Котенок 2. Охота на Лигра
Шрифт:
— Ах, вот что… Как же твои слова о том, что ты хочешь завоевать меня, добиться моей симпатии? Выходит, твои слова — пустой звук?
— Я военный, Кэя, у меня все просто. Если тактика не действует, ее нужно менять. Снимай ТПТ, или я сделаю это сам.
Я медленно поднесла руку к ТПТ-устройству, надетому на ухо, и, дезактивировав, сняла. Нигай оттолкнулся от стола и пошел ко мне. За эти несколько секунд, что он шел, я успела вспомнить совет Ригана о том, как защитить свое сознание — всколыхнуть самые болезненные воспоминания. Нигай не должен узнать, что произошло
Он подошел и опустил руки на мои плечи. Один взгляд в гипнотические глубины его глаз заставил меня ощутить, как пол уходит из-под ног. Но я все еще сохраняла какой-то контроль над своим сознанием, и проживала нарочно растормошенные воспоминания, самые болезненные и неприятные. Они сцепились в одно, замельтешили смазанными картинками, заговорили голосами, превратившими мои детство и юность в кошмар.
Ясный голос Главы Рода Унсури: «У тебя дефектная дочь, Хакан, такая же дефектная, как и ее мать». Ехидный голос брата: «Ты вторая кровь, толстуха, сиди и не отсвечивай». Разочарованный голос отца: «Мне стыдно за тебя, Кэя».
Зазвучал и голос самого Нигая, и я не поняла сначала, выплыл ли он из воспоминаний, или он произносит их сейчас:
— Твое отношение ко мне поменялось. Ты благодарна мне за спасение. Я один ценю тебя, и ты знаешь об этом. Тебе нравится работать на меня. Ты полностью доверяешь мне. Лишь я один привлекаю тебя. Ты хочешь меня. Я твой хозяин во всем, и тебе нравится это. Когда я говорю «мне бы хотелось», ты беспрекословно выполняешь то, что последует за этими словами. На счет «три» ты очнешься, наденешь ТПТ, и не будешь помнить ничего о внушении. Раз, два, три…
Растерянная, не понимающая, где явь, а где воспоминания, я захлопала глазами и недоуменно посмотрела в напряженное лицо капитана. Затем мелькнула в голосе мысль: «Надень ТПТ». Я подняла руку, в которой еще сжимала устройство, активировала его, надела на ухо и взглянула на мужчину снова. Взгляд прояснился.
— Ты выглядишь усталой, — мягко проговорил он, и провел рукой по моей щеке. — Не выспалась?
— Н-нет, — хрипло ответила я.
— Иди отдохни. А ночью мне бы хотелось, чтобы ты пришла ко мне.
Я кивнула и, слыша звон в ушах, пошла к дверям. Нигай опередил меня, открыл двери, и приказал дежурному в коридоре сопроводить меня до комнаты. Я шла медленно и осторожно, прислушиваясь к своим ощущениям. Оказавшись у себя в комнате, я первым делом скинула одежду и приняла душ. И там, стоя под бодрящими прохладными струями, ощутила сладкий вкус торжества и горький — отвращения.
Совет Риган оказался действенным, и ублюдочный капитан ничего не смог мне внушить. Я отлично помню слова внушения и по-прежнему его ненавижу. Но мне придется притворяться, что внушение сработало… А это значит, что этой ночью я пойду к Нигаю.
В юности я часто просила Ксану раздобыть для меня приглашение на очередной прием, куда ее то и дело приглашали высокородные поклонники, друзья и знакомые, и иногда сестра доставала приглашения. Изредка к нам присоединялась и Нери. Почему
Но чтобы получить приглашение на такой скучный-скучный прием, нужно приложить массу усилий, не говоря уже о том, сколько денег нужно потратить на то, чтобы подобрать подходящий образ для выхода в свет. И все это для того, чтобы хотя бы на время оказаться в обществе высокородных, и, если повезет, привлечь внимание нужного мужчины. Если же таковой мужчина уже имеется, то приемы полезны для укрепления деловых контактов, знакомств и собирания сплетен.
— …Как тебе здесь? — спросил Нигай, и взял с подноса, который поднес нам официант, бокал с шампанским.
— Ничего особенного, — задумчиво ответила я, разглядывая сад, в котором собрались гости Калледа Креса. — Вон те громоздкие скульптуры словно кочуют из дома в дом. Закуски тоже по одному стандарту. Освещение так себе. Музыка неплохая, правда. И море красиво смотрится ночью.
Рассмеявшись, капитан протянул мне бокал:
— Выпей, станет веселее.
Я взяла бокал, пригубила шампанского, поморщилась.
— Что, тоже ничего особенного?
— Именно так!
— Все же выпей, мой ворчливый Котенок, и расслабься: пройдись по саду, поговори с кем-нибудь, музыку послушай. А я отойду ненадолго, — его рука соскользнула с моей талии и он улыбнулся мне.
Я вернула ему улыбку и подарила многообещающий взгляд: он ждет благодарности за то, что вывел меня в свет.
Нигай направился к группе мужчин, которых обхаживал хозяин вечера, Крес. Сжав тонкую ножку бокала в руке, я убрала фальшивую улыбку с лица и досадливо вздохнула.
Я хотела попасть на этот прием только по одной причине — чтобы узнать, с кем у Нигая хорошие отношения помимо Креса и Нариаса, и, в идеале, вызнать что-то компрометирующее о них. Увы, шансы на это нулевые. Сразу стало ясно, что сегодня вечером меня не привечать будут, а терпеть, и ничего узнать я не смогу.
Появившись с Нигаем, я произвела впечатление, и по большей части это заслуга наряда, который капитан сам выбрал для меня. Так, на мне было платье в пол из натина, очень сложного в изготовлении материала, который начинает ярко переливаться при естественном освещении и едва мерцает при искусственном. Открытыми были только руки; платье обтягивало каждый изгиб моего тела, но не сковывало движений. Несколько простых браслетов позвякивали на запястье левой руки. Одета я была примерно так же, как и другие гостьи, и ничем, кроме цвета, мое платье не выделялось. Оно было того же оттенка, что и мои глаза — зеленого, пронзительного, как листва. Центаврианки считают такие цвета вульгарными, так что мое «яркое» появление заставило их удивиться.