть, сила и деньги.
— Господин Морн, с вами вместе сражался господин Эйдан, верно? — встрял приставучий Оксар Имиф, который, кажется, утомил уже всех.