Крах «Грозы Вселенной» в Дагестане
Шрифт:
Однако завоевателей сопровождали не только одни победные фанфары, но и горькие минуты тяжелых потерь и разочарований. По словам иранского историка Сардадвара, Надир-шах сознал, что его встретил гордый и смелый противник, который не ждал от него пощады и потому готовился биться до конца. По мере продвижения иранских войск упорное сопротивление врагу росло на каждом шагу, отчего воины шаха несли большие потери. «Героизм и смелость лезгин (дагестанцев. – Н. С.), – восхищается этот автор, – действительно достойны удивления… подвигов лезгин было так много, что это можно сравнить с подвигами японцев (японских смертников-камикадзе. – Н. С.) в начале второй мировой войны». [583]
583
Сардадвар А.Т. Указ. соч. С. 739.
На этом фоне выглядело унизительно сотрудничество с завоевателями отдельных дагестанских владетелей, в частности шамхала Хасбулата. Угодничанье шамхала вызвало возмущение многих горцев,
Но драться кумыкам между собой в Казанище не пришлось. Обложив их тяжелой данью, шах осадил кубачинцев, которых склонял к сдаче следующими словами: «Что де вы люди мастеровые вам де надлежит жить в Персии и лучше де вам сдатца без драки». [585] Но кубачинцы не сдались, категорически отвергли требование шаха и ответили ему: «Крепости нашей Кубачей не замай, ежели ея тебе надобна, то мы умрем, а ея тебе не дадим». [586] Жители Кубани сражались с особым упорством, но после кровопролитного боя часть из них оставила крепость и ушла в горы, хотя остальные защитники продолжали борьбу. [587]
584
АВПРИ, ф. 77: Сношения России с Персией, оп. 77/1,1741, д.4, л. 257.
585
Там же, л. 267 об.
586
Там же, л. 304 об.
587
Там же, л. 267, 304.
Разорив Дженгутай, Акушу и окрестности Кубани, шах решил направить основные силы против Сурхая, но встретился с еще большим сопротивлением в Табасаране и Рутуле, чем это имело место до сих пор. Об этом Мухаммад-Казим пишет следующее: когда Надир-шах узнал о том, что Сурхай-хан готовится к сражению, то «из местности Самур-чай… направил поводья движения в Чираг» [588] (аул на реке Чирагчай Агульского района. – Н. С.). По его же словам, к этому месту с изъявлением покорности и готовности служить шаху прибыли «Масум-хан, Киан-хан, Курели и Сефи-Кули-хан, Хаджи Новруз, Огурлу Нугай, Аслан-бек, Мехди-бек, Махмуд-бек Табасаранский». [589]
588
Козлова А.Н. «Наме-йи Аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима. С. 75.
589
Там же.
Сопоставление этих имен с известными нам по русским источникам XVIII в. дагестанскими владетелями показывает, что к шаху явились второстепенные лица, не пользовавшиеся известностью и влиянием среди народа, особенно табасаранцев. Несколько ниже к таковым он добавляет и табасаранского владетеля Каранафа, а затем заключает: «Часть лезгин, известная под названием табасаранцев, была зловреднейшей из упомянутого племени». [590]
Для такого заключения у Мухаммад-Казима были веские основания. Как пишет А. Н. Козлова, население Табасарана, «не желало попадать под власть иноземных завоевателей и вопреки воле феодальной верхушки решило сопротивляться». [591] С особым упорством оно боролось против того, что шах вознамерился переселить в Хорасан 2000 заложников. «Лучше будет, – решили табасаранцы, – если мы доберемся до неприступных укреплений, прибегнем к защите тех мест и будем там сражаться». [592]
590
Мухаммад-Казим. Наме-йи Аламара-йи Надири. Т.2. С. 298а.
591
Козлова А.Н. «Наме-йи Аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима. С. 76.
592
Цит. по: Козлова А.Н. «Наме-йи Аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима. С. 77.
В это же время, сообщает Мухаммад-Казим, прибыли гонцы из Кумыкии (в тексте «от шамхала». – Н. С.), которые довели до жителей Табасарана следующее обращение: «Нам стало известно, что вы также вошли в подчинение и повиновение уника эпохи (Надира). Если сказанное правда, то так взыщем с вас за это, что станет назиданием (всем) жителям Мира». [593] По-видимому, это обращение имело положительное воздействие: табасаранцы ответили, что и сами собирались оказать сопротивление Надир-шаху.
593
Там же.
