Ковен возрожденных
Шрифт:
– Это нереально, – кричу я близнецам, когда они оба, застыв, наблюдают, как Райкер перерезает горло их матери.
На глаза Валена наворачиваются слезы, и он быстро моргает, чтобы прогнать их. У меня сжимается горло. Я хочу убить этих ублюдков за то, что они подвергли тех, кого я люблю, такой пытке.
Призываю короткие мечи и вступаю в драку. Мы с моими Избранными движемся единым фронтом, кружась и изгибаясь в танце смерти. Переступаю через тела фантомов и вхожу в комнату. Там тоже идет бой: Энох, Каллан, Нэш и Бэкет сражаются… а Сурин стоит, охраняя Суверена.
Я
Я не знаю, какую иллюзию Финелла создала для Сурин, и создавала ли она ее вообще. Разве она не говорила о том, чтобы привлечь Сурин на свою сторону? Возможно, Сурин – первая в очереди на здешний трон, но ей, похоже, плевать на то, что отмеченных ее магией парней могут убить у нее на глазах.
Как только эта мысль приходит мне в голову, я понимаю, что она неправильная. Час назад она отреагировала не как человек, которому все равно. Она может защищать Суверена, но когда дело касается Эноха, Каллана, Бэкета и Нэша… у нее что-то другое в сердце. Или нет?
В воздухе вокруг Сурин и Финеллы мерцает защитный барьер. Мои Избранные атакуют Стражей, и Сурин все больше напрягается. Такое чувство, что она вот-вот сама вступит в схватку. Финелла смотрит на нее так, что у меня волосы на руках встают дыбом. По-моему, это шанс.
Я плавно двигаюсь вдоль стены, повторяя мантру: «Ты меня не видишь, ты меня не видишь…»
Огромная кровать разлетается в щепки, когда Сабин хватает какого-то Стража за горло и швыряет на нее. Грохот стоит невообразимый, но он не пугает двух женщин за барьером. Я не могу понять, из чего он состоит. Барьер не кажется угрожающим, скорее, это какая-то волшебная защитная сфера.
Подхожу и кладу руку на барьер. Он поддается, когда я нажимаю на него, но я колеблюсь. Нет сомнений, что я могу пройти сквозь него, но не слишком ли все просто?
А стоит ли искать сложности во всем?
Надавливаю сильнее. Ощущения примерно такие же, как тогда, когда я проходила барьер в горах. Смело шагаю и призываю свои метательные ножи, когда оказываюсь по другую сторону.
Стряхиваю с себя оцепенение, сковывающее мои конечности. Да, теперь я готова покончить с Сувереном и ее царством террора.
И в этот момент она оглядывается на меня через плечо и улыбается.
Глава 30
Ее губы растягиваются в улыбке, полной неприкрытой злобы, и кровь застывает у меня в жилах.
– Как хорошо, что ты к нам присоединилась, Винна Айлин, – язвительно воркует она, а затем ударяет меня в грудь, вызвав вспышку боли.
Ощущаю спиной ставшую твердой, как скала, поверхность барьера и слышу, как хрустят мои кости. Все произошло так быстро, что я даже не успела вскрикнуть.
Сглатываю,
Звенящий смех режет уши.
– Ты думала, что можешь запросто войти сюда и поиграть в героя, – говорит Финелла и посылает в меня еще один пыточный заряд.
Чувствую, как кровь булькает у меня в горле, и, что бы это ни было, эта женщина… убивает меня.
Пытаюсь призвать оружие, но ничего не происходит. Молю свою магию о защите, но она не отвечает.
Стискиваю зубы так, что начинает казаться, они вот-вот раскрошатся у меня во рту.
В грудь летит белая молния, и я каким-то чудом перехватываю ее. Ожидаю, что моя рука превратится в пепел, но этого не происходит, хотя мне больно, чертовски больно. Другой рукой исхитряюсь поймать вторую молнию, выпущенную Сувереном. Сжимаю ее, и боль утихает ровно настолько, чтобы дать мне надежду на то, что есть какой-то способ пережить этот ад.
Молнии Финеллы для меня как спасательный круг. Удерживая их, отталкиваюсь от барьера и хотя чувствую, как мало у меня сил, замечаю, что улыбка Мадам слабеет. В ее глазах мелькает удивление, когда я с молниями в руках делаю неуверенный шаг к ней.
Она пытается сжать ладонь, но не может. Смотрит на свою руку, словно та предала ее. Я понимаю, что она пытается остановить меня, но у нее не выходит. Ее глаза злобно сверкают, а из груди вылетает рык.
Спустя несколько мгновений силы к ней возвращаются. Она пытается вырвать молнии у меня из рук, и я с трудом сохраняю равновесие, сопротивляясь ей.
– Сурин! – кричит Финелла.
Сурин отвлекается от созерцания боя за барьером и смотрит на нас. Моргает и трясет головой, словно пытаясь прийти в себя. А потом… Потом она кричит и ударяет кулаком по барьеру… И рычит от разочарования, когда понимает, что ей не вырваться отсюда.
Отрываю у взгляд от Сурин и исхитряюсь обернуть молнии вокруг запястий, чтобы ими было легче управлять. Боль пронзает меня, но это единственный способ справиться с Сувереном. Если смогу, окажусь на расстоянии удара, направленного в нее, и тогда… Плевать, если в конце концов это убьет меня, но, по крайней мере, я заберу эту сучку с собой.
Свирепо смотрю на Финеллу, жажда мести горит в моих глазах.
Посмотрим, насколько ты хороша в перетягивании каната.
Снова кричу от боли, которая пронзает меня насквозь.
– Сурин! – ревет Мадам в унисон с моим криком. – Убей ее, и я пощажу твоих Отмеченных!
Сурин, вздрогнув, поворачивается к нам.
– Убей ее, и больше никто их не тронет. Клянусь, Сурин!
У меня изо рта сочится кровь. Такое чувство, что я умираю, но не собираюсь ослабить хватку.
И тут что-то врезается в барьер. Машинально оглядываюсь и вижу Сабина. Я не слышу его, но по губам читаю, как он выкрикивают мое имя, а в глазах вижу ярость и страдание. Рядом с ним на барьер навалился плечом Бастьен, а Бэкет пытается сокрушить преграду своей булавой.