Козак. Остров восточного ветра
Шрифт:
стрелков небольшой семьи гокэнинов. Деньги, рис и крестьянские семьи как трофей
отправленные во владения, буквально за неделю многократно возместили затраты на
снаряжение тысячного отряда асигару.
Вот только достойных претендентов на роль жениха Ироха-химэ и полутора десятков
самурайских дочерей клана, в островном княжестве не нашлось.
Высадка
восприняли с радостной надеждой грядущих побед и исполнения планов старейшин рода.
Новое сражение начиналось как обычно - поединками самураев и потенциальными
пленниками из числа проигравших. Не остался без внимания и лидер стрелков противника, явно достойного происхождения для дочери и наследницы рода, и не обделенный богатством.
Вызов на поединок вражескому командиру стрелков прошел согласно ритуалу и вопреки
традиций остался без ответа.
Так не может вести себя достойный самурай, - воспитанной в традициях кодекса Бусидо, -
девушке-воину, просто "сорвало крышу"!
Несколько воинов противника, вышедших на поединок, в результате потеряли жизнь и
даже голову, пока равновесие в душе не пришло к началу сражения.
Пришло время противостояния умов, тактики и профессионалов. Противостояния двух
стрелковых отрядов аркебузиров прошедших годы сражений японских асигару и нургальских
стрелков, нанятых княжеством Сабо.
Информации о подготовке вражеского отряда и опыте его начальника была неизвестна, но
отрядные разведчики обратили внимание на молодость не только нургальцев, но и их
командира. Несмотря на наличие в нургальском отряде четырех пушек-тэппо, двукратное
превосходство в стрелках и опытность стрелков, должны были гарантировать победу в
противостоянии.
Шингада Сигэру и Ироха-химэ к началу сражения были уверены в победе над вражескими
стрелками и обеспечении атаки правого фланга войск княжества Садо и общей победе в
итоге.
План сражения оказался скомканным в самом начале, когда вдруг выяснилось, что
небольшой отряд нургальских стрелков
разряда неприкасаемых "яму". Вражеская артиллерия буквально смела первые и самые
опытные шеренги стрелкового строя, заставив Шингада Сигэру дать команду на
отступление и попытаться заманить стрелков нургальцев под фланговый удар основных сил
армии клана Уэсуги. Изменение плана противостояния и отступление с целью заманить
противника под удар резервного полка, не увенчались успехом. Видимо несмотря на
молодость нургальского командира у него были неплохие советники и наставники.
В итоге противостояние двух стрелковых отрядов затянулось на долгие часы, где победу в
сражении клану Уэсуги принесли не стрелки рода Гамо левого фланга, а пушки правого
фланга его войска.
Даже поражение всего войска княжества Садо с союзниками и его быстрое отступление, не смогли опрокинуть строй нургальцев. Вдруг из ниоткуда создавших маленькую крепость
на колесах, тут же создавшую настоящие валы из человеческих тел вокруг своих позиций, в
итоге своей обороной обескровившие войско дома Уэсуги.
Нургальский командир в итоге все равно вынужден был принять бой с мастерами меча и не
только, японского воинства. Закованный в непробиваемые доспехи нургалец в одиночку
отправил в небытие множество самураев, вступавших с ним в противостояние как в
одиночку, так и в составе группы. Но в итоге на поле сражения появился демон из легенд об
последнем бое великого Мусасибо Бэнкэй и виной всему оказалась все таже Ироха-химэ в
своей самоуверенности решившая сразиться с закованным вметал меченосцем.
Бой мастера нагинатой против закованного в железо нургальца оказался провальным.
Настолько, что только явно видимое нежелание сражаться с женщиной спасло Ироха-химэ
от смерти, задев ее самолюбие до глубины души.
Девушка буквально сошла с ума в самоубийственных атаках кидаясь на железного голема, каждый раз убеждаясь, что спрятанный внутри миланского доспеха противник щадит ее в