Повествуя об этом далее, Мухаммад-Казим пишет, что в тот же день они (табасаранцы. – Н. С.) написали во все концы своих округов: в любом месте, где будут сборщики Сахиб-кирана [594] (Надир-шаха. – Н. С.) из племени кизилбашей, задержать (их) и убивать». [595] За несколько дней многие сборщики продовольствия,
594
Сахиб-Киран: рожденный под знаменем Венеры и Юпитера, обладатель счастливого сочетания звезд. – См.: Козлова А. Н. «Наме-йи Аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима. С. 77.
595
Цит. по: Козлова А.Н. «Наме-йи Аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима. С. 77
596
Мухаммад-Казим. Наме-йи Аламара-йи Надири. Т.2. С. 298 б.
597
Там же. С. 299а.
Однако табасаранцы опередили противника, сами заняли это ущелье и нанесли ему значительный урон. Отправленный на помощь попавшим в беду иранцам 10-тысячный отряд правителя Грузии Хан Джана не спас положение. На следующий день потребовалось вмешательство самого шаха, который перебросил туда же новые силы, надеясь внести перелом в ход битвы, продолжавшейся двое суток. На третий день битва возобновилась и, по словам Мухаммад-Казима, протекала следующим образом: «Со всех сторон Дагестана пришло много лезгин (дагестанцев. – Н. С.) на помощь табасаранцам. Собралось огромное количество людей, так что гора, склоны ее и вся земля были полны пешими лезгинскими (дагестанскими. – Н. С.) стрелками. Со своей стороны кизилбашские газии (воины. – Н. С.), уповая на Али и Аллаха, вступили на поле битвы. С обеих сторон разгорелся базар битвы, и сколько кизилбашские молодцы не старались, ничто не помогло (им). Час от часу росло могущество лезгинского (дагестанского. – Н. С.) племени. Целый день те два войска не щадили друг друга. Множество людей с обеих сторон было убито. Когда усталость овладела обеими сторонами поневоле, оба жаждущих мести войска направились к своим стоянкам. Но кизилбашские молодцы, среди которых было много раненых, ослабли духом. Они (кизилбаши) удивлялись мужеству и жажде к победе победоносного племени (лезгин)». [598]
598
Цит. по: Козлова А.Н. «Наме-йи Аламара-йи Надири» Мухаммад-Казима. С. 78.
По данным Мухаммад-Казима, битва продолжалась четверо суток и закончилась поражением шахских войск. Вырвавшиеся из окружения раненые разведчики доложили шаху итоги сражения следующим образом: «Из места Барсарли и Дюбек прибыли лезгины и сражались с нами. Численно лезгин было больше, и мы не выдержали их натиска и отвернулись с поля битвы». [599] Вернувшийся из разведки специальный отряд после изучения обстановки на поле боя подтвердил, что «Сурхай, Рустам-хан Барсарли, Хасан-бек, Мамай-бек, Бек-Али, Амир-Хамза табасаранец, Муртаза-Кули Султан примерно с шестью-десятью тысячами человек расположились на стоянке Дюбек и хотят сражаться с владыкой-мирозавоевателем». [600]
599
Там же. С. 79.
600
Там же.
Получив это известие, шах поспешил к аулу Дюбек, надеясь разгромить горцев в открытом бою. Но те успели занять вершины и склоны горы у входа в главное ущелье и преградили путь противнику. В последовавшей затем «битве с Сурхаем, – пишет Мухаммад-Казим, – Надир был ранен в руку, но не покинул поле битвы», [601] хотя его воины были окружены горцами. Для прорыва из окружения шах свел свои силы в три отряда с конкретной здачей для каждого: 12 тысяч хорасанских стрелков под командованием Заман-бека и Исмаил-бека и 10 тысяч узбеков во главе с Рагим-ханом должны были сражаться с табасаранцами, а третий отряд в 11 тысяч человек идти в Дюбек для подавления этого очага сопротивления.
601
Там же.
Однако горцы снова расстроили планы Надир-шаха. Не вступая в прямую схватку с превосходящими силами врага, они ушли в высокогорные вершины, куда к ним на помощь прибыло 10 тысяч аварцев. Как правильно отмечает А.Н. Козлова, «различные народы Дагестана перед лицом внешних врагов сплотились и рука об руку вели борьбу против иноземных завоевателей. Как видим, аварцы пришли на помощь табасаранцам, а Сурхай Казикумухский с первых дней вместе с табасаранцами боролся против Надира. Смешанные отряды дагестанцев преградили путь кизилбашам». [602]
602
Там же. С. 80.