Кот, который умел искать мины (Оборотень в погонах)
Шрифт:
Расстояние до цели было чуть меньше восьми сотен локтей. Подумав, я добавил еще один вертикальный клик – с учетом того, что стрелять придется снизу вверх, – поудобнее упер приклад и плавно потянул курок.
Выстрел прозвучал на удивление негромко – по крайней мере я, помня, как звучал пятидесятый калибр за речкой, ожидал куда более сокрушительного удара по перепонкам. Да и упругий толчок в плечо тоже был куда слабее памятного мне «пинка копытом».
Вряд ли эльф успел понять, что его убило.
На миг я оторвался от прицела и с уважением
А потом Йох толчком взвился на ноги, и заряд картечницы пробил широкую брешь в зеленой изгороди.
Валентин Зорин, воскресенье, 20 июня
Когда я подбежал, Аоэллин уже заканчивал связывать часового. Нет, даже не связывать – упаковывать с достойной гнома обстоятельностью. Я лишь дивился тому, что, оказывается, можно сотворить, имея под рукой трехсаженный обрывок веревки. Вряд ли наш пленник сумеет самостоятельно освободиться раньше, чем через полдня.
– К двери?
– Нет, – отрицательно мотнул головой эльф. – К крайнему слева окну.
Разумно – у двери могла быть ловушка. Но шуметь раньше времени не хотелось, пусть даже на фоне разгорающегося с фасада здания боя это будет одинокий звон разбитого стекла...
– Шума не будет, – угадал мои мысли Аоэллин. – Увидите.
Я неопределенно хмыкнул и, набрав в грудь побольше воздуха, бросился к левому углу дома. Вправо-влево, вправо-влево... главное, чтобы амплитуда этих шатаний все время менялась. Давненько я так не бегал.
Разогнался я так, что окончательно тормозить пришлось плечом об стену. Стена устояла, а я сполз по ней, хрипя, словно загнанная лошадь. Быстро огляделся – никаких серков поблизости не наблюдалось, если не считать распростертого на клумбе тела часового, что раньше стоял на крыше, – в груди его зияло входное отверстие размером с кулак, и полдюжины мух уже начали выписывать над трупом посадочные круги.
В отличие от меня, Аоэллин не стал изображать бег вспугнутого зайца. Бывший однополчанин Серова просто шел, шел, держа наготове жезл.
Подойдя ко мне, он переложил оружие в левую руку, правой ухватился за подоконник... через секунду он уже стоял на нем, а еще через секунду протягивал мне аккуратный прямоугольник выпиленного стекла.
– Только не порежьтесь, – озабоченно сказал он. – У стекла острые края.
– Догадываюсь, – буркнул я, осторожно прислоняя стекло к стене.
– И второй, – лаконично сообщил мне эльф и, прежде чем я успел разогнуться, исчез внутри здания. Был – и нету.
Разумеется, влезая в окно, я порезался.
Всеволод Серов, воскресенье, 20 июня
Я успел выстрелить еще три раза, а затем ответная стрела врезалась точно в центр объектива.
Меня спасло лишь то, что она была на излете – наконечник застрял где-то в районе оборачивающей системы. Еще мне повезло, что линза окуляра оказалась на диво прочной – иначе все то стекло, что
Печально... особенно в свете того, что открытый прицел на этой винтовке предусмотрен не был. Методом же наводки «поверх ствола» я мог бы «достать» какого-нибудь очень заторможенного тролля, но никак не появляющегося в окне на считаную долю секунды эльфийского лучника.
Вздохнув напоследок, я выдернул из-за пояса жезл и, пригнувшись, бросился к маячившему в двадцати шагах дубу.
В следующий миг в его кору с четким стуком впились сразу две стрелы.
Валентин Зорин, воскресенье, 20 июня
Ситуация была – хуже не придумаешь. Мой собственный жезл валялся у стены, а стоящий передо мной эльф нарочито неторопливо поднимал двумя руками небольшой изящный самострел. Он не спешил, растягивал удовольствие, ожидая, должно быть, когда до презренного адана дойдет весь ужас его положения – и вот тогда можно будет выпустить крохотную отравленную стрелку в искаженную страхом звериную морду.
Дилетант.
Я ждал. Весь мир для меня в этот миг сузился до узкого, маслянисто отблескивающего наконечника стрелки и того невидимого пути, который проделала по моему телу срывающаяся с него прямая. Вот холодная точка скользнула по животу... пересекла грудь... уткнулась в ямочку у основания шеи... и в этот миг я «взорвался».
В «Вихре» мы отрабатывали этот прием каждый день – до тех пор, пока он намертво не закреплялся в подкорке. Корпус скручивается правым плечом вперед-вниз, затем резкий кувырок вперед-вправо, под руку спарринг-партнера и из положения «спиной к противнику» – анекдотичный, но в реальности обладающий колоссальной силой «удар задом».
Эльф отлетел к стене. Выпавший из его рук самострел жалобно тренькнул, и стрелка, с противным взвизгом срикошетив от стены, унеслась в глубь коридора.
Прежде чем серкелуин опомнился, я подскочил к нему и, довершая начатое дело, с размаху рубанул ребром ладони по шее. Террорист обмяк и безвольным мешком сполз по стенке к моим ногам.
– Согласен, – сказал я, глядя на его недоуменно-обиженное личико. – Это был нечестный прием. Для эльфа. Грязный. Но ведь с нами, последышами, по-хорошему нельзя.
Всеволод Серов, воскресенье, 20 июня
Я быстро выглянул из-за ствола, тут же нырнул обратно, высунулся с противоположной стороны, выстрелил по окну, в котором, как мне показалось, мелькнула зеленая тень, и, что было силы оттолкнувшись, бросился бежать.
Три шага, прыжок, кувырок... за моей спиной вырос целый частокол стрел, штук пять или шесть, не меньше... затем косматая рыжая вспышка едва не поджарила мне пятки – у серлекуин хватало и современного магического оружия, но, к счастью, обращались они с ним не столь ловко, как с традиционными луками.