Красивые лица
Шрифт:
– Ура! Я это сделала! – радостно вопила Перчинка. – Я сильнее всех! Я – молодец! Ура! Да! Да! Да! Никто не верил, а я смогла! Я круче всех!
Мы знали, что она нас вряд ли видит, но ребята активно ей отвечали и вторили ее счастью.
Однако мы с Рок-звездой почти одновременно заметили небольшой красный выступ прямо за пританцовывающей Перчинкой. Мы обратили на это внимание остальных.
–
Все затаили дыхание.
В замедленной съемке показали, как с широченной, довольной улыбкой Перчинка в каком-то странном танце задела локтем тот самый красный маленький шип.
Все случилось в долю секунды.
И там, и сейчас, я резко, непроизвольно, отвернулась от экрана как раз в тот момент, как десятки ножей и кинжалов разрубили ее на мелкие кусочки. Но тогда никто не воспринял это серьезно.
– Теперь вас – девять, - оповестил механический голос из холла (оно же фойе). – У вас есть шестьдесят часов для праздной жизни. До следующего жребия.
Все стояли как громом пораженные. Экраны погасли и исчезли так же быстро, как появились сперва.
Рок-звезда медленно села на табурет у барной кухонной стойки.
– Мы должны почтить ее память минутой молчания, - предложила она. – Малое, что мы можем.
– Крошка, что за драма? – хохотнул Весельчак и прошел к холодильнику. – Мы должны отметить: теперь нас на одного меньше в борьбе за миллион.
Увидев в его руках бутылку шампанского, Барби задорно подпрыгнула и, глупо хихикая, подбежала к нему.
– Абсолютно согласна с этим веселым мальчиком.
– Скажем «нет» скорби, - поддержал Бицепс.
Итак, нас стало девять и на большинство это произвело приятный эффект.
Вещи Перчинки из девчачьей комнаты исчезли в мгновение ока. Когда мы ложились спать в тот день, их уже не было. Что наводило на мысль – мы в этом доме не одни. Но кроме нас, больше никого не должно было быть.
Глава 4. Бицепс.
Нас обязали одеться в шикарные наряды, пошитые специально для каждого индивидуально. В этих пафосных, помпезных платьях и смокингах мы должны были теперь ходить всегда, если не занимались спортом или не спали.
Но обновление гардероба было не слишком масштабным. Потому такие модницы, как Сахарок и Барби, удачно имевшие схожие размеры, резво менялись и перемеривали наряды друг дружки.
– Дом выдержан в готическом стиле. В этом сезоне, - рассказала мне Рок-звезда, - они решили стилизовать нас под дом.
По правде сказать, ее обновки мне более чем нравились. Обилие черного и металлического, шелк, бархат, атлас, гипюр, заклепки, кнопки всех видов и размеров.
В
Как-то я хотела повторить ее манипуляции со стрелками от уголков глаз до висков. Но она сказала:
– Не надо, малыш. Твое лучше оружие – естественность. Ты бьешь натуральной красотой.
– Я вовсе не красивая.
– Ошибаешься. Не каждый может разглядеть лебедя в утенке, но поверь мне, у тебя все еще впереди.
– То есть?
– Я хочу сказать, - она будто искала слова у окружающего интерьера, - мне кажется, ты – единственная, кто выйдет отсюда живым.
– Да брось ты! Я не думаю, что выиграю.
– А я и не говорила про выигрыш, - загадочно-печально ухмыльнулась она. – Главный фактор победы – остаться в своем уме. А я лишь сказала, что ты выживешь.
Мне не очень понравились ее слова. Но радовал прогноз «выживешь, а не умрешь». Не то чтобы я думала, что смерти тут происходят действительные. Но не могу не согласиться, что они действительно выглядят натурально и жутко.
– Я не видела первый сезон, но говорят, там выжило три человека.
– Два.
– Всего два?
– Да. Они выжили, потому что догадались сбежать. И сбежало трое. Но на трассе под машины бросилось только двое. Храбрый и Трезвенница. Куда делась третья – неизвестно. Храброго упекли в психушку, а Трезвенница, как не парадоксально, спилась за пару недель. Кажется, она до сих пор пьет.
– Прошло ведь полтора года от первого сезона?
– Да, снимали зимой. Была сильная метель, когда Храбрый и Трезвенница выбежали на трассу. Они были легко одеты, отморозили пальцы рук и ног. Но, слава Богу, обошлось, ничего не ампутировали.
– А со второго сезона кто-нибудь остался?
– Да. Две девчонки и один парень. Погоди, сейчас вспомню, как их звали…
Пока она думала, я гадала: это стеб такой или она реально верит в то, что говорит?
– Я помню точно, что рассказывал мой продюсер. Спаслись они благодаря Умняше-Даше, она моя ровесница. Крутая-Антонина и Марк-Красавчик. Уж его-то ты должна помнить. Журналы с его плакатами в момент расходились с прилавков.
– Да, я кажется припоминаю.
– Очень красивый мальчик… Был.
– Почему же был?
– Потому что сейчас он вроде как овощ.
Она опять о чем-то задумалась, пока накручивала на руки браслеты с кучей заклепок.
– Кстати, ты готова?
– К чему?
– У нас сегодня первая фотосессия.
– Здесь фотографы?
– Нет. Все механизировано. Пойдем. Ты что, совсем не читала договор?
– Честно? Не было времени.
– Ну ты даешь, малыш. Первое, чему обучил меня продюсер, внимательно читать договоры, особенно то, что мелким шрифтом