Котик
Шрифт:
– Пап, - касаюсь его плеча.
– Ева, прости. Я просто не хотел, чтобы ты знала. Не хотел, чтобы ты волновалась, дочка.
– Папочка, я всегда за вас волнуюсь. Всё ещё можно исправить, понимаешь?
– Да. Просто я боюсь, что всё будет безрезультатно. Так у нас еще полгода есть. А сейчас я могу время с вами провести.
– Ничего не зря. Есть все шансы. Кто мне обещал баловать внучку?
– Буду, - обнимает меня отец.
– Мне очень повезло с Русланом.
– Это Руслану с тобой повезло, - папа
– Пообещай бороться. Я не готова тебя потерять.
– Обещаю, дочка.
Крепко обнимаю его в ответ. Как в детстве. Мы возвращаемся внутрь, и мама угощает всех пирогом. После долгого чаепития с семьёй, Руслан везёт меня домой.
– Чай?
– Прости, котик, но мне нужно по делам отъехать. Звонил Марс, что-то у него случилось.
Я немного напрягаюсь. Неужели снова врёт?
– Но я могу приехать после, если ты не будешь спать.
– Если хочешь.
– Хочу.
– Ключи у тебя есть, если я буду спать, - Рус тянется и целует меня.
– Люблю тебя.
Я иду домой в расстроенных чувствах. Звонить Марсу и проверять точно ли что-то случилось не было ни малейшего желания. Выглядеть идиоткой. Хотя, если он снова врёт, я не лучше буду выглядеть.
Принимаю душ и сажусь за работу. Проблемы проблемами, а её никто не отменял. Не замечаю, как проваливаюсь в сон. Прямо с ноутбуком. Просыпаюсь от того, что меня несут в кровать.
– Который час?
– Начало первого.
– Ты рано.
– Мне покататься?
– Ты, правда, был с Марсом?
– сонно уточняю.
– Были сомнения?
Открываю глаза и смотрю на него. Ни помады, ни духов, одежда та же. Даже алкоголем не несёт.
– Были, - честно отвечаю я.
– Заслужил. Был с Марсом. Никто не нужен, кроме тебя. Всё, давай спать.
Пари. Тянусь к его губам и сама целую. Руслан тут же перехватывает мою инициативу и поцелуй становится ещё глубже и жёстче. У меня уже воздуха не хватает, а его руки начинают гладить тело. Нежно глажу его, пока Давыдов полулежит на мне, и я невообразимо кайфую, но в последний момент отстраняюсь и говорю:
– Спокойной ночи.
Отвернувшись, слышу хриплый смех Руслана и его тяжёлое дыхание. Я не знаю, сколько я ещё выдержу эту пытку, особенно, когда сама так распаляю его. Но это было последняя беззаботная ночь.
Вся следующая неделя была для меня каким-то адом. Папу обследовали, брали анализы, собирали консилиум. Организм у папы ослаблен и не факт, что он выдержит наркоз, да и сама операция была серьёзная. И последствия могли быть абсолютно любыми. В общем, у нас были сплошные риски, но это лучше, чем бездействовать.
У меня и на работе шли напряжённые месяцы. Я готовила новую коллекцию, с которой мы должны были ехать в Париж. Правда, в таких условиях творить у меня ничего не получалось. Я сидела днями и ночами, когда не была с мамой или папой. Руслан очень помогал
О моей работе он знал лишь то, что грядёт важный показ. О том, что он будет в Париже, Руслан не знал.
Когда наступил день операции, я проснулась чернее тучи. Держалась, как могла. Ради папы. Улыбалась ему.
– Дочка, пообещай ни в коем случае не затухать.
– Пап, с тобой всё будет хорошо.
– Ев, мы оба знаем, что операция сложная. Пообещай. Ты сильная, ты боец, ты в меня.
– Обещаю, пап. А ты пообещай, что вернёшься здоровым. Ты не забыл, что у меня показ в Париже? А про внучку?
– слёзы всё-таки катятся. Я ненавижу этот мир в данную секунду. Вот так прощаться с живым человеком. С собственным отцом из-за дурацкой болезни, потому что не знаешь исход.
– Не забыл, дочка. Обещаю сделать всё возможное. Но я всегда с тобой, Ева. Что бы ни было, я всегда с тобой. Жизнь всегда тасует карты так, как ей надо, но я с тобой. Ты - мой любимый ребёнок, всегда помни это. Для меня ты всегда моя маленькая девочка.
Мне так хочется рыдать, рвать волосы на себе, кричать, разнести здесь всё к чертям, но я лишь обнимаю его. Крепко-крепко.
– Я люблю тебя, папуль. Буду ждать тебя здесь.
– И я тебя люблю. На этом же месте через пару часов?
– смеётся папа, сохраняя оптимизм.
– Да.
Я общалась с ним последняя. Руслан и мама уже поговорили. Давыдов отказался говорить о чём они говорили. Я силой заставляю себя выйти и не смотреть, как его увозят. Руслан всё понимает по одному взгляду. Он крепко держит меня, а я заливаюсь горючими слезами. Мама держится гораздо лучше, но когда я слышу всхлипы, то делаю несколько глубоких вдохов и беру себя в руки.
– С ним всё будет хорошо, ты слышишь?!
– теперь уже я выступаю успокоительным.
– Всё хорошо.
Мама лишь кивает. Надеюсь, нашей веры хватит нам.
Глава 14
Операция идёт шесть часов. Мне кажется, что судьба в последнее время испытывает моё терпение. Руслан подсунул мне успокоительные капли, маме тоже. Сам очень часто курил. Я медленно сходила с ума и молилась. Молилась абсолютно всему, что может быть над нами. Я просила дать нам ещё немного времени. Если я потеряю папу, я потеряю всю опору по жизни. Он всегда был для нас с мамой стержнем. И лишиться этой почвы под ногами означало одно - лишиться всего.