Красавица и шпион
Шрифт:
Этот монолог, по-видимому, лишил говорливого виконта дара речи. Сюзанна даже почувствовала удовлетворение – значит, и впрямь случившееся с ней так ужасно. Кит некоторое время молчал.
– Хотите выплакаться? – спросил он с любопытством.
– Нет! – ответила она возмущенно, словно сама эта идея была оскорбительной.
Он внимательно вгляделся в нее, едва заметно сдвинув брови. Потом вынул из кармана платок и протянул ей. Сюзанна немедленно залилась слезами.
– Имейте в виду... я нисколько не рас...
– Конечно, – согласился он и присел рядом с ней, вытянув длинные ноги.
– Я только страшно зла!
– Любой на вашем месте разозлился бы.
– Это просто потому, что со мной сразу столько всего случилось...
– Да, немало.
– А он – самая настоящая свинья!
– Типичнейшая. – Кит подобрал с земли веточку. – Может быть, мне вызвать его на дуэль? – лениво спросил он, вертя веточку в пальцах.
Рыдания тотчас же стихли. Сюзанна медленно повернулась к нему в изумлении.
– Вы бы сделали это? Ради меня?
Кит все крутил ветку, словно решал – годится ли она на растопку.
– Возможно, я бы слегка пустил ему кровь.
Она коротко рассмеялась, злорадно и в то же время испуганно, и вытерла кулаками слезы.
– Вы смогли бы так? Не убить, а... только ранить, немного? Это, наверное, трудно?
Он на мгновение отвернулся от нее.
– Вполне, – ответил он наконец, и на его губах появилась какая-то странная кислая полуулыбка. – Я бы так смог.
Он снова повернулся к ней и встретил ее оценивающий взгляд.
– Он не стоит того, чтобы вы из-за него рисковали! – сказала Сюзанна.
Это заставило его улыбнуться.
– Ваша забота мне весьма льстит, мисс Мейкпис. Но почему вы решили, что он представляет для меня какую-то опасность?
Теперь она отвернулась, расправила скомканный в кулаке платок и принялась царапать ноготком вышитые инициалы "К.М.В." Теперь только редкие вздохи напоминали о недавних слезах.
– А откуда вы знаете, что я не представляю для вас опасности? – спросила она внезапно и метнула на него взгляд из-под ресниц.
Ему стало тепло от невольного восхищения, даже захотелось поаплодировать. Отлично, мисс Мейкпис, ничто не потеряно, если вы все еще способны флиртовать!
– А я и не сомневаюсь, что представляете, – заверил ее он. – По крайней мере, брошенный вами камень.
Она слабо улыбнулась, шмыгнула носом и с достоинством высморкалась. Они еще некоторое время молчали и смотрели, как в проникающих сквозь ветви солнечных лучах танцуют пылинки. Какая-то белка уже давно сердито цвиркала над их головами и, должно быть, грозила маленьким кулачком.
– Я дала ему пощечину, – шепотом призналась Сюзанна. По голосу он понял, что она смущена и взволнована.
– Сильно? – спросил он негромко.
– Боюсь, что да.
– Прекрасно.
– Нет, – печально ответила она. – Сомнений у него не осталось.
Она снова замолчала, Кит тоже молчал. Странно, какой мирной бывает атмосфера после выплаканных слез. Сюзанна все разглаживала на колене измятый платок.
– А вы были когда-нибудь влюблены? – спросила она тихо.
Он едва не рассмеялся. Вот это уже чисто по-женски! Кит хотел ответить шуткой, но, когда взглянул на ее мокрые щеки и еще блестевшие от слез глаза, все понял. Сюзанна хотела узнать, известно ли ему, что такое разбитое сердце. Он глубоко вдохнул, выдохнул. Ну, так и быть.
– Да, – ответил он мягко. Сюзанна взглянула на Кита, и ей показалось, что перед ней совсем другой человек. Ей было тяжело смотреть на него, и она поспешно отвела взгляд.
– Вы любите Дугласа? – спросил он неожиданно для самого себя. Он давно уже изучал эту юную особу, дразнил ее, чтобы узнать ближе, – отчасти для собственного развлечения. И к своему немалому удивлению и смущению, обнаружил в ней множество качеств, о которых и не подозревал раньше.
Но он никогда не задумывался над тем, что у нее в сердце.
– Да, – сказала она тихо. – Любила. Думала, что люблю. Что, в общем-то, одно и то же, не так ли?
– Наверное, так, – ответил он тоже тихо. И подумал об этом бедном клоуне, которого только что наградили пощечиной и отправили восвояси, об этом юнце, который надеялся решить свою проблему, поселив Сюзанну в Лондоне и время от времени навещая ее. Словно ручного попугая.
Ветка, которую Кит все еще держал в пальцах, внезапно сломалась.
Он бросил ее на землю, подыскивая слова, которые могли бы поддержать девушку. Видит Бог, он никогда не был силен в дипломатии и утешительных банальностях. Он мог говорить только о том, что сам считал правильным для себя.
– Представляю, как вам сейчас трудно, Сюзанна... – начал он неуверенно, – но постарайтесь не думать слишком плохо о Дугласе, если сможете. Молодые люди часто зависят от родителей и общества. Думаю, он хотел сделать так, чтобы вам обоим было хорошо. И всю жизнь будет жалеть о том, что потерял вас.
Она подняла голову и остановила на нем оценивающий взгляд. Он позволил ей сделать это, не моргая, погрузившись в многоцветье ее необыкновенных глаз. Они напоминали лесное озеро на рассвете, которое в первых лучах солнца переливается золотым и зеленым. От слез ее каштановые ресницы слиплись в маленькие пики. Он с трудом удержался, чтобы не промокнуть их пальцами и потом попробовать на вкус ее слезы. Чтобы не провести тыльной стороной прохладной ладони по ее воспаленным щекам. Это желание казалось Киту вполне естественным.