Котт в сапогах. Конкистадор.
Шрифт:
— Спасибо, Конрад...
— Гай, ты в порядке? — осторожно спросил я.
— Нет,— коротко ответил Транквилл.— Я совсем не в порядке. Но я философ, а значит, справлюсь с этим.
Впрочем, через пару дней петух окончательно вернулся в прежнее состояние духа. А на четвертый день судьба решила испытать нас с Андрэ.
Отряд наш спокойно пересекал Истошную Пустошь, вдоль дороги тянулись бесконечные выжженные солнцем такыры с редкими колючими кустами. Пейзаж был такой скучный, что казалось странным даже думать о том, что в таком месте нам может грозить какая-либо опасность. Вот почему, увидев на горизонте приближающееся облачко пыли,
Я назвал троллей чудовищами, но на самом деле в их облике не было ничего такого уж чудовищного, кроме их роста и сложения. Самый мелкий из пяти троллей, что приближались к нам, был на голову выше Андрэ и вдвое шире в плечах. Остальным наш король едва достигал грудной клетки. Все тролли имели могучее сложение и выглядели бы словно античные боги, какими их можно увидеть на мозаиках, если бы не короткие кривые ноги и свисающие ниже колен руки, делавшие их похожими на огромных обезьян. Ну и морды... лица... нет, наверное, все-таки еще морды — злые карикатуры на людей. Сначала мне показалось, что на головах у троллей растет что-то вроде ветвей, но, приглядевшись, я понял, что это пряди волос, скрученные при помощи то ли воска, то ли смолью в длинные толстые жгуты. Эта попытка хоть как-то украсить себя вкупе с набедренными повязками говорила о наличии у троллей зачатков разума.
— Построиться в две линии! — скомандовал я.— Андрэ, берись за меч! Постарайся сдержать их — они не люди, не жалей! Максимилиан, Артур, Иголка — поддерживаем ударами копыт! Коллет, Николас — во вторую линию! По моей команде огонь на поражение...
— Капитан... — осторожно произнес Андрэ, сжимая меч.— Они чего-то не нападают.
— Испугались? — с сомнением произнес я, разглядывая противника.— Сомневаюсь. С их точки зрения, мы должны выглядеть легкой добычей...
— Мы и есть легкая добыча! — заверещал Морган.— Проклятье! И зачем я только отправился с этими неудачниками!
— Заткнись! — оборвала его Коллет.— Конрад, тебе не кажется, что этот мелкий тролль... гм... как бы не совсем тролль? В том смысле, что... В общем, посмотри на его грудь.
— Иезус Мария! Это же тролльша! — Сомнений быть не могло. Хоть и довольно плоская, но грудь наличествовала. К тому же сложение «мелкого тролля», хоть и могучее, выдавало представительницу слабого пола... ну насколько слово «слабый» вообще применимо к троллям.
— Точно. А теперь обрати внимание, как она смотрит на Андрэ.
— А? Че? — Андрэ нервно поежился.— Капитан... это она что, улыбается мне?
— Андрэ, когда я тебя впервые увидел, я вообще целый час ржал... Хотя ты прав. Похоже, ты ей приглянулся. У нас есть шанс выбраться отсюда живыми!
— Капитан?! Что вы такое говорите?! Я же женатый человек!
Запись в дневнике Конрада фон Котта
от 24 мая 16… г. от Р. Х.
(Запись была вымарана ради политической стабильности Гремзольда.)
Примечание на полях. Видит Бог, я не желаю об этом вспоминать!
На восьмые сутки мы достигли границы с Каджарией. Крепости каджарцев уже были видны на горизонте, пришло время расставаться
— Крагхе! Тугар вокх! — рявкнул Ууулг-тка, дружески хлопая Андрэ по плечу.
— Вокх тугар! — ответил король, с трудом удержавшись на ногах, и смущенно посмотрел на Алле-гу. Тролльша отвернулась, пытаясь скрыть слезы.
— Аркх го,— пробормотал Андрэ, нежно прикоснувшись к густо покрытой родовыми татуировками руке Алле-гу,— Такхег.
— Такхег, Ан-дрэ... — всхлипнула тролльша.— Такхег.
— Поехали уже,— странным голосом произнес Мордаун.— Хватит сопли разводить. Тоже мне Ромео и Джульетта. Поехали!
— Да, Андрэ, хватит,— грустно произнесла Коллет.— Так будет только тяжелее и тебе, и ей. Надо ехать.
Андрэ крепко обнял Алле-гу, постоял несколько мгновений, после чего отпустил плачущую великаншу и, вскочив в седло, дал шпоры Максимилиану.
Мы догнали его только через пару миль, когда Андрэ перестал подгонять коня.
— Она… они еще там? — не глядя на нас, спросил Авдрэ.
— Да,— оглянувшись, нехотя ответил я.— Андрэ…
— Пожалуйста... капитан... Я все знаю. И что так надо было сделать. И что меня ждет Анна. И что они дикари и людоеды... но… я прошу вас, не надо сейчас со мной говорить.
Я осекся и замолчал. Понятливая Иголка сама отстала от Максимилиана и пристроилась в арьергарде отряда.
И ведь все было правильно! Мы спасли свои жизни и — кстати — жизни троллей. Мы миновали Истошную Пустошь, не пролив и капли крови. Алле-гу — всего лишь дикарка, ненамного превосходящая умом дикого зверя. Через пару месяцев она и думать забудет об Андрэ... Наверное... Все было правильно. Но почему-то у меня было очень скверно на душе.
ГЛАВА ПЯТАЯ,
в которой повествуется о встрече благородного Конрада фон
Котта с капитаном «Санта Вазелина» и далеко идущих последствиях
этой встречи для инквизитора отца Элпидио
Запись в дневнике Конрада фон Кота
от 24 мая 16... г. от Р. Х.
Кадис — один из старейших городов Европы. Я счастлив, что мне довелось посетить это место, пройтись по его древним улицам, вдохнуть морской воздух, как когда-то вдыхал его сам греческий герой Геркулес, по преданию и основавший Кадис. Глядя на портовую суету, осознаёшь, что здесь почти ничего не изменилось с тех самых времен, когда у пристаней покачивались корабли финикийцев, на рынках и в тавернах слышались финикийская, греческая и арабская речь, и нужно было крепко держать кошелек, чтобы его не срезали босоногие вороватые беспризорники...
Примечание на полях. Ничего не изменилось! Больше не следует выдавать Андрэ на руки денег!
Андрэ оставался сам не свой еще долго — почти до самого нашего прибытия в Кадис. Да и вообще, путешествие оказалось куда труднее, чем я ожидал. Даже первый его этап, который мне представлялся наиболее простым,— все же по цивилизованной Европе ехали, не по джунглям! — отнял куда больше сил и времени, чем я рассчитывал.
Но мы все-таки сделали это!
Кадис встретил нас шумом и суетой портового города. Мне и раньше доводилось бывать в по-настоящему больших городах, а вот спутники мои, до сих пор считавшие Бублинг чуть ли не центром Вселенной, выглядели оробевшими.