Красная карточка
Шрифт:
– Не знаю, в каких ты бывал переделках, но, думаю, те двое тоже были о себе высокого мнения. Ты не понимаешь одного – преступник всегда имеет преимущество перед жертвой, потому что он охотник, он идет по следу, а не наоборот.
– Это папа тебя научил? – язвительно спросил Шаповалов. – Только, знаешь, дичь тоже разная бывает. Никому бы не посоветовал на меня охотиться. Видишь вот это?
И он сложил пальцы в кулак – в огромный, тяжеловесный кулак размером с небольшую дыньку.
– Впечатляет, – сказала Анастасия. – Аж до дрожи. Только у меня нет уверенности, что в планы преступника
– Фигня! – убежденно ответил Шаповалов. – Я не олигарх, чтобы на меня с винтовкой охотиться. Я простой футболист. В принципе, я и значения не придал этому звонку. Это ты меня накрутила. В общем, передай своему папе спасибо, а я пошел. У нас тренер знаешь какой строгий? Звезда ты, не звезда, а на тренировку как штык!
– Значит, так, да? – многозначительно произнесла Анастасия. – Ну хорошо же! Можешь больше сюда не приходить! Мне совсем не улыбается, чтобы тебя взорвали в моей мансарде! Отскребай потом твои кишки с потолка!
– Подумаешь! Кишки ей мои не нравятся! – оскорбился Шаповалов. – Да я и сам больше сюда ни ногой! Будешь звать – все равно не приду. Шаповаловы на дороге не валяются, запомни это!
Он подобрал с пола свою большую спортивную сумку и вышел, хлопнув дверью. Он был взбешен. Стоило ему совсем чуть-чуть дать слабину, как эта девчонка тут же попыталась им верховодить. Этого Шаповалов вынести не мог. В сущности, жизнь – то же футбольное поле. И тут, если не огрызаешься, любой норовит на тебе проехать. Но с ним этот номер не пройдет.
Однако, оказавшись на улице, он немного остыл и подумал, что все-таки наговорил Анастасии лишнего. На самом деле ему не хотелось расставаться с ней – чем-то притягивала его эта независимая, не совсем понятная ему девчонка. Да и перед парнями можно было порисоваться – все же художница, дочь генерала, это не гусь чихнул.
Отвлеченный этими мыслями, Шаповалов не сразу осознал, что уже сидит за рулем автомобиля и поворачивает ключ в замке зажигания. Его будто ошпарило.
Воровато оглядевшись по сторонам и убедившись, что никто из прохожих не обращает на него внимания, Шаповалов нырнул вниз под сиденье и придирчиво осмотрел все, что находилось у него под ногами. У него отлегло от сердца – никаких посторонних предметов там не было. Тем не менее он вышел из машины и заглянул под днище. Все было в порядке. Шаповалов открыл капот и проверил мотор.
– Нет, так ты точно в шизофреника превратишься, Шаповалов! – сказал он себе с презрением. – Если этот урод позвонит еще раз, я просто предложу ему встретиться с глазу на глаз и поговорить по-мужски. Если он испугается и не придет, значит, он вообще не мужик, и в голову тут брать нечего. А если придет – переломаю ему все кости.
Приняв такое кардинальное решение, удовлетворенный Шаповалов опять сел в машину и поехал на тренировку. Про полковника Гурова он даже не вспомнил.
Глава 8
Нападающий «Энергии» каким-то чудом продрался сквозь частокол ног и оказался на краю вратарской площадки. Защитники «Салюта» стелились под него в запоздалом подкате. Прежде чем его сбили с ног, нападающий
– Твою мать!! – завопил полковник Крячко, подпрыгивая на стуле и хватаясь за голову. – Лева, ты видел?! Этот кретин не забил с двух метров! Запороть такой момент!
Гуров ничего не ответил. Он даже не повернул головы, продолжая внимательно смотреть на экран телевизора. То, что происходило на поле, насторожило его.
Растяпа-нападающий, которого полковник Крячко совсем не политкорректно назвал кретином, снова оказался в центре внимания. Защитники, которые запоздало пытались прервать его проход, успели только сбить его с ног, и нападающий, уже запоровший удар, свалился в общую кучу-мала у ворот. Судья засвистел и указал на точку.
Защитники, не возражавшие поваляться на траве лишние двадцать-тридцать секунд, мигом оказались на ногах и атаковали судью, выкрикивая в его адрес что-то нелицеприятное. Они перли на него грудью и размахивали руками. Судья резкими жестами пытался привести их в чувство, но только распалял страсти. На помощь ему ринулись игроки «Энергии». Вокруг судьи заклубилось что-то очень похожее на драчку.
Особенно накалилась атмосфера, когда к арбитру подскочил Шаповалов. Размахивая футбольным мячом точно булыжником, он покрыл судью десятиэтажным матом и едва не опрокинул на газон. Кто-то пытался его удержать. Шаповалов, не глядя, пихнул миротворца длинной рукой, и тот шлепнулся на траву, зажал лицо и принялся кататься взад-вперед, будто страдал от невыносимой боли.
– Ага, – сказал Гуров, не отрывая глаз от экрана. – Я, кажется, начинаю понимать, чем так не понравился господин Шаповалов нашему судье-любителю. Ведет он себя исключительно безобразно. Похож на орангутанга, вырвавшегося из лаборатории вивисектора. Боюсь, как бы дело не кончилось телесными повреждениями средней тяжести. К тому идет.
Однако через две минуты судье все же удалось погасить конфликт. На крайние меры он не пошел, ограничившись тремя желтыми карточками и кучей устных предупреждений. Потом все-таки пробили пенальти, Шаповалов с блеском отбил его на угловой, и первый тайм на этом закончился.
В кабинет заглянул майор Васильчиков с листком бумаги в руках.
– Разрешите, товарищ полковник? – спросил он жизнерадостным тоном. – Футбол смотрите? Ну и как там? По нулям? Мой любимый счет… А я вам принес списочек, как вы просили. Здесь выборка всех преступлений, в которых так или иначе участвовали футболисты…
– Что значит – так или иначе? – подозрительно спросил Гуров.
– Ну, вот, например, полузащитник Ежов три с половиной года назад основательно принял на грудь, взял газовый пистолет и отправился на прогулку, – принялся живо объяснять Васильчиков. – На проспекте Мира он увидел обменный пункт валюты и принял спонтанное решение его ограбить…