Ковчег. Исчезновения — 1.
Шрифт:
— Но почему же? — не понял Еремеев.
— Да потому, — с жаром ответила Нина, — что и той части табличек, которую я успела расшифровать, мне хватило, чтобы я поняла: если на "Ковчеге" узнают, что мне известно такое, то жизнь моя не будет стоить ломаного гроша! И как раз в этот момент по одной обмолвке начальника базы я поняла, что они догадываются насчет табличек. У них там хорошо поставлена слежка — видимо, проследили за моими изысканиями. Тут уж ничего больше не оставалось, как скорей оттуда удрать. Так вот с тех пор, как изволите видеть, и бегаю, — заключила она свой
— Постой, постой, — вмешался Еремеев, — так что там все-таки было такое?
Нина вздохнула:
— Поверьте, лучше вам этого не знать. До поры до времени по крайней мере. Но если мои догадки верны, то можно по мне панихиду заказывать, поскольку речь идет о слишком огромных деньгах.
— O tempora!.. [О времена!.. (лат.)]— мученически закатил глаза старик Шмаков.
— Оставьте вы в покое, Иван Арсентьевич, времена! — отмахнулась девушка. — За такие сумасшедшие деньги во все времена убивали!
Еремеев спросил:
— И долго ты так намерена прятаться? Может, тебе все-таки обратиться к кому-нибудь?
— К кому?! — печально отозвалась Нина. — К нашей доблестной милиции? Так они за сотню баксов продадут с потрохами, а тут "Ковчег" с его миллиардными деньжищами! А если вдруг мои предположения насчет табличек верны, то… Вы можете понять, что поступление дальнейших деньжищ в таком случае может оказаться под угрозой… К сожалению, надежнее Ивана Арсентьевича у меня пока что никого нет.
— Между прочим, на меня тоже можешь полностью положиться, — вставил Еремеев. — Поверь, если я что-нибудь для тебя могу…
— Да верю я, верю! — перебила его Нина. — Но против "Ковчега" вы (уж не обижайтесь) — все равно что муравей против льва. Вам сейчас и самим, возможно, больше, чем мне, защита требуется. Случись что-нибудь со мной — есть вам к кому за помощью обратиться?
Еремеев задумался и понял, что в самом деле не к кому. Увы, он был действительно слишком слаб, чтобы как-то помочь этой остроносенькой девочке, этому удивительному существу, к которому он проникался все большим уважением, даже нежностью. К кому в самом деле он мог обратиться за помощью?..
Разве только…
— К Картошкину из Архаровки, — ответил он скорее не девушке, а самому себе.
— О, Картошкин из Архаровки — это, право же, впечатляет! — горько-насмешливо воскликнула Нина. — Картошкин из Архаровки против "Ковчега"! — И добавила со вздохом: — М-да, боюсь, Дмитрий Вадимович, что у вас в этом отношении дела обстоят еще плачевнее, чем у меня. Я по крайней мере питаю надежду хотя бы на Вольного Охотника… Если, конечно, он действительно существует…
— Кстати, — спросил Еремеев, — может, хоть ты скажешь, что это за Вольный Охотник такой? Уже в который раз за два дня про него слышу, любопытно бы узнать…
— Ах, не вам одному, видит Бог, не вам одному!..
Показалось, что этот донесшийся сзади голос принадлежит какому-то образовавшемуся вдруг из воздуха элементалю, столь внезапен он был. Нина, однако, вскочила с места со словами:
— Гад! Выследил!
Еремеев
Двое "бультерьеров" обошли стол и преградили путь к боковой лестнице, двое других вместе с Небратом отсекали путь к двери. Бежать было некуда.
Впрочем, и за дверью, если верить Нине, простирался обреченный мир, из которого уж совершенно точно никуда не сбежишь…
Их недруги, окружив стол, неторопливо приближались.
VI
Архаровцы в действии. Хор духов
Ужас и страх
его лицо помрачили
— А ты как думала, милочка? — обращаясь к Нине, издевательски медовым голосом произнес Небрат. — Думала, ежели ты умная такая, никто тебя и не выследит? Конечно, с монашеской одеждой и с пересадками этими запутала ты меня изрядно, но поиск — штука серьезная, тут имеются, видишь ли, свои апробированные методы. Если за дело взяться умеючи, любого выследить можно. — С этими словами он обернулся к своим "бультерьерам": — Давайте-ка, ребятки, берите их всех троих да держите покрепче, чтоб не ушли, пока я с базой не свяжусь. — Он извлек из кармана свой мобильник.
— Небось теперь-то не уйдут, — сказал тот из бритоголовых, что встал позади Еремеева.
Другой надавил ручищей Нине на плечо и усадил ее на место, проговорив:
— А с тобой, умная, еще погоди, посчитаемся за ту березу! — В одну секунду он приковал Нинину руку к своей наручниками.
— Тебя бы саму, башкастая, надо вот так вот, на березу за ноги… — процедил сквозь зубы третий.
— Что вы себе позволяете?! — взвизгнул старик Шмаков, попытавшись вскочить, но четвертый "бультерьер" одним прикосновением пальца усадил его со словами:
— Лучше ты, дедуля, не дергайся, а то песок посыплется сейчас.
Между тем Небрат набрал номер и теперь вещал в трубку:
— Второй, я семнадцатый. Только что всех накрыли… Да, Кшистова тут… Нет, теперь никаких неожиданностей не будет, мои ребята их крепко держат… Понял!.. Куда доставлять?.. Да, знаю двенадцатую спецбазу! Часа через полтора привезем. — Он убрал мобильник и приказал одному из своих бритоголовых: — Костик, заводи машину, сейчас повезем этих на двенадцатую…
И тут у него из-за спины послышалось:
— Не больно ли разогнались?
Позади него стоял недавний таксист Володя, он же, если верить сыщику, бывший оперативник из МУРа капитан Варенцов.
— Ты?.. — в растерянности повернул к нему голову Небрат.
— Стоять, не двигаться! — прикрикнул на него бывший оперативник и судя по всему ткнул ему в спину пистолетом — так сильно, что тот покачнулся. — И всем стоять! — приказал Володя бритоголовым. — Стреляю без предупреждения. Не сомневайтесь, не промахнусь. Шевельнетесь — стреляю по коленкам.