Костяная колдунья
Шрифт:
Неужели «скорая ведьминская помощь» значит, что он ревнует? Вот к этому все произошедшее сводится?
Придя к такому выводу, я была в шоке. Я внимательно вглядывалась в его профиль, будто по хмурому взгляду или взволнованному морганию станет очевидно, что я не права, но этого не случилось. Не знаю, почему это потенциальное открытие меня так удивило: я ведь не была уродливой или отталкивающей, – просто не знала, что скрыто у Рогана в глубине души. Как по мне, если он во мне что-то и видел, так это ступеньку на пути к поискам брата, и ничего более.
Я раскрыла рот, чтобы спросить, действительно ли он раздражен из-за ревности и что все это значит.
Глава 17
Все произошло так быстро, что я даже не успела закричать. Секунду назад я думала о том, нравлюсь ли Рогану и как мне к этому относиться, как вдруг все закружилось и завизжало – просто ужас!
Роган кричал, но его голос утонул в звуках от довольно ощутимо сработавших подушек безопасности. Нас столкнуло с дороги с силой, подобной урагану. Казалось, мать-природа окончательно съехала с катушек и смахнула нашу машину как назойливую муху. Я и так была напугана и дезориентирована, а тут машина еще и угрожающе накренилась, и мы кубарем скатились по насыпи к крутому склону с высокими деревьями.
По ощущениям, я как будто застряла на каком-то адском аттракционе. Меня безжалостно дергало и толкало во все стороны, а в желудке все переворачивалось в такт с машиной. Стекло разбилось и рассыпалось по мне. Я пыталась прикрыть лицо, мельком взглянула на небо в сумерках, но оно тут же снова куда-то делось в круговороте грязи и обломков, которые сыпались со всех сторон.
С каждым кошмарным кувырком машины у меня вырывался странный звук, похожий на хрюканье. Казалось, все происходит так быстро, что крик застрял в горле и встал комом.
В глазах плясали темные пятна, но как только они начали расползаться на все поле зрения, мы во что-то врезались с тошнотворным стуком и визгом погнутого металла, а затем резко остановились.
От столкновения кости трещали и как будто раскалывались на части. Машина затряслась и осела на, как мне показалось, ствол дерева или валун. Боль пронзила тело, притупив все чувства, и я вяло заморгала, осознав, что повисла вниз головой. Локоны падали на лицо, что-то теплое медленно стекало с головы по волосам. Наконец меня отпустил крутящий момент жесткого падения, но застрявший в глотке крик растворился, и с губ сорвался лишь бессвязный стон.
Вокруг меня раздавались щелчки и хлопки: то, что осталось от машины, оседало все ниже. Я была способна в тот момент только дышать. Вдох – выдох. Вдох – выдох.
Я втягивала воздух в легкие, не обращая внимания на уколы в ребрах, и выдыхала, пытаясь очистить разум и придумать, что делать дальше. В голове вспыхивали вопросы о том, что это было и как все произошло, но я отбросила их и сосредоточилась на первостепенных проблемах.
– Роган? – жалобно пискнула я.
Вытянув руку, я попыталась отодвинуть мешающие видеть ткань подушки безопасности, волосы и грязь. С болезненным стоном я изо всех сил старалась исполнить задуманное. А Роган не отвечал. Внутри меня нарастала паника.
Мне нужно было время, чтобы прийти в себя. Я почему-то чувствовала, что оказалась на заднем сиденье, хотя знала, что по-прежнему пристегнута на пассажирском, так же как до нашего избиения матушкой-природой.
Приборная панель превратилась в бесформенное месиво. Земля и трава торчали там, где раньше было лобовое стекло. Я обернулась к Рогану, и словно в знак протеста
– Роган? – умоляюще позвала я снова.
Я пыталась развеять туман в голове, но от этого она разболелась еще сильнее. Зато от боли обострилось зрение, и я сосредоточилась на неподвижной фигуре Рогана, свисающей с сиденья на ремне безопасности. Я снова позвала его, но он даже не шелохнулся.
– Только живи, – в отчаянии повторяла я, пока пыталась освободиться от туго натянутого ремня безопасности, чтобы проверить, как там Роган.
Я изо всех сил нажала на защелку ремня безопасности и тут же упала на землю со шлепком и удивленным писком. Оттуда, где я висела, до места, куда рухнула, было не больше полуметра, но по ощущениям это напоминало падение со скалы. Я дышала сквозь боль, которая пульсировала внутри, и умоляла ее утихнуть. Слабая вибрация волнами расходилась по земле и траве на месте лобового стекла, и от этого волосы у меня на руках встали дыбом. Я не знала, в чем дело, но нутром чуяла, что худшее, возможно, еще впереди. А может, так воспринималось внутреннее кровотечение.
Магия скапливалась у меня в груди сама по себе, будто тоже почувствовала какую-то угрозу. Вздохнув с облегчением, я пропустила ее сквозь себя, чтобы исцелить полученные травмы. Сдерживая крик, я чувствовала, как сантиметр за сантиметром срастается раздробленное ребро. Слезы брызнули, когда оно – казалось, прошла целая вечность, – наконец-то срослось. Одно готово, еще три. При мысли о том, что придется вынести еще больше мучений, пока себя исцеляю, я уже было начала перебирать в голове самые быстрые способы отключиться. Однако я знала, что не могу так поступить. Придется это вытерпеть. И я должна быть готова ко всему, что произойдет дальше.
Когда я разобралась с последним сломанным ребром, в голове все плыло от адреналина, а во рту появился соленый привкус. Казалось, что меня вот-вот вырвет. На этот раз я не прерывалась на отдых, а сразу же перешла к заживлению сломанных пястных костей и большеберцовой кости правой ноги. Кожа была липкой от болезненных ощущений, словно сочившихся из пор.
– Почти готово, – прорычала я себе под нос, чтобы то ли подбодрить, то ли предупредить, что это еще не конец.
Когда кость ноги выскочила из неестественного угла и выпрямилась, крик сдержать не удалось. Но, к счастью, это было самое худшее. Далее с облегчением я почувствовала, как позвонки радостно затрещали, словно я только что вышла от любимого мануального терапевта. Головная боль немного унялась, зрение прояснилось, а неутихающая боль во всем теле начала притупляться. Я вся была в синяках; почти уверена, что заработала сотрясение мозга, но с этим я могла справиться сама, пока не прибудет помощь.
Теперь я направила чары на Рогана. Слезы навернулись на глаза, когда я почувствовала, что он жив. С облегченным выдохом и с помощью магии я принялась исцелять то, что у него треснуло и сломалось. Я вытащила сломанное ребро из легкого, убеждая его встать на место. Однако я не могла сдержать беспокойство, пронзившее меня из-за его травм. Я исподволь чувствовала их, но понимала, что исцелить их мне не под силу. Мне не заставить его легкое снова раздуться и не остановить кровотечение, которое ощущалось в его груди и животе. Но если я смогу вытащить его из машины и привести в сознание, возможно, он сам справится со своими внутренними повреждениями.