Кот, зверь и конец света

Ростова Ирина

К счастью, на это у Ильи был и готовый рецепт, и определенная реакция. Тишина позвала его внутри своей мелодией, и он без задней мысли и сомнений повторил слова, сработавшие несколько минут назад.

Вот только последнее “у” в этот раз, покатившись, как волна, столкнулось с волной тишины, идущей из веточного яйца, и разбилось, словно стекло.

— Ох, ты ж, блин, зря, брат, — успел выговорить Дэш, как яйцо внезапно раскрылось, обдавая все вокруг густым запахом тухлого мяса и короткими волнами тишины. Наружная часть, состоящая из плотно сплетенных черных ветвей, развернулась назад, и внутри нее было багрово-красное нутро, волокнистое, похожее одновременно на осьминога и зародыша цыпленка, с окаймленной редкими белыми зубами темнотой в центре, из которой неторопливо и веско вылетели

жужжащие твари, антропоморфные, но размером, наверное, не больше ладони.

Илья почему-то очень хорошо из разглядел, видимо, от шока: и осклизную белесую кожу, и черные выросты на голове и конечностях, и подобие одежды из тонких черных ниток, словно клубок опутывающих тощие тела.

— Что за срань, — не сдержал эмоций Илья, резко выпрямляясь и делая шаг назад.

— Это, брат, нежные феечки, — буркнул Дэш, поднимаясь во весь рост и отводя руку в сторону. Его волосы засветились ярче, удлиняясь, оплетая его, словно бинты на мумии, расправляясь за спиной в длинные крылья, а в руке свиваясь в кистень, который Илья смутно помнил еще с ралли. Парень благоразумно отступил за спину приятеля, соображая, чем конкретно он сейчас может помочь, особенно с учетом того, что при переходе в этот черный лес из первого черного леса он где-то посеял сумку. Впрочем, у Пони тоже не было его веселенького рюкзачка, так что Илья крепко подозревал, что это такая фича, а не баг. Впрочем, про сумку все равно стоило уточнить, если, конечно, они переживут встречу с этими милыми феями.

Первое крылатое создание мухой метнулось к Дэшу, пытаясь проскочить сверху, тот отмахнулся кистенем, но вторая мерзкая феечка едва не пролетела под его замахом снизу, и Пони пришлось отпрыгнуть назад. Мелкие мерзости все продолжали вылетать изо рта вонючего цветка, их было семь или восемь, и роились они так, что даже сосчитать было трудно. Дэш, увернувшись от очередного верткого противника, почти наугад отмахнулся кистенем в воздух, и ему повезло: пытаясь разлететься, две твари, видимо, невеликого ума, столкнулись в воздухе, и одна из них попала под замах. Ее предсмертный писк был болезненным и острым, пронзительно-укоризненным. От него хотелось зажать уши и спрятаться куда-нибудь подальше, по крайней мере, Илье, но Дэш был совершенно не впечатлен. Издав довольное “ага!”, он удвоил свои усилия, мечась в кольце окружающих его мелких паразитов, пытаясь повторить свой успех. К счастью, его блестящих крыльев и волос мерзкие феечки боялись, кажется, не меньше, чем его оружия, поэтому спина у него была, фактически прикрыта. Илья, чувствуя себя особенно бесполезным, начал оглядываться по сторонам в поисках решения или какого-нибудь оружия. К несчастью, его движения привлекли внимание одной из тварей, и тот с радостным гулом-жужжанием полетел к новой цели, не такой опасной, как первая.

Илья сделал пару шагов назад, лихорадочно соображая, что сделал бы супергерой, суперкот или хотя бы нормальный здравомыслящий человек. Вероятно, позвал бы на помощь — но единственная потенциальная помощь, Пони, был и так занят донельзя. Хотя… что там Дэш говорит про тенекотов?..

— Пони! Котов зови! — крикнул он, подбирая толстую ветку и тыкая ей в направлении крылатой нечисти.

К счастью, соображал Дэш очень быстро. Он пару раз присел, касаясь второй рукой земли, и что-то проговорил, делая паузы на замахах, чтобы не сбить дыхание.

С полминуты ничего не происходило, кроме попыток Дэша достать кого-то из противников и попыток Ильи добраться до вонючего цветка, а потом тени начали оживать. Серые тающие следы уплотнились местами, рисуя уши, хвосты и пушистые лапы, и вот уже серые, серые с белым, серые с белым и рыжим, серые с рыжим комки меха и когтей стали выпрыгивать словно из ниоткуда, пластаясь в полете, заставляя гневно жужжащих феек подниматься все выше, чтобы избежать цепких когтей. Серые охотники бесновались внизу, особо хитрые стали забираться на деревья, чтобы напасть сверху, и Пони, наконец, смог немного продохнуть. Коротко махнув Илье, он шагнул на поляну, и коварный цветок, словно почуяв, стал испускать такие густые волны тишины и вони, что они ощущались физически. По его гнилостно-красным красным внутренностям пробегали волны, пасть в середине

то раззевалась шире, то сужалась, а раскрытые красные лепестки сокращались, словно в ожидании добычи.

