Ковчег Спасения
Шрифт:
Лучше играть по правилам, установленным Волком, даже если при этом у нее нет полного контроля над ситуацией. Скейд знала, что такая игра походила на обоюдоострый клинок. Она бы не стала доверять ни единому слову, сказанному Волком, но Галиана тоже присутствовала где-то рядом. Галиане тоже известно достаточно много, и ее знание все еще может пригодиться Материнскому Гнезду. Единственная сложность — отличить ее саму от Волка, поэтому Скейд приходилось уделять столько внимания каждому нюансу окружающей обстановки. Неизвестно, где может прорваться Галиана, и вряд ли ей
«Я уже здесь. А ты где?»
Рев прилива усилился. Ветер снова сбил ей на глаза прядь волос. Вокруг было множество острых камней, и она почувствовала шаткость своего положения. Внезапно в тумане открылся небольшой просвет, и на границе зоне видимости появилась расплывчатая серая фигура. Очертания фигуры лишь намеком напоминали человеческие — впрочем, туман, который то сгущался, то рассеивался вокруг нее, все равно не позволял разглядеть детали. Призрачный силуэт вполне мог сойти за обломанное непогодами сухое дерево. Но Скейд чувствовала присутствие, и оно было ей знакомо. Пугающий холодный разум походил на узкий луч прожектора, бьющего сквозь туман. Это был разум без самосознания, мысли без эмоций и без какого-либо ощущения себя как личности. Только анализ и заключения.
Далекий рев прибоя начал складываться в слова.
— Что тебе от меня надо, Скейд?
«То же, что…»
— Пользуйся голосом.
Она подчинилась.
— То же самое, что я всегда от тебя хотела: совета.
— Где мы, Скейд?
— Мне казалось, ты сам выбрал место.
— Я не это имел в виду. Где находится тело?
— На борту корабля, — ответила Скейд. — В межзвездном пространстве, на полпути между Эпсилон Эридана и Дельтой Павлина.
Интересно, почему Волк не знает, что они больше не находятся в Материнском Гнезде. Возможно, это просто счастливая случайность; впрочем, Скейд не была в этом убеждена.
— Зачем?
— Ты знаешь зачем. Из-за орудий в районе Ресургема. Мы должны завладеть ими, прежде чем прибудут машины.
Очертания фигуры мгновенно стали четче. На миг Скейд увидела морду, темные собачьи глаза и хищный оскал стальных зубов.
— Ты должна ценить, что у меня смешанное отношение к вашей миссии.
— Почему? — Скейд еще плотнее закуталась в халат.
— Тебе уже известен ответ. Тому, частью чего я являюсь, вряд ли понравится использование орудий.
— Я не хочу вступать в дебаты, — сказала она. — Мне нужна только поддержка. Выбирай одно из двух, Волк. Позволить орудиям попасть в чьи-то руки — тех, на кого ты не сможешь оказывать влияние — или помочь мне вернуть их. Ты понимаешь, к чему я веду? Для тебя будет лучше, если орудиями завладеет та фракция людей, которую ты уже знаешь, в которую ты уже внедрился.
Небо посветлело, сквозь серо-зеленую завесу тумана пробилось серебряное солнце. Блики заиграли на каменных хребтах, соединяющих скальные заводи и камни, рисуя узор, который напомнил Скейд синаптические магистрали на срезе мозговой ткани. Затем туман снова сомкнулся, стало еще холоднее, и она почувствовала себя более уязвимой.
— Так в чем проблема?
— Позади
— Кто управляет тем кораблем?
— Клавейн, — ответила она, с огромным интересом наблюдая реакцию Волка. — По крайней мере, я уверена, что это он. Я пыталась вернуть Клавейна в Материнское Гнездо, после того, как он стал перебежчиком. В системе Йеллоустоуна ему удалось улизнуть. Сейчас Клавейн угнал корабль Ультра. Но я понятия не имею, откуда он взял те устройства.
Казалось, Волк был озадачен. Призрачный силуэт появлялся и исчезал в тумане, искажаясь после каждого погружения в зеленоватый сумрак.
— Ты пыталась убить его?
— Да, но мне не удалось… он очень цепкий, Волк. И остановить тоже — хотя я на это надеялась.
— Что для тебя Клавейн…
Интересно, кто это сказал: Волк, Галиана, или непонятная смесь обоих?
— Ладно, что предложил твой драгоценный Ночной Совет?
— Усилить работу машины.
Волк исчез и снова появился.
— А если Клавейн тоже это сделает? Снова и снова, шаг за шагом?.. Ты решила, что будешь делать тогда?
— Не говори ерунды.
— Страхам надо смотреть в лицо, Скейд. Немыслимое тоже надо принимать в расчет. Есть способ проскользнуть впереди него, если только у тебя хватит духу.
— Я не смогу. Я не знаю, как это сделать… — она почувствовала головокружение. Камень под ногами был очень скользким, а грани скальных гребней — достаточно острыми, чтобы прорезать ей кожу. — Мы понятия не имеем, как механизмы работают в таком режиме.
— Вы можете узнать, — сказал Волк раздраженно. — Введение должно было показать, что надо делать, верно?
— Чем экзотичней технология, тем сложнее перевести сообщения, которые ее описывают.
— Но я могу помочь тебе.
Скейд прищурилась.
— Помочь?
— Во Введении. Сейчас наши разумы соединены. Нам ничто не мешает продолжить следующую фазу эксперимента. Мое сознание в состоянии отбирать и перерабатывать информацию Введения. Получая подсказки, я бы точно указал, что тебе надо для осуществления перехода в состояние четыре.
— А это легко? Ты бы помог мне, просто чтобы убедиться, что я получу орудия?
— Конечно, — на мгновение в голосе Волка появились игривые нотки, и Скейд снова увидела стальной оскал. — Разумеется, так будем не только мы с тобой.
— Извини?
— Приведи Фелку.
— Нет, Волк…
— Приведи ее, или я не стану помогать.
Она начала спорить, хотя знала, насколько это бесполезно, что у нее нет выбора, кроме как подчиниться требованиям Волка. Туман снова сгущался. Неожиданно пристальный аналитический «взгляд» Волка исчез, словно пламя горелки, у которой повернули вентиль. Скейд осталась одна. Дрожа от холода, она вслушивалась в долгий тихий стон далекого прибоя.