Крах тирана
Шрифт:
Все были чем-то заняты. Одни разливали по глиняным кувшинам нефть и вставляли в них фитили, готовя что-то вроде бомб. Другие острили колья, предназначенные для частоколов против вражеских коней.
На току собрались женщины, сплетавшие из прутьев большие круглые корзины и набивавшие их сухой соломой. Это были опасные снаряды. В нужный момент их обливали все той же нефтью и спускали с гор на наступающих врагов.
Чупалав не переставал удивляться военным хитростям земляков, и ему начинало казаться, что таким людям не очень-то
– Если такое происходит в каждом ауле, Надир-шах пожалеет, что родился на свет, – думал Чупалав.
На годекане тоже было беспокойно. Пир-Мухаммад деловито раздавал гонцам поручения, ставил свою печать на важные послания и обсуждал с другими аксакалами поступавшие отовсюду известия.
– Салам алейкум, почтенные! – приветствовал Чупалав аксакалов.
– Ва алейкум салам, Чупалав! – обрадовано отвечали они.
– Приехал, наконец!
– Я спешил, – ответил Чупалав.
– И правильно сделал, – кивнул Пир-Мухаммад. – Времени у нас мало.
– Отец сказал… – начал было Чупалав, но аксакалы понимающе закивали и заговорили все разом:
– Сагитав все сказал правильно.
– И сделал тоже.
– Кровники и те примиряются, а вы столько лет не разговаривали.
– Что я должен делать? – спросил Чупалав, чтобы поскорее перейти к делу.
– Дел много, – сказал Пир-Мухаммад. – Но главное – собрать наши силы в единый кулак.
– Тебе это не впервой, – сказал Абдурахман. – В походы сколько раз ходил с молодцами из разных аулов. А теперь на нас враг идет.
– Надир-шах со всей своей сворой.
– Пора с ними кончать.
– Легко сказать, – покачал головой Чупалав. – Их слишком много.
– Было бы легко – тебя бы не позвали, – сказал Абдурахман. – Вот и командуй.
– А Надир-шах? О нем что слышно?
– Идет с двух сторон, – поставил Чупалава в известность Пир-Мухаммад. – Сам уже подбирается к лакским землям, как раньше ходил, а другая половина идет через Аймаки на Хунзах.
– Значит, окружить хотят, – прикидывал Чупалав.
– Надир-шах много чего хочет, – сказал Пир-Мухаммад. – Но не все бывает, как ему хочется. Кстати, твой друг Муса-Гаджи должен завести второй отряд в Аймакинскую теснину.
– А там их уже ждут? – догадался Чупалав.
– Даст Аллах, каджары оттуда не выберутся.
– А что если я пока отправлюсь туда? – спросил Чупалав. – С небольшим отрядом.
– Я понимаю, что ты беспокоишься не только о друге, – сказал Пир-Мухаммад. – Но мы уже послали туда помощь. Ахмад-хан Мехтулинский тоже отошел туда, чтобы встретить каджаров как полагается. И отряд из Хунзаха туда направился. Не говоря уже о самих аймакинцах, гергебильцах и их соседях.
– А ты лучше займись нашими делами, – сказал Абдурахман.
– Для того тебя и выбрали, – добавил Абаш.
– Ты не раз дрался с каджарами, – напомнил Фатали. –
– Мы решили, что не отдадим Андалал, что бы ни случилось, – твердо сказал Пир-Мухаммад.
Только теперь Чупалав по-настоящему понял, что ему предстоит. Это была непосильная задача. Но именно это и умножало силы тех, кто готов был сражаться с любым врагом и страстно верил в победу.
Чупалав задумался, с чего следовало начать в первую очередь, но его размышления прервал Абаш:
– Не забудь заглянуть к Мухаммаду-Гази. Там тебя очень ждут.
– Ждут? – удивился Чупалав.
Чупалаву и самому хотелось навестить Мухаммада-Гази. Ведь у него была большая радость – вернулась дочь, которую он считал потерянной. А она многое могла рассказать о Мусе-Гаджи, сумевшем вырвать ее из гарема самого Надир-шаха.
Внимательно осматривая все кругом, подмечая сделанное и прикидывая, что еще нужно будет сделать, Чупалав направился к знаменитому оружейнику. В последний раз он видел его тяжело раненым, когда увозил Мухаммада-Гази из охваченного огнем войны Джара. Но больше ран у него тогда болело сердце, потому что Мухаммад-Гази не знал, что случилось с его семьей.
По тому, какой веселый звон стоял в его кузнице, Чупалав понял, что с оружейником все в порядке. Так оно и оказалось. Только молотками стучали его ученики, а сам Мухаммад-Гази, живой и здоровый, яростно спорил с кольчужником Абакаром. Третьим в их споре был человек, не похожий на горца.
– Наверное, тот самый туркмен, – мелькнуло в голове Чупалава. – Ширали, помогавший Мусе-Гаджи спасти Фиру з у.
Спор мастеров был так горяч, что они поначалу не заметили гостя.
– Твоя кольчуга даже против моего клинка не устоит! – утверждал Мухаммад-Гази. – А у каджаров клинки не хуже, из дамасской стали!
– Попробуй, разруби, – не уступал Абакар, разложив на пне большую кольчугу.
Мухаммад-Гази размахнулся и с такой силой ударил саблей по кольчуге, что полетели искры.
– Ну что, разрубил? – гордо демонстрировал целую кольчугу Абакар.
– Просто я слабо ударил, – смущенно разглядывал кольчугу Мухаммад-Гази.
– Ударил как надо, – сказал Абакар. – Просто я для Чупалава по-другому кольчугу сделал. Плетенье погуще, кольца поменьше и не просто согнуты, а даже сварены.
– Такую даже пуля не пробьет, – добавил Ширали.
– А я что говорил? Крепче любого щита! – гордился Абакар.
Он огляделся, ища поддержки, и увидел человека, стоявшего в проеме двери. Из-за дыма, наполнявшего кузницу, Абакар не сразу понял, кто перед ним, но на всякий случай протянул руку:
– Салам алейкум!
– Ва алейкум салам, – ответил Чупалав, входя в кузницу.
– Чупалав! – признал его Абакар. – Тебя-то мы и ждали!
– А вот и наш предводитель, – обрадовался Мухаммад-Гази. – Заходи, сынок! Примерь-ка обнову.