Красивая, но одинокая
Шрифт:
— Мне пора. — Подруга поцеловала Николь в щеку и убежала. Николь не заметила, как к ней подошел Джек Краун.
— Привет, — улыбнулась она. — Как дела?
— Привет, все хорошо. Съемки, перелеты, интервью и снова съемки.
Джек улыбался, демонстрируя крупные белые зубы. А взгляд его был устремлен на идущую по коридору Уиллоу.
— Я читал твою статью про Гейл и Рассела, — продолжил Джек. — Получилось очень трогательно, я чуть не расплакался. Честно.
— Гейл моя подруга, — ответила Николь. — О ней я могу писать только от всего сердца.
— Я не знал.
— Да, мы учились с тобой в одной школе. Хотя, если честно, я тебя не помню.
— Я тебя тоже. Странно, что мы не встречались. Ты такая яркая, рыжая. Если бы я тебя увидел, обязательно познакомился бы.
— Я все свободное время проводила в читальном зале.
— Это многое объясняет, — заметил Джек. Ослепительная улыбка не сходила с его лица. — Может, раз уж мы оказались здесь вместе, возьмешь у меня интервью?
— Я бы с радостью, но спорт не моя тема. — Николь улыбнулась в ответ.
— Знаешь, мне приятно это слышать, — заявил Джек. — Журналисты атакуют всю мою семью — мать, брата, — чтобы выудить у них материал обо мне. А ты говоришь…
Послышался голос режиссера, объявившего продолжение съемок, и Джек вернулся на площадку. Внеся в блог еще пару комментариев, Николь закрыла ноутбук и пошла по коридору. Над словами Джека необходимо хорошенько подумать. Коннер отказывается давать интервью, но у него есть семья. Например, Джейн Макейфи, его сестра. Она, в отличие от брата, персона публичная и вряд ли откажется лишний раз засветиться в прессе. К тому же кто может знать о Коннере больше, чем родная сестра?
Джейн трижды звонила брату, и все три звонка были переадресованы на голосовую почту. Коннер, в свою очередь, знал о привычке сестры являться к нему в офис, если он не отвечает, поэтому решил перезвонить сам.
— Джейн, это Коннер.
— Вижу; у меня есть определитель номера. Почему ты не поднимаешь трубку? — спросила сестра. — Мне любопытно, чем закончилась история с рыжеволосой журналисткой.
— Ничем.
Джейн всегда проявляла чрезмерный интерес к личной жизни брата. Поэтому он отвечал сестре максимально кратко и без эмоций. Обсуждение того, что произошло между ним и Николь, уж точно не входило в его планы.
— Ничем? Ты столько времени провел с ней, и это ничем не закончилось?
— Она… — Коннер задумался. — В общем, с ней все сложно.
— Хм… Ты думаешь, с тобой просто?
— Звонишь, чтобы прочитать мне нотацию?
— Нет. Завтра у меня состоится вечеринка. Я тебя приглашаю. Начало в восемь. К этому времени будь добр закончить все дела.
— Там будут камеры?
Однажды Джейн уже заманила брата на такой вечер. Он пришел, не подозревая, что все это будет записываться для телевидения. Коннер уехал, не сказав сестре ни слова. А позже между ним и Джейн разразилась серьезная ссора. Сестра отказывалась понимать, по какой причине он избегает общения с прессой. Она считала, что история с отцом осталась в далеком прошлом. Коннер придерживался иного мнения.
— Нет, — успокоила его Джейн. — После того раза я не приглашаю тебя на съемки.
— Спасибо, Джейн. Подъеду к восьми.
— И
— Ни о чем. Попросил ее уйти. Она начала задавать вопросы об отце и том скандале.
— Понятно. Я-то думала, она интересовалась «Мэтчмейкерс».
— В наименьшей степени. Главное, что она хотела знать, — почему я до сих пор не женат.
— Прямо как мы с мамой, — засмеялась Джейн.
— Вообще-то ты тоже не замужем. Но едва ли тебе хочется делиться этим со всей страной.
— Просто я не нашла своего человека.
— По-моему, ты его и не ищешь, — заметил Коннер.
— Меня все устраивает. Да и тебя тоже. Мы самодостаточные люди и без пары не чувствуем себя обделенными. Жизнь давно научила нас быть независимыми.
— Это так, — согласился Коннер. Ему не приходило в голову, что Джейн может чувствовать то же, что и он. Всю жизнь он стремился защитить сестру от последствий скандала. — Но иногда мне кажется, что ты одинока из-за меня. Не перегнул ли я палку, оберегая тебя от всех этих семейных драм?
— Даже не думай, — ответила Джейн. — Ты всегда был лучшим братом, о котором любая сестра может только мечтать.
— Разрешаю тебе использовать эту фразу как универсальный ответ на любой вопрос обо мне.
Джейн засмеялась, а Коннер вздохнул. Его одиночество и одиночество сестры имели мало общего. Он жил один и не впускал никого в свою жизнь, в то время как Джейн была дамой общительной, и у нее всегда было много друзей.
— Люблю тебя, братик, — сказала Джейн. — До завтра.
— Я тоже тебя люблю, несмотря на то что ты постоянно доставляешь мне дополнительную головную боль. Мама придет на ваши… посиделки?
— Нет, у нее завтра благотворительный прием. Кстати, она предупредила, что, если ты откажешься от моего приглашения, она натравит на тебя журналистов.
— Вы сговорились?
— Если бы не мы, ты безвылазно сидел бы в своем офисе и люди забыли бы о твоем существовании.
— Не самый плохой вариант.
Коннеру нравилось, что его сестре удалось сохранить детскую непосредственность. В детстве Джейн была веселой девчонкой, но после того, как разразился скандал с отцом, Коннер опасался, что больше никогда не услышит ее задорный смех. К счастью, она оказалась сильной.
— До встречи, братик, — попрощалась Джейн и положила трубку.
Остаток дня Коннер провел на встречах и совещаниях, стараясь не думать о Николь Рейнолдс. Он не знал, что именно его привлекает в этой женщине. При одной мысли о ней он словно получал удар изнутри. Ни одна женщина, тем более журналистка, еще не вызывала в нем подобных чувств.
Что-то отличало Николь от всех остальных. Коннеру хотелось увидеть ее снова, но при этом он сделал все, чтобы этого не случилось. Другой мужчина наверняка позвонил бы и извинился. Может быть, даже послал букет цветов или какое-нибудь украшение. Но Коннер не желал быть «другим мужчиной». Жить легче, когда ни от кого не зависишь. И он не собирался ни от кого зависеть, тем более от Николь Рейнолдс — женщины, которую он, черт возьми, хотел сильнее с каждой минутой.