Котенок 2. Охота на Лигра

Грин Агата

— …Пещеры, — закончил Риган за меня. — А потом РО. Узнала-таки. Как?

Я повторила его жест и потеряла сознание.

Глава 23

Я пришла в себя в его руках. Пошевелившись, неловко ткнулась носом в его шею. Он пах, как в том моем сне-кошмаре — чем-то манящим, но и ядовитым. Как причудливо раскрывается на его коже дорогой парфюм…

Риган медленно опустил меня, и, придерживая за талию, заглянул в лицо.

— Это не сон? — сипло уточнила я, и тихо прокашлялась.

— Нет.

Голова

кружилась, во рту стоял кислый вкус, и теплая благоухающая ночь стала казаться жаркой и удушливой. Я поднесла руку ко лбу и помассировала в особой точке, чтобы скорее почувствовать себя лучше.

— Что… — одновременно начали мы.

Риган улыбнулся (О, Звезды, его улыбка!), и уступил первенство мне:

— Спрашивай первая.

Спрашивать… Да о чем спрашивать, если самое важное уже известно — он жив! Я смотрела на него и глазам не верила. Тот же рост, та же стать, те же черты лица… и в то же время совершенно другой человек. Он сбросил килограмм десять, не меньше, изменил цвет кожи, глаз и волос, форму бровей, и стал выглядеть почти как центаврианин. Хотя, почему это «почти»? Когда он подошел и заговорил, у меня и тени сомнений не возникло, что передо мной не старший.

— Я тебя не узнала. Как я могла тебя не узнать!..

— Я уже не тот блондинчик, который бегал с тобой в джунглях Гебумы, — ответил он грубоватым голосом механика Арве Локена со станции «Найрив». — Или, может, потому что смыл загар и сменил пыльное тряпье на дорогие одежки, кошечка, — протянул он вальяжно, уже как Драный кот. — Изменить внешность — это только первая, самая легкая часть маскировки, Кэя, — сказал он, вернувшись к чистому «центаврианскому» голосу, не забыв для эффектности изменить и выражение лица. — Голос, жесты, походка, взгляд — вот что самое важное в перевоплощениях. Даже энергетику можно подправить.

Еще раз окинув его взглядом, я прошептала:

— Ты, значит, еще и мастер перевоплощений.

— Пришлось стать.

— Я думала, ты мертв.

Он помедлил с ответом.

— В каком-то смысле я действительно умер. И родился заново.

— Так вот к чему был тот сон…

— Сон?

— Мне приснилась твоя смерть, а потом пришла информация из РО, что ты не дождался лирианцев и умер. Орионцы прикрыли тебя?

— Да.

— Тот майор со станции, — догадалась я. — Но зачем эта ложь? В чем смысл? Это нарушение законов Союза.

— Это долгая история, Кэя.

О, я хотела бы послушать эту историю, очень хотела, но время у нас есть только на самые важные вопросы.

— Что ты делаешь здесь? Почему прикидываешься центаврианином? Как вообще ты сумел попасть к Кресу?

— Попасть можно куда угодно.

— Такой, как ты, и правда куда угодно может попасть… — сказала я, вглядываясь в его темно-карие глаза. Поменять цвет глаз легко, но изменить сам взгляд может далеко не каждый. Для этого нужно обладать природным умением перевоплощаться.

Я хотела спросить, как он сумел выбраться из РО и по какому делу здесь, но сразу же сама себе ответила. После произошедшего с Сейдом путь в систему Тайли

ему закрыт. Но я уверена, что от планов мести Хозяину он не отказался. Он здесь по делу — либо чтобы заработать денег на нужды, либо чтобы подобраться поближе к Хозяину, либо чтобы узнать о нем что-то.

Я пошатнулась от слабости — эти обмороки такая напасть! — и он меня поддержал. Подняв руку, я коснулась несмело его плеча, словно дотрагивалась не до настоящего человека, а до бесплотной голограммы. Моя рука поднялась выше, к его шее; палец нащупал пульс. Его сердце билось быстро.

Он живой. Рядом.

Часть моей души, умершая после того треклятого сна и той треклятой лжи, стала медленно оживать.

Механик Арве Локен нравился мне только внешне. Но Риган Драный Кот, бывший раб и наемник, живущий только планами мести, затронул что-то глубоко в моей душе и завладел сердцем. Мне лишь приблизительно известно, какой кошмар ему пришлось пережить в прошлом, но зато я абсолютно точно знаю, что это его не ожесточило. Он долго жил среди жадной озлобленной швали, но не стал таким же. Потому что рос в иной среде, воспитывался иными людьми и получил прекрасное образование. Тот же Скирта не сумел бы притвориться породистым центом — для этого нужно понимать, что такое порода в принципе.

Так о чем еще говорить, о чем спрашивать? О делах, планах? Я итак знаю, каковы в общем его планы. Да и ему не о чем меня спрашивать… Он видел, что я пришла с Нигаем.

Я опустила руку и отстранилась, втайне надеясь, что он не даст мне отойти, и, наоборот, притянет меня к себе, но… но его руки соскользнули с моей талии.

— Как Скирта? — спросила я, чтобы хоть что-то сказать.

— С ним все в порядке.

— Мне сказали, он в тюрьме.

— Он в РО, но не в тюрьме. У него все хорошо.

— Хотела бы я знать, как вы оба избежали заключения! Но не буду. Передай, чтобы забыл о долге чести, данном мне.

— Он итак уже забыл, — усмехнулся Риган. — Кстати, Кэя… У Космоса тоже все неплохо.

— Правда? Где он? Надеюсь, его не продали какому-нибудь жирному богатею в компаньоны?

— Н-у-у… — протянул Риган, пряча смешинки в глазах.

— Это ты! Космос твой?

— Скорее это я — его. Эта зверюга слишком ревнивая и требует очень много внимания.

— Лигры забирают излишки энергии, а ты красноволосый лирианец. Вы созданы друг для друга. Надеюсь, ты малыша не обижаешь? Ведь это он помог тебе выжить. Отлично помню, что он от тебя полуживого ни на шаг не отходил.

— Зря ты говоришь о нем, как малыше. Он до размеров мурнука разросся, — проговорил Риган с горделивой нежностью.

— Здорово, что он у тебя, — сказала я, и снова наш разговор застопорился.

Я понимала, что Риган подошел ко мне только потому, что выдалась удачная возможность, и, если бы я не узнала его, так же тихо, неузнанным, ушел бы. Вызнавать, что именно он делает здесь, я не вижу смысла, да и про его планы знаю. Неизвестно лишь одно: есть ли мне место в его планах.

— Я жив благодаря тебе, Кэя, — сказал он; настала его очередь нарушить молчание.