Ковен возрожденных

Эшер Айви

– Ты ненавидишь его? – спрашивает Вален, и я не знаю, как ответить.

Я ненавижу его?

– Нет, – наконец отвечаю я. – Я не ненавижу его, но и не уважаю.

Меня беспокоит, что мое признание создаст проблему. Сильва – семья близнецов, их единственная семья.

– Но я не жду, что ты будешь относиться к нему так же, как я, – быстро добавляю я. – Мой опыт с Сильвой, Лахланом и Киганом определенно отличается от твоего.

– Тебя напрягает, когда мы говорим о них? – спрашивает он, и мое беспокойство тает.

– Нет. Это твоя

семья. Они вырастили тебя. Когда я вас слушаю, мне интересно узнать о другой их стороне.

Вален кивает, и я вижу, как его плечи приподнимаются, словно с них спал груз.

– Ты думал, я буду злиться, если узнаю, что ты беспокоишься о них? – с любопытством спрашиваю я. Раньше мне и в голову не приходило, что кто-то из парней может переживать по этому поводу.

– Нет. Просто мне казалось, что я таким образом предаю тебя. Все мы. Мы видели, как они относились к тебе. Никто из нас не думал, что они так могут.

– Вален, то, что я оказалась не нужна им, вовсе не значит, что им не нужны вы, – уверяю я.

Взгляд Валена блуждает по моему лицу, как будто он что-то ищет в нем.

– Иди сюда, – наконец говорит он, и теплота в его голосе обволакивает меня, как целебный бальзам.

– Зачем? – спрашиваю настороженно.

Вален усмехается.

– Просто иди сюда. Я хочу, чтобы ты сидела на моем члене, пока я буду рассказывать тебе кое о чем.

Я смеюсь, бабочки трепещут у меня в животе.

– Как я могу отказаться от столь щедрого предложения? – фыркаю я и придвигаюсь на дюйм ближе, а потом и еще.

Когда я оказываюсь на расстоянии вытянутой руки от Валена, он хватает меня за талию и притягивает к себе. Я взвизгиваю и раздвигаю ноги, чтобы оседлать его. Вален прижимает меня к груди, проводит рукой по рунам на моем позвоночнике, и я вздрагиваю, отчетливо ощущая его эрекцию. Я просто балдею от близости его обнаженного тела.

– Я хотел тебя с того самого момента, когда мы смотрели кино. Помнишь? Мы заснули, а потом ты проснулась в моих объятиях. Я понял, как сильно в тебя влюбился, когда ты исчезла после того, как мы пошли потанцевать. А потом я увидел тебя на заднем сиденье внедорожника, покрытую пеплом и кровью, оберегающую прах твоего друга, и окончательно понял, что мне конец.

Вален нежно целует меня, и я пытаюсь проглотить комок в горле.

– Бастьен хотел тебя после первого удара, Сабин – после первого твоего: «Да пошли вы на хер». Райкер влюбился, когда ты вернулась после пикника и рассказала нам о том, что случилось с оборотнями. Нокс захотел тебя с первой встречи. Сиа четко знал, что ты предназначена ему, когда ты предложила ему свою кровь, словно это какая-то мелочь. Ты тогда увидела в нем человека, а не монстра, которого другие видели всю его жизнь. А Торреза ты взяла в плен, когда свернула ему челюсть. Понимаешь, о чем я? – спрашивает Вален, откидываясь назад, чтобы посмотреть мне в глаза.

– О том, что я надрала почти всем вам задницы? – шучу я, и Вален смеется.

– Нет, это о том,

что у тебя есть все мы. Целиком и полностью. Мы хотим тебя. Мы любим тебя, и мы будем любить тебя всю жизнь. Я знаю, что ты так и не нашла того, что искала. Ни здесь, ни у Лахлана. Но ты нашла это у нас. Ты знаешь это, да?

В глазах Валена мольба. Я касаюсь кончика его носа своим носом и провожу пальцами по мокрым волосам. Приподнимаюсь на коленях, чтобы твердый член Валена вошел в мою вагину. Вален стонет и крепче сжимает мои бедра.

– Я могу рассматривать это как «да»? – поддразнивает он, и его член дергается внутри меня.

– Да. А теперь давай я расскажу тебе кое-что, – передразниваю я его, потираясь о черные завитки на лобке.

Вален хихикает и утыкается носом мне в шею, прикусывая руны Сиа на моем плече. Но я запрокидываю его голову, чтобы посмотреть в ореховые глаза.

– Я люблю тебя, – признаюсь я, выдержав драматическую паузу. Вален смотрит на меня, терпеливо ожидая продолжения, но я сказала все. Это начало, середина и конец этой истории. Я люблю его и всегда буду любить.

Улыбаюсь ему и наклоняюсь для поцелуя.

– Всего три слова, но их достаточно, – говорю я, затем приподнимаюсь на его члене и опускаюсь.

Вален смеется, углубляя поцелуй, и я начинаю двигаться быстрее. Вода плещется о стенки ванны, когда мы позволяем нашим телам снова и снова признаваться друг другу в любви. Вален посасывает мои соски и, поддерживая меня под спину одной рукой, играет с клитором другой. Я наслаждаюсь ощущениями и двигаюсь еще быстрее, добиваясь нашего общего освобождения.

Почувствовав, что Вален близок к этому, наклоняюсь и шепчу:

– А теперь покажи мне ловкость своих пальчиков.

Вален издает короткий смешок, который переходит в стон, когда он кончает. Он сильнее потирает мой клитор, и я достигаю оргазма прямо за ним, крича:

– Вот это ловкие пальцы, да!

Глава 20

Смотрю на старомодное приглашение на пергаменте, извещающее о том, что Трибунал желает меня видеть. Пергамент выглядит таким древним, что я боюсь, как бы эта штука не рассыпалась в любой момент. А вдруг она превратится в кричалку из «Гарри Поттера» и будет орать на меня, чтобы я немедленно тащила свою задницу куда сказано? Но ни того, ни другого не происходит. Я складываю приглашение и небрежно бросаю на стол.

– Так ты думаешь, если ты вместе с Сиа вольешь в него магию, он превратится в ламию? – уточняет Райкер у Сорика, и тот задумчиво кивает.

Парни рассуждают о том, что, по их мнению, происходит с Воном и как это можно исправить. Все сходятся во мнении, что, когда магии Адриэля оказалось недостаточно, чтобы завершить превращение моего отца в ламию, Вон оказался между двух миров. То есть магии Адриэля хватило, чтобы Вон не умер, но Адриэль не смог полностью изменить его, и теперь отец застрял в нынешнем состоянии. Он есть, но его нет.