Ковчег. Исчезновения — 1.
Шрифт:
— Мда… — опечалился Картошкин, — бээмвуха небось. На моей старушке хрена два догонишь, только зазря бензин жечь…
В этот момент бритоголовый начал приходить в себя и сделал попытку стать на четвереньки.
— Во! — сразу сообразил Валера. — У нас же "язык" есть! Щас он у меня живо расколется, куда они мальца увезли. — Прикрикнул на того: — Лежать, гад! Руки за голову! — и для пущей убедительности шарахнул у него над ухом короткой очередью из автомата.
Бритоголовый тут же послушно уткнулся носом в паркет
— Где малец? Давай быстро колись, гнида, не доводи да греха!.. Ну, рожай, гад! Или хочешь, чтоб я тебе зубы напильником спиливать начал?.. Колян, — обратился он к одному из своих, — у тебя напильник при себе?
Пленный съежился от страха и промычал что-то нечленораздельное.
— Не надо, молодые люди, не сможет он говорить, — вмешался старик Шмаков.
— Это почему это? — удивился Картошкин. — Немой, что ли?
— Да нет, они перед отъездом ему на всякий случай вкололи какое-то снадобье. Я из их разговора так понял — парализующее речь.
— Ух ты, серьезные, гляжу, ребята… — задумчиво произнес Картошкин. — Я про такие слыхал, в Афгане рассказывали. Ежели то самое, так он теперь три дня будет только мычать. Что ж делать-то?
— Может, засаду устроить? — подсказал Еремеев. — Они за ним, наверно, должны вернуться… — и осекся, увидев, что старик из-за спины Картошкина подает ему какие-то непонятные знаки.
Тем временем один из архаровцев шепнул что-то на ухо своему командиру, и Еремеев опять услышал это загадочное слово "система".
Валера вздохнул:
— Засада — оно, конечно, хорошо, — сказал он Еремееву, — да понимаешь, братан — никак не могу: дела. Тут ждать неизвестно сколько, а я — без предупреждения, за такое мне и башку отвинтить могут.
— Оно точно, — вставил один из его гвардейцев.
Была, выходит, на свете сила, которой боялись даже неустрашимые архаровцы.
— А мы вот как сделаем, братан! — после некоторых раздумий осенило Картошкина. — Ты один тут где-нибудь в засаде заляжешь. На тебе эту штуковину, — он извлек из-за пояса ракетницу и протянул ее Еремееву. — Если они сунутся, бабахни вверх, мы с гвардейцами через десять минут снова нагрянем. Так оно, пожалуй что, даже лучше будет стратегически. Слышь, Колян, как бишь майор Язебчик в Афгане говорил?
— Фактор неожиданности, — подсказал гвардеец.
— Во-во, он самый… А уж когда кой-кого предупрежу, тогда я хоть на неделю весь твой, с поторохами. Ну как, братан, если недолго — один справишься?
— Справлюсь, — принимая ракетницу, кивнул Еремеев.
— Вот и молодца! В общем, заляг и жди. В нас не сомневайся, мигом прибудем, мне только Нюрке сказать, что по делам отлучаюсь. А этого, — Картошкин указал гвардейцам на бритоголового, — грузите в машину. И дедулю тоже покамест в Архаровку заберем, он уже настрадался,
Теперь Шмаков выглядел умирающим.
— Ой, ребята, — прикрыв глаза и держась рукой за сердце, слабым голосом проговорил он, — прихватило что-то меня… Вы себе, право же, езжайте, а я тут где-нибудь отлежусь…
Уже зная повадки старика, Еремеев, однако, догадался, что тот, по своему обыкновению, опять прикидывается. Картошкин перевел на Еремеева взгляд, спросил:
— Может, в больничку дедулю?
Тем временем старик из-за картошкинской спины снова стал подавать знаки, из которых Еремеев понял, что тот почему-то хочет остаться с ним наедине.
— Не надо, — сказал он, — с ним часто бывает. Пусть остается, я за ним пригляжу.
— Ну смотри, тебе видней… — с некоторым сомнением, но все же согласился Картошкин. — Да ракетницу держи наготове. Как только — так сразу!
— Как только — так сразу, — кивнул Еремеев.
— А этого — в кузов, — приказал Картошкин гвардейцам. — Хоть он пока и немой, а правилка никому не помешает, как думаете?
— Правилка никому не помешает, — подтвердил гвардеец Колян и легко перекинул испуганного непонятным словом бритоголового через плечо.
Они вышли из дома, и спустя несколько мгновений было слышно, как машина рванула с места. Шмаков тут же перестал притворяться, схватил Еремеева за руку и со словами:
— Быстрее, пойдемте туда! — потащил его за собой вверх по лестнице.
Они вошли в небольшую комнату на антресоли.
— В чем дело? — спросил Еремеев.
— Ниночку сейчас послушаем, — ответил старик. — Она себе к одежде "жучка" прицепила. Умница! Все предусмотрела! Золотая головушка! — С этими словами он включил какой-то аппарат.
Вначале некоторое время слышалось шипение колес об асфальт и какое-то постукивание, затем вдруг донесся голос бывшего МУРовца Володи:
"Далеко еще?"
"Почти уже приехали, — ответил ему Небрат. — Теперь головой думай, Володенька. Твоя задача доказать, что ты для нашего дела полезен. Докажешь — и ты на "Ковчеге". Ну а не докажешь — не взыщи. Считай тогда — последнее твое путешествие".
"А что, еще не доказал? Если б я не пожелал — черта-с два девчонку бы вы взяли. Таких, как твои ребятки, я бы и семерых положил".
"Размечтался…" — угрюмо буркнул один из ребяток.
Но Небрат согласился с Володей:
"Ребяткам и правда подучиться у тебя не мешало бы, для того, может, и сгодишься. А вообще, ты бы ребяток сейчас не цеплял: если "Ковчегу" подойдешь, тебе с ними общее дело делать".
"Почему ж не подойду? Вам еще писателя этого искать. Без хорошего опера вам никак".
"Ладно, ладно, — пообещал Небрат, — замолвлю за тебя, так и быть, словечко, а дальше уж — как начальство решит. У нас по всем статьям знаешь какая проверочка?"