Коварные пески
Шрифт:
Теперь я знала, что если бы не Элис, я бы сгорела в домике, и это было бы еще одним убийством после убийства Роумы и Эдит.
10
Только спустя несколько недель я почувствовала, что полностью оправилась от пожара. Все проявляли ко мне заботливое внимание, и это было очень приятно. Но я не могла избавиться от мысли, что кто-то из этих людей, участливо справлявшихся о моем здоровье, пытался меня убить. Я держала про себя эту мучительную догадку. Я делала вид, что, как и другие, верю в то, что пожар случился по вине бродяги и что огонь, возможно, занялся в чулане
Я старалась избегать Нейпьера. Я была не в силах посмотреть ему в лицо из-за страха увидеть там то, что мне не надо было бы знать.
Миссис Линкрофт предложила мне сделать перерыв в занятиях с девочками.
— Без этой нагрузки вы быстрее оправитесь, — сказала она. — Ничего страшного, если девочки пропустят несколько уроков. Они смогут и сами поупражняться на пианино.
Сама я в это время часто играла, и мне это приносило облегчение. За роялем я переставала думать о том, что кто-то хотел устроить мне в домике смертельную ловушку. Однажды разбирая ноты в музыкальной комнате, я услышала, как в соседнего классной девочки обсуждают пожар. Дверь была открыта.
Оллегра, подперев голову руками и задумчиво глядя в пространство, сказала:
— Наверное ты, Элис, напишешь рассказ про пожар?
— Да, и обязательно прочту вам, когда он будет готов.
— Опиши подробно свой доблестный поступок, — сказала Сильвия. — Как бы мне хотелось тоже кого-нибудь вот так спасти.
— Я знаю, ты бы хотела спасти мистера Уилмета, — насмешливо сказала Оллегра. — Но тебе придется поискать другой домик… тот уже ни на что не годится.
— Странно, — задумчиво произнесла Сильвия. — Мама говорит, очень странно, что было два пожара. Часовня в ельнике и вот теперь домик. Видите: верно — два пожара.
— Ты делаешь успехи в математике, — сказала Оллегра. — За правильный подсчет тебе» отлично «.
— Я только хочу сказать, что это какое-то странное совпадение. Два пожара. Две исчезнувшие женщины…
— Две женщины? — усомнилась Оллегра.
— Ты забыла об археологе? — сказала Элис.
— И чуть было не стало три, — прошептала Сильвия.
— Но миссис Верлейн не исчезла бы, — заметила Элис.
— А что если бы никто так и не узнал, что она в домике, который сгорел. Тогда было бы три женщины.
— Нашли бы… ее останки, — сказала Элис. Но тут они заметили, что я в соседней комнате, и замолкли.
Мы встретились с Годфри на кладбище у склепа Стейси. Теперь в церкви стало невозможно встречаться, так как эта наша уловка была раскрыта, и лишь только Годфри начинал играть на органе, миссис Ренделл тотчас присылала Сильвию либо затем, чтобы пригласить его в дом на чай, либо затем, что бы Сильвия» насладилась» музыкой.
«Сильвия всегда любила органную музыку, — сообщила при мне миссис Ренделл Уилмету. — Я думаю, ей лучше было бы учиться играть на органе, а не на фортепьяно. Кажется, она не делает никаких успехов, хотя очень старается. Значит, не в ней дело, а в тех, кто больше интересуется не своими учениками, а чем-то совсем другим».
Хотя после пожара отношение миссис Ренделл ко мне стало мягче, она все же не могла примириться с тем, что Годфри оказывает мне внимание, и я стала очередной мишенью для ее нападок.
Когда Годфри шел ко мне, ловко лавируя между надгробными плитами, а солнце играло в его прекрасных светлых волосах, я подумала: как он хорош собой! Не красавец, но с удивительно привлекательной внешностью, в которой, я была уверена, отражались несомненные достоинства его характера. Мне было приятно иметь такого друга, и наша привязанность росла с каждым днем.
После пожара Годфри стал ко мне еще внимательнее, и я была этим очень тронута. Его особенно тревожило то, что придти в домик меня заставила записка, написанная якобы его рукой. А для меня самым пугающим было то, что мне могли подстроить очередную ловушку.
О записке я не сказала никому, кроме Годфри, и хотя поначалу он подумал, что из-за моего нервного потрясения эта записка мне приснилась, то теперь был убежден, что она действительно существовала. Я убедила его ничего никому не говорить в надежде, что тот, кто ее писал, выдаст себя, каким-то образом проговорившись, что знает о ней. Но никто этого не сделал. Годфри настаивал, чтобы я yeхала, потому что оставаться в Лоувет Стейси было небезопасно. Он предлагал взять отпуск и поехать к его родным, которые с радостью примут меня.
— Но как же Роума? — не унималась я.
— Роума мертва. Я в этом уверен. И ничто уже не вернет ее.
— Но все равно я должна выяснить…
Годфри понимал мое состояние, но ему было очень тревожно. И мне тоже. У меня появилась привычка оглядываться, когда я оставалась одна. Каждую ночь я проверяла, заперта ли дверь. Я была все время настороже.
Обогнув ограду склепа Стейси, Годфри приблизился ко мне со счастливой улыбкой.
— Наконец, удалось удрать от сторожевого пса, — сообщил он. — Я дал им понять, что пошел играть на органе, а сам тайком отправился гулять по кладбищу с учительницей музыки, которой так и не удалось превратить Сильвию Ренделл в Клару Шуман.
— Вы, похоже, чем-то очень обрадованы?
— Да, у меня есть замечательная новость.
— Можете сказать какая?
— Конечно. Мне предложили очень хорошее место.
— Значит, вы уезжаете?
— Вас это встревожило? Весьма этим польщен. Но я вступлю на это место только через полгода. А теперь вы смотрите с облегчением. Вдвойне приятно. Очень многое может произойти за полгода.
— Вы уже сообщили об этом Ренделлам?
— Нет еще. Боюсь, миссис Ренделл захочет пустить в ход тяжелую артиллерию. Но пока никто не знает об этом. Хотя, конечно, я должен буду сказать настоятелю, чтобы у него было достаточно времени подобрать мне замену. А если он найдет кого-то раньше, я смогу спокойно уехать отсюда.
— Миссис Ренделл никогда этого не допустит.
Годфри улыбнулся.
— Вас не интересуют подробности?
— У меня еще не было возможности спросить вас. Теперь, будьте добры, расскажите.
— Это прекрасный приход… расположен в сельской местности, но недалеко от Лондона, поэтому можно будет туда часто ездить. Изумительное место. Мой дядя до того, как стал епископом, имел там приход. В детстве я часто у него бывал.
— Видимо, идеальное для вас место.
— Уверен в этом. И мне бы хотелось, чтобы вы посмотрели его.