Крапленая
Шрифт:
Они вошли внутрь. Обстановка была совсем не такой как при первом посещении Кати. Играющих было много, но все они сконцентрировались вокруг автоматов с High Limit. Публика была хорошо, чтобы не сказать шикарно одета, с преобладанием молодых людей. Чувствовалось, что все они в основном знают друг друга.
Как и при первом ее посещении, стоило Кате переступить порог игорного заведения, как бдительные его работники тотчас нацелили на нее и ее спутника взгляды, будто вскинули двустволки. Однако, на сей раз ее признали. А один так перекати-полем бросился к ним, с улыбкой от уха до уха.
– Добрый вечер, мисс Свэб! Добро пожаловать.
–
– И вы не разочаруетесь. Чувствуйте себя как дома. Если желаете начать с ужина, могу проводить вас сразу в банкетный зал.
– Мы так и поступим, дружок. Ночь длиная, и комфорт в желудке нам не помешает.
– Сюда, пожалуйста! – Он распахнул перед вновьприбывшими двери в небольшой зал, где были накрыты столы, уставленные всевозможными закусками, и царило оживление. – Занимайте любые свободные места. Приятного аппетита. – С этими словами Виктор вернулся в зал с игральными автоматами.
– Значит, на сей раз мы – мисс Свэб, – с усмешкой отметил Андрэ, хранивший молчание пока рядом был посторонний. – А ты здесь, как я погляжу, свой человек.
– Синди Свэб, - невозмутимо уточнила Катя.
– Запомни, пожалуйста: сегодня я Синди.
– Нет, сегодня днем ты была Галиной Александровной, - напомнил он.
– Андрэ! Прекрати. Ты же знаешь, в казино повсюду глаза и уши. Где сядем? Давай вот здесь, в центре.
Они действительно устроились в самом центре зала, откуда хорошо просматривались все столы. К ним тут же подошел официант, спросив, что они желают пить и что им подать на горячее. Сделав заказ, они приступили к закускам. Катя с улыбкой отвечала на колкости Андрэ, попутно изучая окружавших ее людей. Одни, склонясь над тарелками, сосредоточенно поглощали пищу. Другие только подходили к столу – по одному, парами и целыми компаниями, рассаживались, смеялись, шумно переговаривались, а насытившись, спешили приступить к тому, ради чего пришли. Только Катя, казалось, никуда не спешила. Почти ничего не поев, она сидела, откинувшись на спинку стула, и лениво потягивала через соломинку клюквенный морс.
Андрэ уже догадался, что его спутница оказалась здесь не случайно, что она не просто сидит, а выжидает. Не торопя ее и не задавая лишних вопросов, он наблюдал. Однако его терпения хватило не надолго.
– Дай-ка мне пощупать твою сумочку, - попросил он с комично серьезным видом.
– Это еще зачем? – нахмурилась Катя.
– Хочу удостовериться, что ты не прячешь там бомбу или взрыватель . У тебя вид камикадзе. А мне что-то не очень хочется пока умирать.
Катя не успела ответить. По тому как она напряглась он понял, что ожидания ее увенчались успехом. Проследив за ее взглядом, Андрэ заметил крупного светловолосого мужчину лет сорока в сопровождении стройной, декольтированной брюнетки.
Это был Ломов. Катя не попадала в поле его зрения со дня своего отъезда на Кипр, со дня своего бегства. И хотя она сделала все возможное и невозможное, чтобы расстаться раз и навсегда с прежним обликом, сейчас, столкнувшись с ним практически лицом к лицу, она ощутила тревогу, будто весь ее новый имидж был всего лишь камуфляжем, карнавальной маской, которую при желании ничего не стоило сорвать. Она снова торопливо и придирчиво мысленно обследовала себя – на сей раз как бы глазами своего бывшего босса, и немного успокоилась решив, что узнать ее невозможно.
«Если я хочу добиться задуманного,
Видно, сам Дьявол подключился к этой игре – Ломов, вместе со своей дамой сердца не просто сел за их столик, он устроился напротив Кати.
– Желаете что-нибудь еще? – склонился над ней официант, наверняка обративший внимание, что эта пара слишком долго задержалась за столом.
Катя открыла было рот и испугалась. Ведь Ломову ничего не стоит узнать ее по голосу. Нащупав в наружном кармашке сумочки заранее приготовленную целлулоидовую пластинку, она быстро сунула ее себе в рот – так, чтобы она аркой пристала к верхнему небу.
– Да, дружок. Принеси мне ванильный пломбир со взбитыми сливками, - с легким французским прононсом произнесла Катя. – Мон шер, составишь мне компанию? – обратилась она к Андрэ чуть хрипловатым чувственным голосом, положив унизанную кольцами ручку на его руку.
Андрэ уже не сомневался, что Катей затевается некая таинственная игра, в которой ему не только предлагается принять участие, но и отводится определенная роль.
– Конечно, счастье мое. Я буду лакомиться тем же, чем и ты, - положив руку ей на плечо, по-французски ответил он.
Благодарно и ласково ему улыбнувшись, Катя сказала все еще стоявшему подле них официанту:
– Два ванильных пломбира – для меня и моего друга, пожалуйста.
Ломов, что-то говоривший своей спутнице, услышав французскую речь, поднял глаза и внимательно оглядел пару, сидевшую визави. Под его сканирующим взглядом Кате захотелось съежиться, стать невидимой. Рука Андрэ все еще покоилась на ее плече, а значит он мог почувствовать, как учащенно и гулко забилось ее сердце. Она уже видела, как наливаются кровью глаза босса, как он вскакивает, сжимая кулаки и с грохотом опрокидывая стул, как, перегнувшись через стол, смыкает железную клешню на ее горле.
«Дуреха! Возможно это твой единственный шанс. Не упусти его! – шепнула синеглазая хозяйка фальшивой оболочки.
– Веди себя так, будто ты самая красивая женщина на свете и весь мир у твоих ног. Мужики – наивные дети. Они тотчас начинают в это верить»
Тряхнув бронзовыми локонами, Катя расслабилась. Прислонясь к плечу своего спутника, она одарила «незнакомца» из-под приспущенных ресниц лениво-томным, оценивающим взглядом видавшей виды львицы и едва заметно улыбнулась ему одними уголками губ. Ломов поднял бровь, застыл на миг, как карась, ощутивший, что заглотил с наживкой крючок, быстрым но цепким взглядом обежал все ее достоинства и вернувшись к той части лица, которую принято считать окнами души, попытался проникнуть в ее сущность. Но цветные линзы взяли на себя роль запертых на засов ворот, и он, судя по всему, так ничего и не понял.
Больше Катя ни разу не взглянула на бывшего босса. Кожей и тем самым шестым чувством женщины ощущая его заинтересованность, она демонстрировала высший пилотаж женственности по отношению к своему спутнику, в промежутках по-кошачьи облизывая мягким язычком шарик пломбира. Андрэ, озадаченно созерцавший совершенно иную, незнакомую Кэтрин, едва успевал подыгрывать ей.
– Ах, Андрэ, - тоном капризной девочки промурлыкала Катя, достаточно громко, чтобы ее слышал не только он. – Когда ты вернешься в Париж, я умру здесь от скуки. Ладно, не будем думать о грустном. Как мы играем сегодня?