Котенок. Книга 2
Шрифт:
Но его шутку школьники словно и не заметили: они смотрели на меня.
— Дорогие мои одноклассники! — сказал я. — Обращаюсь к вам с просьбой о помощи! С личной просьбой! Вчера около музыкальной школы три девчонки-старшеклассницы избили ученицу седьмого «В» класса нашей школы Лену Кукушкину. Случилось это во второй половине дня, примерно в половине пятого. Преступницы напали на Лену со спины, повалили её на землю. Били ногами. Девочка их не рассмотрела. Запомнила только, что одна из напавших была одета в красную куртку.
Заметил, что Волкова побледнела.
Продолжил:
—
Я выдержал паузу, пробежался взглядом по лицам школьников.
Спросил:
— Вам что-то известно о вчерашнем нападении?
Парни и девчонки покачали головами.
— Ты очень повзрослел за лето, Крылов, — сказала Наташа Кравцова.
Она демонстративно разглядывала меня: с ног до головы.
— Иван, ты должен пойти к директору, — заявил Свечин, — чтобы Полковник сделал объявление по всей школе! Пусть все услышал о тех гадинах! Так мы их быстрее найдём!
Лёня нахмурил брови.
— Этим должна милиция заниматься, а не мы, — сказала Лидочка Смирнова.
Она поджала губы, покачала головой.
— Крылов, ты это… зови нас, если их найдёшь, — сказал Громов. — А то девки ещё и тебя поколотят. И останемся мы в субботу вечером без Котёнка.
Вася усмехнулся.
Я спрыгнул с парты.
В тот же миг в класс вошла Снежка, и прозвенел звонок.
На уроке я не получил ни одной записки: ни со сведениями о нападении на Кукушкину, ни с признаниями для Котёнка. А едва урок окончился — Волкова набросилась на меня с расспросами. Я перечислил Алине, какие травмы получила вчера моя соседка-семиклассница. Рассказал о причине того нападения (девицы требовали от Лены, чтобы она «держалась подальше» от Котёнка). Рассказал, что Кукушкины не обратились в милицию. Папаша заявил дочери, что та «сама виновата»: связалась с «этим соседом-уголовником». Волкова поохала и сообщила, что «уговорила бы» Кукушкину «пропустить музыку» — «если бы знала». Призналась, что до музыкальной школы Лена «гостила» в Алининой квартире на пятом этаже. Рванула выяснять расписание уроков седьмого «В» класса, когда я обронил, что шёл сегодня в школу вместе с Кукушкиной.
На второй урок она пришла хмурая и раздражённая.
Я спросил:
— Как там Лена?
Волкова сжала кулаки и ответила:
— Сволочи!
После шестого урока я сообщил Алине, что ухожу домой.
— Не пойдёшь на историю? — спросила Волкова.
Я махнул рукой.
— Ну её…
— Историчка не любит, когда прогуливают её уроки.
— Пусть спросит меня на следующем, — сказал я. — Перескажу ей весь учебник наизусть.
Алина спросила:
— Что-то случилось?
Я
— Отведу Кукушкину домой.
Волкова кивнула.
— Лене сейчас нужна твоя поддержка, — сказала она.
— Больше, чем историчке, — добавил я.
Мысленно произнёс: «Мы в ответе за тех, кого приручили».
Встретил Кукушкину в гардеробе — семиклассница натягивала куртку. Заметил, что Лена не поднимала лицо: прятала от чужих глаз свои раны. Я не навязывал девчонке заботу. Забрал свою одежду, ждал соседку-семиклассницу около выхода из школы. Кукушкина меня заметила — не выказала при виде меня удивление (ещё утром предупредил её, что домой пойдём вместе), но улыбнулась. Улыбка у Лены получилась невесёлая. В ране на губе у девочки блеснула капля крови. Кукушкина подошла ко мне, не взглянула по сторонам — взяла меня под руку. Я поинтересовался у неё «как дела». Получил стандартный ответ: «Нормально».
Седьмой урок уже начался — около входа в школу прохаживались лишь пионеры. У старшеклассников редко когда было меньше семи уроков, поэтому прозвище «Котёнок» вслух никто не произнёс. Лена махнула рукой смотревшим на нас девчонкам (её одногодкам — на вид). Те тоже попрощались с ней, не сводили любопытных взглядов с моего лица. Мы вышли на улицу. Я зажмурился от яркого солнечного света. Взглянул на безвольно обвисший на флагштоке красный флаг. Поправил очки, громыхнул содержимым дипломата. Лена повернула лицо — я снова увидел её превратившийся в тонкую блестящую полосу правый глаз.
Спросил у Кукушкиной, не видела ли она сегодня в школе тех девчонок, которые на неё вчера напали.
Лена помотала головой. Призналась, что никому из одноклассников не рассказала о «вчерашнем». Учителям говорила, что упала — так ей велел отвечать на вопросы взрослых отец.
— На перемене Алина приходила, — сообщила Кукушкина. — Она знает.
Я кивнул.
Повёл свою спутницу через школьный двор.
— Волкова говорила, что на музыку ты вчера пошла от неё, — сказал я. — Ты часто бываешь у Алины?
Лена повела плечом.
— Каждый день, — ответила она. — С прошлого понедельника.
— И чем вы там занимаетесь? — спросил я. — Курите? Пьёте вино?
Кукушкина остановилась, выпустила мою руку.
— Ванечка, ты что такое говоришь! — сказала она.
Помотала головой.
— Я не курю! — заявила Кукушкина. — И вино… только один раз в жизни попробовала — не у Алины!
Я усмехнулся: вновь почувствовал себя строгим родителем.
— Что ж тогда вы там делали? Стихи читали?
Лена вздохнула.
— Читали, — призналась она. — И играли с Барсиком.
Вновь прикоснулась к моей руке.
— А ещё она учит меня играть на гитаре, — заявила Кукушкина. — И петь.
Она посмотрела мне в глаза.
— Волкова играет на гитаре? — удивился я.
Лена усмехнулась.
— Конечно, играет! — сказала она. — А ещё Алиночка замечательно поёт! И хорошо танцует.
Покачала головой.
— Её родители были артистами, — сказала Кукушкина. — Ванечка, ты забыл?