Красавица и пират

Торп Сильвия

— Но если он обвинит меня! Мне и без того хватает врагов. Ты не можешь просто отойти в сторону и наблюдать мой крах. Мой позор ведь и твой позор тоже.

— Послушайте, отец, давным-давно я решил, что однажды буду маркизом Ротердейлом; но я намерен унаследовать титул так, что это не вызовет подозрений. Клянусь, ни при каких условиях я не причиню вреда маленькому Джонатану, а если станет известно, что это с вашей подачи был убит его дед, я не хочу, чтобы на меня пала хоть тень подозрения. Поэтому я уезжаю.

— Ты сам дьявол! — Ярость и страх боролись за господство в голосе лорда Генри. —

Ты чудовище! Неужели тебе абсолютно все равно, что может случиться со мной?

— Нет, — возразил Гидеон. — Нет, но больше меня интересует то, что может случиться со мной. Спокойной ночи, отец.

Скоро при дворе стало известно, что Гидеон Крейл оставил дом своего отца после ужасного разногласия, а так как горбун всегда прятал свою истинную природу под личиной шарма, заставлявшей большинство людей забывать о его жуткой внешности, все согласились, что вина в ссоре, должно быть, лорда Генри.

Со временем поползли жуткие слухи о насильственной смерти изгнанного маркиза Ротердейла и исчезновении его внуков. Одни говорили, что несчастные брат и сестра были убиты, другие — что они проданы в рабство в Вест-Индии, третьи — что они убежали туда с незнакомцем. Только в одном все эти противоречивые истории сходились — человеком, ответственным за эти преступления, был лорд Генри Крейл. Гидеон не подтверждал и не опровергал слухи, но, когда он вдруг объявил о своем скором отъезде на Ямайку, его друзья понимающе кивнули и отбросили мысль о гибели маленького маркиза и его сестры. Их двоюродный брат, несомненно, отправлялся на их поиски.

В этом они оказались правы, но были бы несказанно удивлены и шокированы, узнай они планы, которые он строил касательно будущего своих молодых родственников. На самом деле Гидеон был доволен данным поворотом событий: представься ему возможность самому выбрать сцену для планируемой им трагедии, он избрал бы Карибские острова. Брат его матери владел плантацией недалеко от Порт-Рояля и, будучи бездетным холостяком, оставил ее сыну своей единственной сестры. После смерти плантатора четыре года назад Гидеон посетил оставшиеся ему в наследство дом и плантацию и остался ими очень доволен.

Побывал он и в самом Порт-Рояле, когда тот находился в зените своего процветания. В его тавернах и борделях он видел поборников черного флага в запятнанных кровью лохмотьях или украденных нарядах, с бесценными драгоценностями, сияющими на пальцах, разбрасывающих золото столь же щедро, сколь они разбрасывались жизнями. Он пил и разговаривал с ними, и постепенно в его голове начал формироваться план. Их главной нуждой, как он вскоре обнаружил, были корабли. Они выходили в море в крошечных лодчонках и полагались на волю судьбы, моля ее послать им большое судно. Обдумывая увиденное и услышанное, Гидеон вдруг подумал о том, что можно было бы сделать с нанятой командой на действительно хорошем судне, и вспомнил, что в начале века не один английский аристократ содержал пиратский корабль ради собственной наживы. Золото — это власть, а для Гидеона Крейла власть была смыслом жизни. И он решил восстановить традицию.

Среди пиратов, с которыми он познакомился, оказался человек по имени Рандольф Сарн, известный среди Берегового Братства как Мучитель. Он научился своему ремеслу, бороздя тропические

моря под флагом пресловутого Оллонэ, самого жестокого из всех пиратов, и за годы плаваний с лихвой доказал, что является стоящим учеником чудовища, которому когда-то служил. Внешность его производила довольно странное впечатление: будучи высоким и худым, с пергаментным лицом, он имел привычку всегда одеваться в выцветшую черную одежду — ни дать ни взять сельский священник. Но никогда еще внешний вид не был столь обманчив. Под этой жалкой и безобидной личиной скрывался проницательный, живой ум и безжалостная жестокость, кроме того, он знал Карибское море так же хорошо, как и улицы Порт-Рояля. В Сарне, решил Гидеон, он нашел идеал для замышленного им предприятия.

Пират прекрасно понимал все преимущества подобной связи. Крейл был членом семьи, пользующейся в Англии определенной степенью влияния, и его протекция могла сослужить пиратам хорошую службу, войди они в конфликт с английским правосудием. Да и сам корабль, который планировал оснастить Гидеон, был большой редкостью и удачей. Чтобы не вызывать излишних подозрений, судно строилось на Тортуге, и, хотя многие только удивлялись, откуда Рандольф Сарн раздобыл деньги на сорокапушечный фрегат, никому и в голову не могло прийти, что за всем стоит молодой горбун с приятными манерами, новичок на острове. Возможно, они бы и нашли ключ в сквозившем в названии корабля, «Вампир», мрачном юморе, для капитана Сарна отнюдь не характерном. Но то, что он был характерен для Гидеона Крейла, Порт-Роялю еще предстояло узнать.

С тех пор «Вампир» приобрел в Вест-Индии дурную славу. С уходом Моргана и развалом флота, адмиралом которого он был, Сарн стал одним из наиболее известных капитанов черного братства и при желании вполне мог командовать собственной флотилией, но он предпочитал охотиться в одиночестве, предаваясь излишествам, в итоге начавшим вызывать страх даже на привыкших к беззаконию Карибах. Наиболее здравомыслящие английские плантаторы начинали поговаривать о его аресте, но, помня о влиятельном покровителе, Мучитель с презрением посмеивался над этими зловещими признаками и продолжал свое кровопролитное шествие.

Гидеон никогда не жалел о своем вложении в пиратство, а сейчас оно вполне могло помочь ему устранить последнее препятствие между ним и владением Ротердейла. По причинам, известным лишь ему одному, он решил отплыть из Бристоля, но из-за отсутствия подходящего судна был вынужден задержаться там на несколько дней. Наконец он отплыл на Барбадос, где найти корабль, который отвез бы его на Ямайку, не составляло труда, но незадолго до отбытия на борт поднялся уставший и запачканный дорожной грязью гонец из Лондона. Лорд Генри Крейл внезапно умер.

— Это кара, — выслушав известие, наконец, торжественно произнес Гидеон. — Он согрешил, но он был моим отцом. Да упокой Господь его душу.

Гонец вежливо поинтересовался, не отложит ли теперь мистер Крейл свое путешествие.

— Отложить? — Гидеон неспешно поднял голову. — Нет, мой друг, я не могу этого сделать. Мой отец мертв, но где-то там, — он махнул рукой на запад, — скитаются два беспомощных ребенка, невинно пострадавшие от его рук. Я должен найти их — это мой долг перед ними и перед самим собой.