— Осторожней, — попросил Илья и едва не задохнулся, хватанув грандиозного запаха полным ртом. Его приятель тем временем, закрыв рот и нос рукой, шагал вперед, упрямо продвигаясь к центру поляны. По темным щекам стекали капли слез, оставляя почему-то красные следы, словно это была кровь, и вся картина была полна такого сюрреализма, что казалась дурным запутанным сном.

Кто-то из летучих тварей то и дело пытался прорваться назад, к своему гнезду или родителю, словно чувствуя опасность, но серые охотничьи тени перехватывали их, сбивая на лету. А Пони шел — запах его не пугал, тишина тоже, и только когда ближайшие к пасти лепестки стали пытаться ухватить его, отмахнулся китенем, одновременно раскрывая крылья. Лепестки отпрянули с возмущенным всплеском тишины, в местах прикосновения световых перьев на красноватой гнилостной плоти остались обугленные следы. К тошнотворной мясной вони примешался запах паленого, но от этого стало внезапно свободней дышать.

Илья, словно опомнившись, встрепенулся, и продолжил мелодию, которая фоном билась почти что под глазами:

— Так дай же мне силу повелителя вечных стихий, дай мне мой путь пройти, с сражаться по зову души!..

От его слов мир не опрокинулся навзничь, и мерзкое животное-растение не издохло само собой, но светящиеся крылья, волосы и оружие Пони засветилось ярче, паленым запахло пуще, словно свет жег не хуже огня или лазера. Дэш сделал еще несколько шагов, заставляя чудище кукожиться и извиваться от каждого своего замаха, а потом с коротким замахом ударил кистенем в центр окаймленной зубами пасти. Ветви, лепестки, порожденные летающие твари — волна агонии прошла по всем частям затейливого гнезда, а потом стихла, и вместе с ней угасло жужжание. Омерзительные существа, на несколько мгновений оглушенно зависнув, неподвижными куклами осыпались вниз, на мягкий дерн, и в наступившей самой обычной лесной тишине прекрасно было слышно шипение и рычание двух милых серых охотников-тенекошек, с воодушевлением делящих тушку добытой твари. Впрочем, они сами быстро осознали, что остались единственным громким источником звука и привлекают ненужное внмиание, синхронно выплюнули недогрызенную добычу, схватили в зубы каждый по бесчувственной твари и торопливо скрылись из виду, видимо, посчитав свою миссию исполненной.

— Спасибо, серые братья, — вежливо поблагодарил Пони, обращаясь к собравшимся котам.

— Это была знатная охота, — сказала кошка, которую Илья запомнил как Коричку. Взгляд ее был задумчив, словно она пыталась понять, будет ли такой же знатной охота на самого “брата-чародея”. — Мы добавим ее в наши имена.

— Кошки, которые съели мясных фей, — подсказал один из котов сбоку. Голос у него был совершенно другой, очень мужской и гулкий.

— Съели, победили. Которые охотились на мясных фей, — согласился Дэш немного усталым, но, тем не менее, уважительным тоном.

— Подходит, — согласилась Коричка. — Это мы.

Закрепив, таким образом, какие-то свои неведомые права, кошка Коричка развернулась и направила свои мягкие шаги в сторону леса, и за ней последовали ее сородичи, многие из которых постепенно истаивали в остатках тумана, а не уходили прочь.

— Вдохновляет, — похвалил Илья. — Но особенно бы вдохновляло, если бы я знал, кто такие тенекошки и что это они, в самом деле, сожрали. Или победили. Или сохотили.

— А вот, вроде как бы, тут начинается интересное, брат, — доверительным тоном сообщил Пони, пока кистень в его руках и крылья за спиной истаивали, а лучи волос укорачивались до первоначальной длины.

— То есть, до этого было не интересно, что ли?

— Интересно, но не так чтобы совсем. Это, брат, был ведьмин букет. И выращивает такие вот эдакие букеты одна пожилая тетка, как можно понять, если не тупить, то и ведьма, — Дэш деловито пнул распластанный лепесток, изучил свою ногу после этого, потом схватился за ветки снизу руками и стал тащить огромную вонючую тушу в сторону.

— Это ты что делаешь?

— Работаю за двоих брат, не видно, да? — возмутился тот. — Хватай, давай, и тащи!